Куртизанка (СИ) - Юлия Ветрова
— Не пытайся меня разжалобить. Я знаю, что ты дурная девчонка, Мадлен.
— Простите меня, сэр, — Элена снова потупила взгляд и сделала ещё шаг вперёд. — Могу я как-то загладить вину?
— Руки на стол.
Элена подошла и осторожно опустила руки туда, куда ей приказали. Она очень надеялась, что МакФолену не придёт в голову хлестнуть её по пальцам линейкой — или тростью, которую тот вертел в руках.
Будто услышав её мысли, МакФолен сунул набалдашник трости ей под подбородок и дёрнул вверх, заставив зубы стукнуться друг о друга:
— Смотреть на меня!
— Простите, сэр…
— Ты не заслужила прощения.
— Как мне его заслужить?
— Только искупить, — МакФолен поднялся и обошёл стол. Сейчас он выглядел выше, чем в тот вечер, когда Элена видела его в прошлый раз. Впрочем, симпатичнее он от этого не стал.
Проходя мимо Элены, он не преминул замахнуться тростью и плашмя ударить по ягодицам, так что та взвыла.
— Задирай юбку, что стоишь?
Элена торопливо взялась за подол, очень надеясь не вызвать неодобрения мужчины тем, что убрала руки со стола. Мимоходом она осторожно прилепила оставленную Жоэль пуговку к краешку столешницы и тут же прикрыла её пиджаком.
— Маленькая шлюшка, — ладонь МакФолена врезалась в правое полушарие, оставляя розовый след.
— Простите меня, сэр!
— Только не смей реветь, — Элена заработала ещё один шлепок. На сей раз ладонь МакФолена чуть задержалась и потискала её, но затем исчезла, и Элена получила третий, уже более болезненный шлепок. Пальцы МакФолена теперь прошлись по её влажной от любриканта ложбинке, и тот не преминул прокомментировать эту деталь: — Так и просишь, чтобы тебя трахнули. Тебе, наверное, даже всё равно — кто?
Элена промолчала. Последние слова против воли задели её. Это, однако, было её ошибкой — трость снова уткнулась ей под подбородок, и МакФолен развернул к себе её лицо:
— Отвечать!
Элена на секунду поджала губы, пытаясь справиться с подступившей злостью. Затем широко, по-детски распахнула глаза.
— Я бы хотела, чтобы это были вы, сэр. Я думала о вас ночью, когда…
— Когда что? — трость впилась в её горло сильней, и Элена закашлялась. МакФолен же, пользуясь её молчанием, продолжал допрос: — Когда ночью предавалась греху сама с собой?
Рука МакФолена, свободная от трости, скользнула по промежности Элены. Пальцы сгребли в одну горсть то что там находилось и стиснули так, что Элена опять взвыла.
МакФолен, впрочем, не удовлетворился сделанным.
Чтобы немного отвлечь себя, Элена пододвинула пиджак, проверяя, чтобы тот не заслонял камере обзор — тем более внезапной оказалась боль, когда что-то большое и гладкое, но, по-видимому, слишком сухое вошло в неё.
Элена ойкнула и тут же на всякий случай крикнула:
— Простите, сэр! — вопреки требованию не плакать, МакФолену явно нравилось, когда Элена это говорила. Он пошевелил игрушкой внутри девушки, наблюдая, как расширяется под его движениями нежное розовое отверстие, а затем оставил её в покое и отстранился, чтобы полюбоваться на дело своих рук.
Девушка вспотела. Испарина покрыла её спину под задранной юбкой. Ягодицы оставались белыми, а между бёдер торчал чёрный силиконовый плаг.
МакФолен облизнулся. Он не был толком возбуждён, но ему определённо нравилось смотреть. И нравилось что-то ещё, что он не смог бы до конца обозначить словами — возможно, власть. Возможность подчинять.
Он наклонился к ведру, стоящему по правую сторону от стола, и, проследив взглядом за его движением, Элена побледнела — на сей раз вполне искреннее.
— Не надо, сэр, — сказала она тихонько, стараясь серьёзностью голоса показать, что уже не играет, но МакФолену было всё равно.
Он достал из ёмкости с уксусом ивовый прут и, размахнувшись им в воздухе, так что тот легонько просвистел, опустил на мягкие ягодицы, белеющие перед ним.
— Ноги шире, — Элена начала выполнять приказ, когда получила ещё один удар и всхлипнула, настолько неожиданным тот был. — Ты отвратительная девчонка, Мадлен.
— Простите, сэр…
Прут врезался в её ягодицы ещё раз, оставляя розовый след.
— Ты любишь, когда тебя трахают чем-то толстым. Это блуд. А ты — развратная девка! Ты заслужила наказание.
— Простите, сэр… — произнесённая в очередной раз фраза прозвучала устало, и тут же ягодицы обожгла боль. Элена абсолютно не любила подобные игры, а любого орудия порки боялась, как огня. Но думать об этом у неё не было времени — только всхлипывать и выполнять приказы, которые то и дело корректировал МакФолен:
— Сильнее отклячь зад. Вот так, — прут свистнул ещё раз, и Элена издала очередной всхлип. — Ты должна понять, Мадлен, что такая девушка, как ты, могла бы принести много пользы людям, — прут прочертил очередную розовую линию, и МакФолен, не сдержавшись, положил руку на собственный член. Стиснул его и ударил ещё раз. — Ты должна покаяться, Мадлен. Искупить перед обществом свою вину.
— Я иску… — новый удар и вскрик, — плю…
Следующий вопрос прозвучал как удар под дых:
— Кто твой отец?
Элена широко распахнула глаза и попыталась выпрямиться, мгновенно позабыв про роль и любые распоряжения Жоэль, но рука МакФолена легла ей на поясницу, придавливая к столу.
— Я задал вопрос.
Розга впилась в нежное тело. Элена всхлипнула, но промолчала.
Ещё один удар обжёг её сзади, а затем Элена ощутила, как член МакФолена трётся между её бёдер — там, где уже был другой.
— Отец учил тебя отдаваться чужим мужикам?
МакФолен отодвинулся и ударил розгой ещё раз, вбивая искусственный фаллос глубже в нежное нутро.
— Нет, — сказала Элена тихо.
— Ты научилась сама? — ещё один удар.
Элена закусила губу.
— Да? — опять удар.
— Да!
— И тебе нравится, когда мужики дерут тебя?
Элена молчала. Она получила ещё один удар, ещё один и ещё, но продолжала молчать.
— Отвечай! — рявкнул МакФолен и с неожиданной силой приподнял её лицо, заставляя посмотреть на себя.
Элена, которая от боли уже с трудом понимала, что от неё хотят, судорожно пыталась нащупать правильный ответ. Она знала, как и любая из красоток в клубе, что с психами спорить нельзя. И всё же слова, которых, по-видимому, добивался МакФолен, дались ей с трудом:
— Да! — выдохнула она. — Трахните меня!
Трахать её конгрессмен не стал — только стиснул собственный член и направил её Элене в лицо. Тёплые противные струйки потекли у Элены по щекам, и она закашлялась, стараясь преодолеть тошноту, когда те потекли в рот.
Какое-то время МакФолен продолжал теребить свой член, но тот категорически не хотел вставать второй раз.
— На сегодня всё, — сдался наконец он. — Но нам ещё не раз придётся встретиться, чтобы тебя перевоспитать.
Элена ничего не
