Выбор зверя - Александра Мауль
Поднимаюсь и прохожу вперёд, чтобы стать ближе к ней. Я хочу вернуть её внимание, хочу добиться её согласия, а затем отправиться к Волтерсу и заявить на неё свои права. Сделать своей парой, исправить ошибки, которые наделал в начале нашего знакомства.
Знаю, что мне не стоит давить и надо бы продумать план действий, как теперь добиться её расположения, но у меня нет времени и сил.
— Ну что, поможешь с перевязкой? — спрашиваю и вижу, что она уже приняла решение.
Глава 26
Мередит проходит в комнату, которую выделили для меня Локвуды. И сразу обращает внимание на тумбочку у кровати, где Вайлет оставила бинты и мазь для моих ран, а также какие-то таблетки.
Пользуюсь моментом, пока она занята и стягиваю футболку, подхожу ближе и останавливаюсь в ожидании её реакции.
Она поднимает голову и открывает рот, чтобы что-то сказать, но замолкает. Её взгляд блуждает по моим плечам и груди, а затем поднимается к лицу. Щёки снова окрашивает румянец.
— Разве это обязательно? — спрашивает она и громко глотает — Кажется, речь шла о перевязке на шее, — прикладывает свои длинные, изящные пальцы к шее и прикусывает нижнюю губу.
— Я решил, что тебе так будет удобнее, — говорю и пытаюсь сдержать улыбку. Мне нравится, как она реагирует на меня.
— Тебе просто следовало присесть вот здесь, — говорит и указывает на место рядом с собой. — Чтобы мне было удобнее. — добавляет она.
Прохожу вперёд и присаживаюсь рядом. Пока она собирается с силами, я разматываю то, что навязала мне Вайлет. Уже не чувствую такой боли, а перемотанные рёбра вызывают дискомфорт.
— По-моему, ты слишком торопишься, — говорит Мередит и вижу, что хочет меня остановить, но сдерживается. Терпеливо дожидается, пока я закончу, а потом приступает к перевязке раны на шее.
Молчит.
Слышу, лишь как рвано дышит или задерживает дыхание, когда касается пальцами моей обнажённой кожи.
Закрываю глаза и глубоко вдыхаю её аромат. Мысли режут как ножи, когда вспоминаю, что всё испортил. Мне следовало узнать её, и разобраться в её отношениях с Диконом, прежде чем принимать категоричные решения. Вспоминаю слова Крэйвена и вдруг задумываюсь о том, что буду делать, когда она и, в самом деле, достанется Дикону.
О чём я думал, когда считал, что смогу это пережить?
Стискиваю зубы и стону. А Мередит рядом замирает.
— Прости, я сделала тебе больно, — едва слышно произносит она и я открываю глаза. Смотрю на неё и качаю головой.
— Это не из-за ран. Я просто задумался.
Она снова возвращается к перевязке и будто случайно несколько раз нежно проводит по плечам, и я чувствую, что плыву от её прикосновений. Кажется, что улавливаю перемену в её аромате, когда она снова проводит по плечам и спускается по спине. Возможно, проверяет, как я на неё реагирую.
И я реагирую.
Весь покрываюсь мурашками и поворачиваюсь к ней.
Момент наступает напряжённый, когда она ловит мой взгляд. А затем опускает глаза. Пробегает взглядом по обнажённой груди и цепляется за татуировку на рёбрах. Наверное, не контролирует себя, когда проводит по ней пальчиками и я поднимаю руку. Накрываю своей, и она напрягается.
— Что это значит? Слов совсем не разобрать, — спрашивает и смотрит в лицо.
— Смысл её не в том, чтобы разобрать слова, — глухо отзываюсь я и напрягаюсь всем телом. Она чувствует эту перемену во мне и выдёргивает пальцы из моей хватки. Беру себя в руки и смотрю на неё, будто не было этой минутной вспышки. — Это очень личное, она для меня словно напоминание.
— Ты всегда такой сдержанный, да? — спрашивает она и я киваю. — Почему ты делаешь вид, будто ничего не чувствуешь, когда я заметила перемены в тебе. Да, ты не хочешь говорить об этом. Это очень личное и очевидно, у тебя до сих пор вызывает сильные эмоции. Но ты так отчаянно пытаешься себя контролировать..
Я молчу, потому что мне нечего ей ответить. Я не проявляю свои эмоции, таким уж я вырос. Сдержан, спокоен, собран.
— Ярость это единственное, что ты позволяешь себе почувствовать. — продолжает Мередит, — наверное, потому, что её невозможно контролировать.
— Вот такой я, — пожимаю плечами и чувствую, как неприятно начинает тянуть в груди.
— Знаешь, ты меня запутал, — вдруг произносит она — С момента, как я почувствовала притяжение к тебе, ты был таким сдержанным и спокойным, словно ничего не почувствовал. Потом ты меня поцеловал, а дальше словно снег среди лета, твоё откровение перед Хэйдэном. Но после, снова ничего. Теперь вот, твоё вчерашнее признание. Ты что-то ко мне чувствуешь? Или тебе удалось это перебороть?
Подаюсь вперёд, чтобы её поцеловать, прикоснуться к ней и показать как мне не всё равно, но она отодвигается и выставляет руки перед собой.
— Я хочу, чтобы ты говорил со мной. Я уже упоминала, что ты больше не прикоснёшься ко мне. С того момента, я своего решения не поменяла. — твёрдо заявляет она.
Понимаю, что теперь мне придётся здорово постараться, прежде чем она позволит к ней прикоснуться и откроется мне. Да и если сейчас скажу, что собираюсь за неё бороться, она мне в лицо рассмеётся и будет во всём права.
Замираю и после длительного молчания произношу:
— Я не могу. — признаюсь я.
— Я никуда не тороплюсь. А ты можешь попробовать. Ничего страшного, если не получится с первого раза. Я терпеливая, а ещё мне нравится говорить. Ну, знаешь, если ты собираешься строить отношения, то важно уметь говорить. Как кто-то другой сможет тебя понять, если вы не будете общаться. Я, конечно, не говорю о том, что мы собираемся строить отношения. Просто между нами, очевидно, кое-что есть, и мы могли бы научиться общаться. Было бы здорово, если бы ты говорил со мной.
Смотрю на неё и чувствую себя странно. Ничего особенно не делает, а прямо в этот момент переворачивается мой мир. Она хочет, чтобы я говорил о себе, рассказывал о своих эмоциях и переживаниях. К такому я не готов. Потому что в прошлом никогда не занимался ничем подобным.
Не говорил.
Не говорил о себе.
— Раз уж ты приглядываешь за мной, то мне завтра нужно быть в школе танцев. Тебе стоит ещё немного отдохнуть, чтобы быть в состоянии меня туда отвезти. — говорит она и поднимается. А затем бросает остатки бинта и мазь на тумбочку и разворачивается, чтобы покинуть мою комнату.
Оставляет меня в замешательстве и уходит, а я
