Лев для Валерьянки (СИ) - Леденцовская Анна
— А потом они узнают, чья она дочь, и все. — Валерианна пятой точкой почуяла неприятности. — Девицы возненавидят, а кавалеры прохода не дадут. Начнут торчать у нас под окнами и завывать мартовскими котами.
— Почему мартовскими? — поежившись, пискнула напуганная перспективами двуликая, спрятавшись за крупную фигуру Мохнатого и из-за его спины наблюдая, как собравшиеся начинают переглядываться, а кое-кто, уже перекинувшись котиком, и вовсе крадется к их убежищу.
Ответить Валерианна не успела. К их тенистой беседке уже тек настоящий ручеек из любопытных и спешил встревоженный граф.
— Придется драться, — неожиданно нахмурился и рыкнул Берт. С чего бинтуронг так решил, Валерка не поняла. Его тщательно зачесанные волосы взъерошились жесткой щетиной. От парня во все стороны хлынула волна такого недовольства, что даже первыми добравшиеся до них братья Маерши замерли в ступоре.
До того как неуправляемые последствия превратили мирный пикничок в противостояние диких хищников, Лера успела заметить сверкнувшие радостью глаза Кейтсы.
«Похоже, Айло был прав в отношении этой парочки. И дай бог, чтобы мне не пришлось решать еще и эту проблему…»
Глава 21
— Мааль… — Мьест Фырмыр встряхнул светлой гривой с едва заметной проседью и перекинулся в крупного, уже начавшего грузнеть мужчину в возрасте. — Как вижу, у тебя очень необычные гости? Даже сразу внимания не обратил на двух очаровательных юных мисель в тенечке. Надеюсь, мой друг, ты помнишь, что почти женат?
На Леру с Кейтсой он смотрел с легким налетом брезгливой снисходительности на лощеном лице, хотя при взгляде на двуликую в глазах мелькала искорка ленивого интереса. Видимо, виртуозная резьба девушки когтями по камню не прошла мимо его внимания.
— Я помню о предварительной договоренности и не отказываюсь. — Голос графа, которому все очень сильно не нравилось, был суше песка в пустыне, а учитывая, что звуки издавались звериной пастью, звучало его порыкивание так, словно море шевелило мелкую гальку. — Но возникли обстоятельства, требующие существенного пересмотра контракта.
Рсмурс, в облике человека стоящий за спиной вельможного льва, чуть дернул бровями и вздохнул. Даже не надо было быть провидцем, чтобы понять, кому придется в очередной раз перелопачивать гору бумаг.
— Обстоятельства? — Папаша невесты побагровел. — Пересматривать? Ладно я терпел, когда вы с Эйе развлекались, кто кого переплюнет, сами по себе, но обстоятельства⁈ Мальчишка! Да если бы были живы твои родители…
Пожилой двуликий явно вышел из себя.
— Мне надоели ваши отговорки. Обоих. — Он развернулся к дочери, тоже подошедшей вместе с приятельницами полюбопытствовать, что за странных дамочек позвал на пикник ее будущий супруг. Схватив ее за руку, старик дернул дочь к себе, ставя рядом с графом. — Больше никаких переписываний! Мы сегодня же назначаем дату свадьбы, или вопрос с твоим бракосочетанием и титулом будет решаться на арене по праву сильнейшего.
— Вот ведь… — Валерианна едва уловила в поднявшемся вокруг гвалте и рычании бурчание карги Лодраш. — Выставит старших сыновей, чтобы измотали, а потом сам выйдет, чтобы графство оттяпать, паскудный мерзавец. Давно же метит. Еще с тех пор, как родители Мааля скончались, но тогда не рискнул. Решил просто через дочь все к лапам прибрать. Старая блохоловка беззубая, чтоб у тебя хвост отсох и бубенцы распухли!
— Назначим, — рык из пасти его милости заставил всех вокруг замолчать, — но не раньше, чем занесем в документ все, что касается наследства и привилегий моей дочери!
Минуту тишина стояла почти гробовая, разве что птички на деревьях радостно щебетали, совершенно игнорируя напряженную обстановку на лужайке графского парка.
— Д-д-дочери⁈ — Вопль уже багрового, как переспевший помидор, шокированного Фырмыра, наверное, слышали на другом конце Энермейма. — Что за чушь! Мааль, ты спятил? Какая-то девка, с которой ты спутался, тебя обманула, а ты теперь позоришь мою семью, с которой решил породниться, заставляя внести в документ неизвестного подкидыша?
