Узы вечности - Екатерина Владимировна Флат
В остальном первый школьный день прошел без жертв. Новенькая оказалась в центре внимания одноклассников. С помощью Андрея она очень быстро влилась в коллектив. Не могу сказать, что я за нее порадовалась. Хотя героически и пыталась себя убедить, что она — хорошая девушка, другая бы просто Андрею не понравилась. Кстати об Андрее. Он был явно влюблен по уши, ни на шаг не отходил и кроме Ларисы вообще не замечал никого и ничего. Мне стало так тоскливо, что только волком не выла. Как ни удивительно, но от присутствия рядом Руслана было легче, хотя он и подкалывал меня все уроки. Складывалось впечатление, что моя хандра из-за разнесчастной любви его жутко раздражает.
И вот вечером все мое семейство сидело на кухне, мы пили чай после ужина, когда в дверь позвонили. Я пошла открывать.
— Еще раз привет, — Руслан прошел в прихожую.
— Карин, кто там? — крикнул из кухни отец.
— Это ко мне! — отозвалась я.
Прибежал любопытный Воэтин. Увидел Руслана и вежливо выдал:
— Здравствуйте.
И невежливо добавил:
— А ты кто?
Руслан улыбнулся, снял пуховик и повесил на вешалку. Присел на корточки и протянул моему племяннику руку.
— Привет. Как зовут тебя?
— Воэ… Владимир, — чуть ли не буквам ответил Воэтин.
Его маленькая ладошка в ладони Руслана казалась вообще крохотной.
— Руслан, — ответил тот и осторожно его руку пожал.
Выпрямился и из кармана своего пуховика достал игрушечного самошитого медвежонка. Того самого, которого мы видели в их доме в Гай-Кодзоре. Но я и не заметила тогда, что Руслан с собой забрал.
Воэтин даже будто бы дышать перестал.
— Держи своего друга, — Руслан с улыбкой вручил ему игрушку.
Мальчик буквально выхватил медвежонка, прижал его к себе и с воплем «Мама! Мама! Смотри! Мой Идрик!» побежал на кухню.
Я не сводила с Руслана взгляда.
— Что ты так смотришь на меня, будто первый раз увидела? — снисходительно поинтересовался он. — Пойдем в твою комнату, гостеприимная ты наша. Разговор есть.
В моей спальне я прикрыла дверь, исподтишка поглядывая на Руслана. Если честно, этот момент с медвежонком почему-то очень меня зацепил. Все-таки Полянский был очень противоречивым. Ходячей загадкой, совмещающей в себе будто бы все хорошее и все плохое одновременно.
Руслан же явно сейчас никакими философскими вопросами не заморачивался, по-хозяйски включил мой компьютер и уселся на стуле.
Я стояла возле зашторенного окна, все-таки не удержалась от вопроса:
— А все же, Руслан, почему ты вернулся?
— Вот, — он достал из кармана джинсов флешку и подключил к системнику. — Из-за этого.
— И что там?
— Сейчас сама увидишь.
Я подошла поближе, Руслан как раз запустил видеофайл. На экране замелькали кадры. Школьный актовый зал. Заиграла песня Арии «Бал у князя тьмы», и по ступеням со сцены с факелами спускались наши одноклассники.
— Ничего себе! — обомлела я. — Это что вообще? Когда такое было?
— Ты дальше смотри.
— О, вон Ритка, Вадим, Андрей, Светка с Ромкой, — я чуть ли не тыкала пальцем в экран монитора, — ой, и ты… — я растерянно смотрела как одетый во все черное Руслан спустился в зал и танцевал с девчонками. — Ой, и я… — я вообще растерялась. — Да я же не умею танцевать вальс…
— Оказывается, умеешь, — задумчиво отозвался Руслан, тоже внимательно смотря запись.
— И вправду… — выдала я растерянно, когда мы с ним на экране закружились в танце.
А когда он в финале меня поцеловал, я вообще жутко смутилась и покраснела. Все-таки вот так вот на виду у толпы, да и сам факт…
К счастью, на этом запись кончилась.
— Где ты ее взял? — спросила я спешно, чтобы отвлечься от мыслей о поцелуе.
— У Орла. Ну Вовки Орлова, — пояснил Руслан. — После того, как отправил тебя в Коридор, телепортировался к Орлу домой, дело у меня к нему было. Вовки дома не оказалось, ну я и решил подождать. А комп как раз запущен был. Ну а на рабочем столе я этот файл увидел. Причем, с интригующим названием «Руслану не показывать!!!», — он хмыкнул. — Понимаешь, у Вовки просто феноменальная память. Он может наизусть пересказать учебник физики, но про всевозможные бытовые мелочи постоянно забывает, потому и оставляет себе напоминания. Вот и тут так же. Само собой, я не мог не посмотреть.
— Все равно не понимаю… Ты решил остаться из-за этой записи? Мало ли, почему нам не сказали. В конце концов, это ведь не какое-то глобальное событие, просто школьная самодеятельность. Что тебя насторожило-то?
— Сам тот факт, что от нас пытаются что-то скрыть, — голос Руслана посуровел. — Да, это выступление — мелочь, но я ни мгновения не сомневаюсь, что дело только этим уж точно не ограничивается. Я ж и Орла и Сэма терроризировал, чтобы они мне подробно забытые мною два месяца пересказали.
— И что они? — я напряглась.
— Повторяют то же, что тогда Олег с Вадимом рассказывали. Чуть ли не слово в слово. Но я тоже не промах. В общем, кое-чего я все же от них добился. Оказывается, они поклялись о чем-то молчать. А теперь угадай с трех раз, друг мой Лагинова, кто их вынудил дать клятву?
— Кто? — нахмурилась я.
— Паладины твои любимые, — изобличительно ответил Руслан. — И возникает вопрос: что же все-таки такое происходило с нами, раз все так боятся, что мы узнаем?
— Ты намерен это выяснить? Поэтому ты вернулся?
— Да, — он кивнул. — И можешь быть уверена, я выясню все, до мельчайших подробностей.
— Но, Руслан, — мне даже жутко стало, — раз наши друзья так поступили, значит на то явно были веские причины. Вдруг с нами творилось что-то совсем ужасное. Так может, лучше и не знать, а то мало ли…
— Я не люблю, когда мной манипулируют, Карина, — отрезал он и вдруг замолчал, уставившись на что-то за моей спиной.
Я обернулась. Из-под одеяла на моей кровати выкарабкался Ахтунг, сонный и лохматый. Видимо, я утром его не заметила и так и заправила кровать. Котенок благополучно весь день продрых и теперь вылез на свет Божий.
Руслан хотел что-то сказать, но вдруг резко нахмурился и подошел к моей кровати, которая стараниями выбирающегося из-под одеяла котенка, была вся перебуровлена.
— А как ты объяснишь мне это? — нехорошим голосом поинтересовался Руслан, выуживая за виднеющийся манжет из-под одеяла черную шелковую рубашку.
— А в честь чего это я должна тебе объяснять? — возмутилась я, пытаясь выхватить ее у него.
— Ни фига ты, Лагинова, наглая. В честь того, что это моя рубашка!
— Твоя?.. — я растерянно заморгала. — Не может
