У смерти твой голос - Екатерина Соболь
– Инспектор, вы говорили, что записи с камер наблюдения можно официально запросить, только когда откроют дело. Я помню, в «Синих Струнах» камеры не работали, но я подумала… Если с девушками что-то происходило именно в баре, зачем они потом проделывали такой огромный путь до деревни? Минут пять пешком до реки, еще минут пятнадцать через мост Лунного Света и минут десять до Йемтео. Может, кто-то их привозил в Йемтео в объезд, по автомобильному мосту? По записям мы хоть поймем, пешком они шли или нет.
– Разумно, – кивнула Ми Рэ, удивив меня своей поддержкой. Видимо, она была настоящим копом: истина превыше ревности. – Мы с Гилем уже съездили в бар и выяснили, что сгорела не только проводка. Сгорел – внимание – еще и сервер, на который поступали записи с камер. Так что «подозрительно» – слишком слабое слово. Старшему инспектору я тоже об этом рассказала, он согласился.
– Вы увлекательно провели утро, – вяло проговорил инспектор, почему-то недовольный таким рвением коллег. – Держу пари, изучить сервер было идеей Гиля.
– Не завидуйте, – безмятежно сказал Гиль. – Разница в чине – просто условность, на самом деле я ничем не хуже вас.
– Конечно, ты ведь привлек к делу внимание каждого копа в здании.
Инспектор обвел широким жестом общий зал, где все, кто был на месте, сосредоточенно что-то читали или печатали. Ми Рэ неожиданно улыбнулась. Я отметила про себя милейшие ямочки на ее щеках.
– Я скучала по вашим перепалкам. Ссорьтесь чаще! – Она потерла руки, полная энтузиазма, как ребенок, которому не терпится поехать на аттракционы. – Мы с Гилем отправим запрос в городскую администрацию на записи с других камер – может, успеем что-то глянуть до приезда детектива. Патологоанатомы из центрального управления изучают тела жертв и отчеты о вскрытиях – вдруг обнаружат что-то новое?
И форма так здорово на ней сидит… Вот теперь я поняла, как женщины становятся стервами, готовыми на все, чтобы посрамить соперницу. Злая часть меня, с которой я всю жизнь почти не имела дела, шепнула: «Было бы неплохо узнать, когда родились они с инспектором, проверить их совместимость и убедиться, что они стали бы ужасной парой».
– Прежде всего надо глянуть записи из самого Йемтео, – сказал Гиль. – Посмотреть на перемещения жертв внутри деревни. Теперь мы наконец-то можем называть их жертвами, а не просто «мертвыми девушками».
– В Йемтео есть камеры наблюдения? – удивилась я.
Никогда не замечала – все казалось мне таким настоящим, словно я правда попала в другое время.
– Есть. Они замаскированы под ласточкины гнезда. Это же район культурного наследия, на случай вандализма они там на каждом шагу.
– Предсказательница Ли, – уныло сказал инспектор. – Мне надо покопаться в документах. Может, вы пока…
Он огляделся в поисках занятия для меня – как взрослый, который привел ребенка к себе на работу и теперь мучительно ищет тихий угол, чтобы посадить его рисовать.
– Ничего, инспектор, я… Я пойду. Не хочу мешать вам.
Детское желание цепляться за него уступило взрослому пониманию, что сейчас все заняты серьезным делом, в котором я никак не могу помочь. Бацзы девушек я уже изучила вдоль и поперек – их характеры, совместимость с другими знаками, любовную и финансовую удачу, – а теперь игры закончились. Обстановка вокруг была деловитой и драматически-торжественной, а еще… Когда мы кому-то завидуем, в чем-то нам хочется быть, как они, верно? И сейчас, дыша холодным кондиционированным воздухом полицейского участка, я захотела быть такой же собранной, полезной и блистательной, как Ми Рэ. Профессионалом, а не приставучей девчонкой.
– Поеду немного поработаю. Держите меня в курсе, хорошо? – сказала я, глядя в глаза Чану Чон Мину.
– Вы не мешаете. Идемте, я знаю, что вам поручить. Лишние руки не лишние.
Он помнил нашу общую шутку! Мое сердце вспыхнуло как спичка. Лавируя среди столов и передвижных железных ящиков с документами, Чан Чон Мин направился в дальний конец зала. Там нашелся свободный стол, – во всяком случае, свободный от человека. И на столе, и на стуле были навалены груды коробок, папок, бумаг, а также несколько пустых упаковок от лапши.
– Садитесь здесь. Вот вам ноут, он не подключен к полицейским базам данных, это было бы уже слишком. Изучайте все, что найдете про девушек в открытых источниках. Соцсети, сайты. Имена и даты рождения вы знаете, ищите любые сходства.
– Чан Чон Мин! – позвала я, впервые не назвав его инспектором. Он будто не заметил, просто обернулся. – А зачем в полиции ноут, не подключенный к базам?
Он усмехнулся:
– У старшего инспектора внук иногда приходит сюда, когда некому забрать его домой из школы, и играет на нем. Никому не говорите, это против устава. Кстати, за парня не волнуйтесь – ему десять, но он надевает гигантские наушники и жмет на кнопки, как ненормальный. Не заметит, даже если рядом будут обсуждать массовую резню.
Вот в этот самый момент, сидя на краю неудобного стула со старым ноутбуком в руках, я окончательно поняла: влюбилась. Не увлеклась, не втюрилась, а влюбилась, как в кино. Иначе ничем было не объяснить чувство, которое я испытала, когда он поделился со мной ничего не значащим секретом.
Раньше, в редкие моменты, когда я, забыв о смерти, воображала себе любовь, она представлялась мне как картинка с сайта новостей моды. В какое кафе мы пойдем? Какие подарки он будет мне покупать? Стоит ли на свидание надеть парные комплекты одежды? А на деле все оказалось непредсказуемо, и важно было совсем другое: сжимающиеся, как от боли, мышцы живота, когда он делится секретом про чужого внука или находит мне место за столом, который завален каким-то хламом.
Я должна во что бы то ни стало выяснить, когда он родился. Тогда найду ответ на самый главный сейчас вопрос. Похоже, выражение лица у меня стало странное, потому что Чан Чон Мин, который уже ушел к своему столу, вдруг вернулся и поставил передо мной пластиковый стаканчик воды.
– Вода – залог здоровья, – с неловкой усмешкой сказал он, но прозвучало это как: «Не хочу, чтобы вы снова брякнулись в обморок, да еще посреди участка».
Я залпом выпила воду, открыла ноутбук и погрузилась в работу. Мне дали задание, и нужно было выполнить его хорошо. Ненадолго отвлеклась я разве что на приход детектива из отдела особо тяжких преступлений округа Кёнсан. Он был совсем не такой интересный, как детективы из фильмов: полный мужчина с опухшими глазами и щеками раза в три толще моих, а мои-то и так