Глаза Кейтсы вспыхнули фонариками, и Валерианна поняла, что девушка вот-вот обернется и сорвется в небо. К счастью, Берт это тоже сообразил и крепко ухватил разозленную двуликую за руку.
Момент для знакомства с местным обществом был явно не самый лучший, но, похоже, выбора не было.
— Позвольте представить вам Кейтсу. Мою дочь. — Граф Нейрандес величественно кивнул на бледную как мел брюнетку с желтыми глазами, которую крепко держал за руку крупный белобрысый парень. — Все, у кого нюх достаточно острый, в отличие от старого и, вероятно, с возрастом утратившего обоняние приятеля моего покойного отца, могут учуять, что в ней течет кровь рода Нейрандес. Перед лицом всех собравшихся я признаю ее своей наследницей. И учти, Гайвен, что любой намек или оскорбление в ее адрес или адрес ее покойной матушки я приму на свой счет.
Он, видимо, хотел сказать еще что-то или представить Леру с Бертом, когда случилось непредвиденное.
Фырмыр, опять обернувшись львом, шагнул к беседке и втянул носом запахи. Его глаза налились кровью, грива встопорщилась, хвост заходил ходуном, а потом он развернулся к попятившейся жене, и от его затрещины черная пантера жалобным визжащим котенком покатилась по траве, пачкая ее кровью от глубоких царапин на шкуре.
— Лживая тварь, ты клялась, что Луиза сдохла. И зачем я на тебе женился, жалостливая тупая скотина? Нищая дура безмозглая, у которой не было ничего, кроме титула и смазливого личика. — Обезумевший хищник был страшен, но еще страшнее было от того, что он говорил. — Тебе велено было всего лишь дождаться, пока она родит или умрет. Ты меня обманула… Р-р-рауау!..
Как так получилось, не понял никто.
Граф замешкался лишь на несколько секунд, а когда бросился на мерзавца, по траве уже катался яростно визжащий клубок.
Кейтса перекинулась в мгновение ока и рванула к виновному в смерти ее матери так, что даже Берт не смог удержать разъяренную мантикору.
Вмешаться и хоть что-то сделать не представлялось возможным. Мааль, конечно, попытался, да и Берт с братьями Маерши не остались в стороне, да только они попали под раздачу, обзаведясь кучей царапин. Граф чуть глаза не лишился от когтей собственной дочурки, не успев вовремя увернуться.
Гайвен был опытным бойцом, слишком опытным. А Кейтсу вела слепая ярость. Когти мантикоры были остры, но Фырмыр, несмотря на возраст, ловко подставлял густую гриву, выжидая момент, чтобы атаковать самому. Пока в воздух летели клочки седой шерсти, комки земли и смятая, вырванная когтями трава.
Старый боец, он понимал, что второго шанса у него не будет. Только в бою пришло осознание ошибки, допущенной в помрачении от ярости. Теперь, лишь вцепившись в горло этой девчонки, он может спасти себе жизнь, а может и повернуть развитие событий в свою пользу.
На миг Гайвену даже показалось, что удача на его стороне. Ему удалось добраться до байстрючки и, вцепившись девчонке в глотку, прижать ее массивной тушей к земле, чтобы она не смогла пустить в ход опасные когти.
Торжество оказалось недолгим. Что-то гибкое взметнулось над головой, и глаз пронзило дикой болью.
— Жаль его хвостом, внученька, трави паскуду! — непонятно откуда хрипло каркал смутно знакомый старушечий голос.
Светлогривый окровавленный лев, выпустив горло своей опасной добычи, отпрянул и взревел. Рык перешел в пронзительный визг, тело хищного кота затрясло, выгнуло, а потом он рухнул на землю, пару раз скребанул лапами по траве и затих.
Кейтса лежала на боку, с трудом дыша. Из глаз летающего монстра текли слезы. Одно крыло было неестественно вывернуто, и Валерианне показалось, что это не единственная травма подруги.
Кинувшийся к девушке Берт перекинулся в огромного взъерошенного и очень злого бинтуронга и никого к ней не подпустил. Сунувшемуся было Рсмурсу парень, разозлившийся, что не уберег, чуть руку не откусил. Рявкнул даже на графа, и достучаться до сознания мохнатого верзилы удалось только призрачной бабке.
