Демон. Яд твоей любви (СИ) - Кертис Эва
— Кто такой Брамс? Расскажешь? — спросил Раттимир у дочери.
— Это наш кот, господин Винтр. Он уже старый, и о нем нужно заботиться.
— Это очень похвально, что ты не забываешь тех, кто тебя любит и кто нуждается в заботе. Но, знаешь, мне кажется, что Брамсу здесь понравилось бы. Как считаешь?
— Здесь же не его дом, — нахмурила бровки Илария.
— Но может им стать, — я чуть прижала ее к себе, вдыхая сладкий детский карамельный аромат.
— Мамочка, ты не хочешь возвращаться домой? — черные глазенки с непониманием смотрели на меня.
— Лари, зайка, нам с Раттимиром нужно рассказать тебе кое-что.
— Что?
У меня сердце готово было выпрыгнуть из груди. Вот он. Момент, которого я ждала все восемь лет. Наше воссоединение. Три слова. И мы трое перейдем черту, за которой изменится все. Только слова никак не хотели вылетать из моего рта. Губы, как будто склеились прочным клеем.
— Лари, помнишь, я как-то сказал, что теперь не позволю никому и ничему вас с мамой обидеть? — голос демона хрипел от волнения.
— Помню, — дочь уже начинала что-то ощущать.
— Лари, это твой папа, малыш, — я с маниакальным нетерпением следила за малейшей реакцией дочери. Напряжение, словно тетива лука, натянуло нервные клетки внутри. Но прошла минута, другая. А Илария лишь хмуро переводила взгляд от меня к демону.
— Почему тебя так долго не было с нами? — наконец спросила она.
— Я долго не знал, где вы, малышка.
— Значит, это мамочка пряталась от тебя? — сделала вывод дочка.
— Нет! Нет-нет-нет, — затараторила я. — Лари, я не пряталась. Просто… Так бывает, что люди теряются. Не знают ни номера, куда можно позвонить. Ни адреса, куда можно написать. Так просто… бывает.
Бедная моя малышка. Двое взрослых настолько запутались, что своими обидами разрушили твою только начавшуюся жизнь.
— Лари, папа, — хрупкие плечики напряглись под моими руками, но я с упорством вола все-таки решила продолжить, — очень переживает, сможешь ли ты простить его за то, что он так долго нас искал. Но теперь он рядом. Теперь мы семья.
Огромная зала наполнилась тяжелой гнетущей тишиной. Маленькая девочка, сидя на коленях у своей матери, принимала одно из своих самых первых главных решений в жизни. Я боялась взглянуть на Раттимира. Но судя по тому, что он, кажется, даже не дышал, демон проживал свой личный ад.
— Я так завидовала противной Фиоре, — снова заговорила Илария. — Она со своим папой каждое утро ходила в парк, чтобы покормить местную семью уток. Она держала его за руку, а он покупал ей вкусняшки. Я тоже хотела проводить время с папой, — шепотом закончила она. — Мамочка, я устала. Уложи меня, пожалуйста, спать.
— Да. Конечно, Лари, — я спустила дочь с колен. Она быстро, не глядя на Раттимира, побежала на выход.
— Надин, — он обхватил мое запястье. Раттимир изо всех сил пытался что-то мне сказать, но слова в данный момент были ему неподвластны.
— Мы знали, что будет сложно, Ратт. Ей нужно время. Илария наша с тобой дочь. Просто… Наберись терпения, — я мягко поцеловала его в щеку, желая подарить маленькую капельку надежды. Нам всем нужен был ее крохотный огонек.
Уже в комнате я помогла дочери сходить в душ, заплести косички на ночь, почистить зубы и, наконец, вдвоем мы легли в постель. Лари попросилась спать сегодня со мной, а я и не думала противиться. Понимала, что в моих объятиях девочка ищет своего рода утешения.
Как только дочка уснула, я села на широкий подоконник и стала задумчиво наблюдать за ночной природой. В голове, как шестеренки сложного механизма, крутились различные мысли. Я переживала за Раттимира и Иларию. Это мне он смог более-менее объяснить, что произошло в прошлом. Для нашей дочери же все было гораздо сложнее. Она чувствовала, что не нужна собственному отцу. Я думала о том, что в последующие дни стоит их больше оставлять вдвоем. Мягко, но настойчиво вводить Раттимира в жизнь родителя.
А в следующее мгновение на коже рук появились мелкие мурашки, волосы встали дыбом, а сердце забилось, как сумасшедшее. Я почувствовала горький тошнотворный привкус во рту. До ушей донесся звук… Тот, который я не слышала уже продолжительное время. И, честно говоря, всем сердцем надеялась больше никогда не услышать. На доли секунд я будто впала в оцепенение, боясь пошевелиться. Хрип задыхающейся дочери заставил меня сорваться с подоконника и в миг оказаться около нее. На ее шее снова раскрыла крылья та самая бабочка…
Конец первой части.
