Служить нельзя любить! 3. Поцелуй смерти - Наталья Викторовна Косухина
— Ангус, я тебя предупреждаю в последний раз. Или ты себе поставишь фильтр между мозгами и языком, или пеняй на себя. Иначе придется принять последствия.
— Вот же ты непробиваемый гад!
— У тебя не менее поганый характер, чем у меня. Уймись. Говори уже, что привело ко мне?
— Когда завершится этот отбор? Что за смешное мероприятие?
— Переживаешь за дочь? — понятливо кивнул шеф, беря у меня предназначенную для него чашку. Вторую я поставила перед гостем.
— Барышня, я не просил кофе, — накинулся на меня главнокомандующий.
— Вы всего пару минут разговариваете с лордом Сеймуром. Вам скоро понадобится, — радушно улыбнулась я, и Тартар вскинул брови.
— А она наглая, — удивленно заметил он.
— Я тебя предупреждал, — прищурился начальник.
Некоторое время мужчины мерились взглядами, а я отправилась на выход.
— Анна, останьтесь, — попросил змейс.
— Значит, то, о чем судачат при дворе, — правда? — спросил главнокомандующий.
— Да, поэтому прими это к сведению, когда снова откроешь рот.
— Хорошо. Но вернемся к этому отбору. Верни мою дочь домой.
— Она исполняет долг перед империей и помогает…
— Там девушек убивают, а она моя единственная дочь, и другой у меня уже не будет. Император специально забрал ее на этот отбор, чтобы досадить мне. Ей не быть императрицей, он ее никогда не выберет. Так зачем меня мучить? Между прочим, это сказывается на работе.
— Мы не можем решать за его величество.
— Эдвард, я тебе серьезно говорю, прекратите эти игры. Не мучьте бессмысленно ни меня, ни ее. Я как отец тебя прошу.
— Я не говорил с его величеством насчет его симпатий, но, если хочешь знать мое личное мнение, у твоей дочери больше всех сейчас шансов взойти на престол. Он не отдаст ее.
Услышав это, я затаила дыхание, а главнокомандующий выдохнул и опрокинул в себя чашку горячего кофе. Там же кипяток! А этому мужчине все нипочем. Еще раз глубоко вздохнул и просипел:
— Я как никогда близок к государственному перевороту.
— Ангус, следи за тем, что ты говоришь!
— Он не может жениться на моей дочери!
— Император может все. Особенно, если он влюблен!
— Что? В мою девочку? Да она не сможет вращаться в этом его гадюшнике. Двор унес здоровье вдовствующей императрицы и не пощадит мою дочь. Я не позволю! Я ему все скажу!
И мужчина вылетел из комнаты, а я неуверенно посмотрела на шефа. Насчет чувств Валенсии я догадалась, когда мы сбросили личины во время ночного визита к ней. Она так пронзительно смотрела на императора. Влюблена по уши, хотя они толком и незнакомы. Но вот его величество опытный политик, по нему сложно сказать что-либо, тем более про чувства, что бушуют внутри.
— Император не казнит будущего тестя? — тихо спросила я.
— Он не причинит Валенсии такой боли. Все в его роду однолюбы. Его отец любил всю жизнь одну фаворитку. Даже наследника зачал с законной женой с ее благословления. С момента появления на свет сына к императрице он больше не прикоснулся, дозволив жить своей жизнью. Я видел тот блеск в глазах отца, вижу такой же у его сына. Все уже решено, пусть во всеуслышание и не объявлено.
— Я рада, — не смогла сдержать улыбки. — Она заслуживает того, чтобы быть рядом с его величеством, хоть это и не просто. Но вдруг ты все же ошибся?
— Тот кулон, который он ей дал для связи, — это одна из королевских регалий. И та ее приняла. У императора нет обратной дороги. Этот кулон защитит его избранницу от всех опасностей. Помогая вывести преступника на чистую воду, она ничем не рискует. Но и говорить ей об этом не стоит, это право его величества.
— Само собой, — кивнула я, продолжая улыбаться.
— Настолько нравится эта новость?
— Тот момент, когда в нашей работе сталкиваешься и с чем-то хорошим, а не только с преступлениями и трупами. И… Значит, это листок с ее портретом был измят?
Шеф выразительно на меня посмотрел.
— Уж и спросить нельзя, — проворчала я. — Хотя что спрашивать — и так все понятно. Кстати, мне сегодня можно уйти пораньше?
— Зачем? — вскинул брови шеф. — Снова поклонники?
— Нет, я ужинаю с дядей. Мы давно не виделись.
— Интересно, где он запер свою группу, что у него так много свободного времени? — пробормотал змейс.
Теперь уже я смотрела на него укоризненно.
— Хорошо, я не против отпустить тебя пораньше. Вот-вот прибудут послы, начнутся тяжелые дни.
— А нам обязательно присутствовать?
— Мне — да. Как носитель одного титула и наследник другого, для меня подобные мероприятия обязательны. А ты будешь моей спутницей.
Только я хотела скривиться, но потом представила, что шеф будет там один, среди хищниц, и передумала.
— Как прикажете, — склонила голову и направилась прочь из кабинета.
Еще многое предстояло успеть сделать. А вслед мне полетело:
— Вредина.
* * *
Император
Голова гудела от постоянных совещаний и переговоров. Завтра прибывают послы других государств и привезут предложения о союзах. Очень удачно будет заявить, что помолвка уже состоялась и мы ожидаем лишь удобный случай, чтобы о ней объявить. Не придется подыскивать других предлогов. Главное, все устроить правильно и не спугнуть убийцу. Не нужны мне здесь дополнительные душегубы. Только-только перевел прежних — уже норовят новые завестись.
В этот момент в приемной раздались громкие голоса, один бас я даже узнал. Ну что ему нужно? И теперь даже не казнить, иначе она расстроится. Вот ведь незадача, придется договариваться. Интересно, зачем пришел?
Подав сигнал секретарю с помощью артефакта, велел пропустить будущего родственника. Тот вошел, как всегда, стремительным шагом. Поклонившись, мужчина ждал.
— Докладывай, — приказал я.
И он начал рассказ о ревизии армии, запасах и о происходящем на границах. Когда смолк, через пару мгновений озвучил просьбу на обсуждение личного вопроса. Встретившись взглядом с главнокомандующим, я мысленно поморщился. Все-таки Эдвард рассказал.
— Что еще ты хотел сказать? — дал добро я.
— Прошу отпустить мою дочь с отбора. Волнения за нее сказываются на моей работоспособности.
— Я могу прекратить мероприятия, в которых она участвует, но отпустить никого из дворца, пока не завершено расследование, не могу.
— А после этого? — не отставал приставучий вояка.
— После этого некоторые девушки вернутся к своим семьям.
— А Валенсия?
Барабаня пальцем по подлокотнику кресла, я начинал злиться.
— Она останется.
— Почему?
— Потому что выйдет за меня замуж и станет императрицей и матерью наследника.
Я видел, как желваки играли на лице пожилого война.
— Почему именно моя дочь? Нельзя взять кого-либо еще?
— А почему бы
