Другой мужчина (СИ) - Яра Королева
— Думаешь? Слушай, — неуверенно сказал Джейк. — Может, он и неплохой человек? Может, стоит с ним пообщаться, узнать его?
Арслан хмыкнул:
— Сначала узнаем про него, потом и его узнавать будем. Ещё не факт, что он не из компании конкурентов.
— Восстановить 'Эфир’и продать его? — прикинул Джейк. — Ну, может и такое быть. Знаешь, если бы это действительно был Альшевский, это решило бы много проблем. Но тогда зачем от нас-то прячется?
— Кстати, насчёт Альшевского, — вспомнил Арслан. — Последний его рейс. Вёз аппаратуру в Рукав Ориона. Мы считали, что он сгинул после этого. Ан нет!
— Что — нет?
— Гляди. Версия какая была? Что он сдал груз, вернул транспорт. Но! Самого Сергея в последний раз видели на получении груза! Потом шли стандартные процедуры выгрузки, на таких маршрутах не требуется отчёт человека-пилота, всё решает компания. То есть, пропал он тогда, а не позже, в космосе, в районе Истока Щита-Центавра. Понятно, что поиски ничего не дали. Мы перерыли весь район балджа, сам помнишь.
— Но не могли в порту не заметить, что пилота нет!
— Это детали, Джейк, детали. Давай проверим мой вариант, всё логично! Пилотом не обязательно должен был быть Сергей, там его никогда не видели!
— Но по документам должны были проверить. Знаешь, много нестыковок. Но — мы и в самом деле перерыли весь район балджа. Только если ты прав — Рукав Ориона, так?
— Да. Джейк… Солнечный сегмент!
— Тогда, друг, мы попали.
20 сентября
Настя просто сходила с ума. Ну зачем она его встретила?! Пошла бы тихо домой, зашла бы в спортзал, поболтала со знакомыми в сети…
А не сидела бы, сжимая чашку уже остывшего чая!
Скотина такая! Прийти к нему! Вот до чего додумался. После того, как проходу ей не давал?
Сразу примчались воспоминания о том, как именно он не давал ей проходу… И стало жарко.
Вот зараза! Она же всем видом, всем поведением давала понять, что он ей неприятен!
Поначалу давала понять… Потом… как-то сгладилась неприязнь.
Но бесить он не перестал! Нахальный до невозможности, просто не понимает слова «нет»!
Просто не позволяет ей отказать. Его губы не позволяют.
Настя сильнее сжала коленки — то, что сознание не хотело признавать, тело уже вспомнило.
Дыхание сбилось, он кусала губы, вцепившись в холодную чашку.
Можно пойти к нему. Отдаться в его руки. Полностью. И получить нечто, чего никогда в её жизни ещё не было.
И чего, она думала, вообще не бывает.
Настя сжимала колени, пытаясь унять волны огня. Нет, хватит. Ещё немного — и она будет заниматься самоудовлетворением.
От такой мысли стало даже противно.
Это он виноват. Никогда с мужем она даже мыслей таких не допускала!
А сейчас…
Сейчас очень не хотелось ограничиваться мыслями.
Ногти с болью впивались в ладони, но боль была куда лучше всех остальных чувств.
Он ждёт её. Просто прийти. Дальше он сам. Ничего не надо делать. Дальше от неё ничего не будет зависеть.
Вызов. Тёмный, без изображения. Посмотреть на него — выше её сил.
— Деймос… здравствуйте… — голос срывался, она словно выдавливала слова. Ну правильно, как такое сказать?
— Настя. Рад тебя слышать. Ну как?
— Ваше предложение ещё имеет силу? — почти пробормотала, но он понял.
— Жду через двадцать минут. Я тебя встречу.
Никаких страстных объятий, обещаний и чего-то в этом роде. Уверенно поцеловал, развернул за плечо и повёл в дом.
Деймос вёл себя так, будто выиграл партию.
В принципе, так и есть.
Молча провёл наверх, и Настя замерла на пороге спальни. Теперь она разглядела крепления для ног и рук по углам кровати.
Ну, в принципе, кабинет.
Рабочий кабинет извращенца.
Что она здесь делает?
— Разденешься сама?
Настя всё больше нервничала. Деймос вёл себя так, как будто они всё ещё — начальник и подчинённая.
— Деймос… Я же сама пришла… — пролепетала она. — Давайте… более традиционно, а? Без этого…
Он, приподняв бровь, посмотрел на неё.
— Хотя бы пока…
— Раздевайся или так ложись, — велел он вкрадчиво. Лёгкая, еле заметная улыбка.
— Деймос, не надо так… Давайте… Давай обычно…
— Нет, продолжай говорить мне «Вы», — он поднял её на руки и уложил на кровать. — Дай ручки.
Настя попыталась вырвать запястье. Как он не понимает, она не против вообще! Она пришла сюда, чтобы провести с ним ночь. Но ведь необязательно делать это с использованием таких… вещей!
— Пожалуйста, это необязательно. Дайте я сама…
Больше не рискнула перейти на «ты».
Вырваться от него не получилось. Никогда не получалось. Запястья и лодыжки затянули мягкие ремни, и он достал силовой нож.
— Деймос, у вас что-то не в порядке… по этой части? — спросила Настя, срываясь почти на шёпот.
— У меня? Нет, — он погладил её волосы и включил нож. — Дело в тебе.
— Не надо резать мою одежду! — испугалась она. Деймос со вздохом отложил нож, достал из шкафчика ленту и заклеил ей губы.
— Я думал, она сегодня не понадобится, — упрекнул он. Настя снова возмутилась — но, во-первых, к его наглости уже стоит начать привыкать, а во-вторых… она даже выразить возмущение не могла.
— Знаешь, малышка, — нахмурился он, надрезая брюки, — тебе стоит прекратить носить это уродство. Ещё раз увижу на тебе подобное — какие-нибудь брюки-парашюты или свитер-мешок, заставлю переодеться прямо на рабочем месте. Я серьёзно. Завтра же закажу тебе красивое платье, и только попробуй прийти снова в этом.
Отбросил лоскуты в сторону, направил свет на кровать.
— Знаешь, ты очень красивая. Особенно так. Стоит, пожалуй, как-нибудь сделать несколько изображений.
Рассмеялся, заметив ужас в её глазах.
— У меня много твоих изображений. Псевдоскульптуры, динамические картинки, голограммы. Очень, знаешь ли, полная коллекция. Ладно. Не бойся, перейдём к основной программе.
Он достал из шкафчика флакончик, и Настя настороженно вздохнула.
— Это? Полимерное масло.
Её удивление стало только сильнее.
— Сейчас увидишь, как его можно применить. Используем его свойство сохранять тепло.
Достал оттуда же безопасную свечу и стал греть флакончик.
— Не бойся, оно просто тёплое. Так, и ещё это…
Маленький контейнер. Настя напряглась. Деймос, конечно, обещал не причинять ей вреда, и пока ничего подобного не делал… Но всё равно, чего можно от него ожидать?
Капнул чуть-чуть масла ей на грудь, и оно обожгло приятным теплом. Осторожно, пальцами растёр. Масло остывало очень медленно, и горячие прикосновения возбуждали — безумно.
— А теперь так, — всё ещё улыбкой. И в следующее мгновение в том же месте
