Ангелы Вита: экзамен для рыжего - Елена Свободная
- А мужчина в твоей жизни есть?
- Полно! - честно заверила я, закипая злым весельем.
- Кайелла, ты с ними спишь? - остроухий ревнивец крепче сжал мою ладонь, слегка поглаживая большим пальцем по тыльной стороне.
- Такой, чтоб спать, у меня уже был.
Проводник бросил на меня обжигающий взгляд и обиженно поджал губы. Какую-то часть пути повезло проделать в молчании. Он больше ничего не спрашивал, а мне ему сказать, в сущности, было нечего. Все эти годы я действительно просто жила. Училась и учила. Поднимала и упокаивала. И умирала исключительно по рабочей необходимости. Ну, кроме того раза, когда светлые чуть не отправили меня подальше, чем за Грань. Что он хотел услышать? Вряд ли рассказ о том, как я случайно обнаружила, что давно люблю собственного аспиранта.
Наделенные Даром смерти очень рано учатся игнорировать свои нежные чувства. Всего лишь механизм самосохранения, чтоб не взорвало от безысходности. Если в каждом встречном вызываешь злость и ненависть одним своим присутствием, видеть подобное в глазах того, за кого готов умирать бесконечное количество раз, как минимум, невыносимо. Поэтому вместо розово-сахарных стихов о любви, любой относительно опытный некромант знает не менее десятка неприличных рифм к с слову "кладбище" и никогда не имитирует сарказм.
Когда магистр Гроттернбергский предложил поставить пару эксперементов в рамках моей работы совместно с темными, первым делом я скептически уточнила, что нам будет за микропрепараты из студента с чужого факультета.
- Мне - ничего, - гнусно осклабился научный руководитель.
- Тогда предлагаю организовать несчастный случай.
Его изначальная идея мне понравилась, и сдаваться просто так я не собиралась. В конце концов, большая часть нашей работы действительно была незаконна, а то, что за последние годы мы сделали несколько общественно-полезных открытий - не более, чем случайность. Вит, кстати, очень одобрительно относился к моей учебе, даже освободил мне несколько дней в неделю от работы в офисе.
- Сможешь сделать так, чтобы даже я не дознался, что произошло на самом деле? - заинтересованно проскрипел он.
Я честно покачала головой:
- Пока - вряд ли... Но вероятность, примерно, процентов сорок.
- Не выше восемнадцати, - фыркнул глава факультета некромантии, - не льсти себе!..
В дверь заглянул незнакомый преподаватель с факультета темных искусств:
- Магистр Гроттернбергский, Эрихто́, это Крикерли, покажите ему...
Дальше я не слышала. Потому что один взгляд в ярко-зеленые глаза, и я опустила голову. Острые скулы усыпанные веснушками, встрепанные рыжие волосы, широкие плечи, жилистые руки, перевитые выпуклыми венами и покрытые золотистыми волосками... Какая работа, если я пропала там же?
Темный что-то сказал приятным улыбающимся голосом, но я точно знала, что надолго его не хватит. И не в смысле планируемого эксперимента. Дар я, конечно, контролировала, но толку с этого, когда у тебя характер не сахар, а во время совместной работы могут возникнуть любые ситуации?
И узнала я его сразу, хотя прошло лет двадцать, когда магистр Гроттернбергский остановил меня в коридоре пять лет назад.
- Со мной очень легко найти общий язык. Если прикусите свой.
Глава 11
Кто на свете всех смелее,
всех прекрасней и умнее?
Ты, конечно, спору нет,
убери свой арбалет!
*закрома родины
***
- Я так понимаю, теперь мы можем только ждать? - Леракаас повел плечами, разминая мышцы. За все время ритуала он, кажется, даже не вздохнул ни разу.
- Ты бы футболку надел, - смерив демона оценивающим взглядом, посоветовал магистр Гроттернбергский.
- Завидуешь? - ухмыльнулся демон.
- Засматриваюсь, - похабно осклабился некромант.
- Дошутишься, недомерок, - беззлобно огрызнулся демон, протягивая руку за одеждой. Кто их этих, одаренных смертью, разберет... тем более, настолько одаренных.
Пентаграмма продолжала матово светиться бледно-голубым, Мариам, устало откинув со лба волосы, сел на землю прямо там, где стоял. По его рукам пробегали полупрозрачные сполохи Тьмы.
- Крикерли, ты там спишь или умер? - с любопытством обернулся к аспиранту магистр Гроттернбергский.
- Смотря, что вам нужно, магистр, - покосился он на главу своего факультета.
- Докопаться, - хмыкнул тот, обманчиво-лениво потягиваясь, но не сводя пристального взгляда с плетения потоков стихии вокруг опустевшего камня.
- От некроманта вашего уровня это звучит как-то очень скромно, - фыркнул Мариам.
- Это потому что я такой, - Фабиан прошелся вокруг пентаграммы. - Скромный до безобразия. Впрочем, и после безобразия тоже.
Мариам чувствовал, что пока за Гранью все шло по плану. Конечно, ощущение было сродни интуиции, но, если верить теории, так оно и проявляется. Слегка нервничая, он старался дышать глубже. Магистр продолжал мельтешить перед глазами, но это скорее успокаивало, чем раздражало. Все у Кайи получится, но если возникнут сложности, он точно знает, что делать. И его резерва хватит, чтобы все сделать правильно. Рыжий сорвал какой-то пыльный колосок и покрутил его в пальцах. Заклинание, активированное пентаграммой, было ему не знакомо. И он все больше подозревал, что Фабиан Гроттернбергский не просто так тут кружит. Кажется, его обожаемая магистр использовала знания, неизвестные ее Наставнику. Интересно, это ее замшелый эльфийский некромант научил? Мариам поймал себя на мысли, что практически ничего не знает о прошлом любимой женщины. Нет, конечно, все, что было в свободном доступе, он изучил. Как и ее научные работы и монографии. Но частная жизнь магистра Кайеллы Эрихто́ была вычищена до минимума. Теперь-то он догадывался о причине - Вит очень заботился о безопасности своих ангелов. Интересно, а кто же все-таки такой Вит?
- Чего уставился? - проскрипел Фабиан в сторону демона, чутко прислушиваясь к чему-то, понятному только ему. В данный момент он нарезал круги около скульптурного изображения какой-то эльфийки.
- Ты очень забавный, магистр, - потер лысый череп тысячелетний демон, клыкасто улыбаясь.
- Это ты меня еще голым не видел, - многозначительно приподнял брови некромант, задумчиво побарабанив пальцами по пьедесталу статуи. - Так, пора. Не балуйтесь тут без меня.
Взмахом руки он открыл телепорт и исчез в нем раньше, чем кто-то из мужчин успел прокомментировать его действия.
- Он всегда такой? - фыркнул Лер.
- Пока не женился, был еще хуже, - усмехнулся в ответ Мариам. - Он и так-то не утонет нигде со своим характером, а тогда у него было два развлечения: любить все, что движется, а что не движется, двигать и любить, и издеваться
