Иду за тобой - Елизавета Владимировна Соболянская
* * *
К Мэгги все же пришлось пойти, а уж шустрая медичка быстро вызвала к себе Лариссу. Почему-то женщинам Лене было проще объяснить про белое платье, букет, фату и некоторые физиологические особенности.
Оказалось, у альфинеанок нет девственной плевы. Просто первый полноценный сексуальный контакт меняет цвет радужки на более темный. Поэтому альфинеанские девы голубоглазы, а вот замужние матроны – синеглазые. На планете Лариссы ситуация была иной – там невинность считалась чем-то постыдным, никто, мол, не позарился, и замуж выходить следовало уже без этой мешающей пленки.
А уж услышав о традиции выставлять окровавленные простыни, обе инопланетянки схватились за бокалы с успокоительным чаем – им такое и в страшном сне привидеться не могло! Пришлось напомнить, что это дела минувших лет, и ограничить пожелания платьем, букетом и… традиционным выкупом. Вот тут Лена не удержалась. Пока шло обсуждение, Мэгги и Ларисса поделились с ней кое-какими подробностями собственных брачных церемоний, и землянка поняла, что ее ждут нешуточные испытания. Так почему бы немного не развлечься?
Весь следующий день три дамы не вылезали из швейного цеха. Белое платье для невесты, нежно-зеленое для одной подружки, насыщенно-голубое для другой. Нижние юбки, чулки, подвязки, корсеты… Мужчины на цыпочках приближались к приоткрытым дверям, чтобы послушать звонкий смех своей эгги. Потом переглядывались с настороженно счастливыми лицами и, сделав круг по «Парящей стрекозе», вновь подходили к заветной двери. А умница Мэгги все держала отсек приоткрытым, исподволь расспрашивая землянку, что ей понравилось в мужчинах.
– У Элурэна красивые глаза, – раскладывая кружево, призналась Лена. – Илай очень веселый, и у него замечательные кудри.
Блондин аж дыхание затаил, стоя у двери, но Мэгги посмеялась и снова подначила эгги:
– А Байрит?
– У него умелые руки, – сказала девушка, слегка розовея, – я могу смотреть на то, как он вырезает из дерева, часами.
Здоровяк тоже покраснел и сбежал от взглядов братьев в свою мастерскую.
– А Талан?
– Он… пугает, – призналась Лена, – но очень умен и серьезен. Немного напоминает мне деда.
– Дед?
– Отец отца, – перефразировала девушка.
– А, ты считаешь его таким же надежным и добрым?
– Да, пожалуй, – рассеянно согласилась эгги.
– А чем тебя поразил наш Ко-ши?
– О, его умение писать, петь и сочинять стихи просто потрясающее! – улыбается Лена. Она все же не видит в худощавом ловком юноше мужчину и потому расслаблена. Мэгги заметила это и переглянулась с Лариссой. Они-то знали, что каждый из братцев брал свою очередь для похода к жрицам любви, и Ко-ши не исключение.
– Наше рыжее солнышко Рантир тоже интересен, – вставила реплику Ларисса, пытаясь выбрать шнурки покрепче для корсета.
– Он забавный, – кивнула Лена, – ему удается меня смешить!
Притаившийся у двери Рантир скорчил смешную рожу и снова навострил уши.
– Айтэн? – Мэгги перестала маскировать свои вопросы, но эгги не возражала.
– Мне он кажется темным омутом. Глубоким и тихим только сверху, – призналась она.
– Твой взгляд глубок, – альфинеанка склонилась над своим нарядом, поправляя схему для тонкой, почти невесомой вышивки. – Ну, а Олстаг?
– Он выглядит очень необычно для Земли, – сказала Лена, – и хвост, и цвет кожи, но по-своему он очень красив. Жаль, у нас разные представления о культуре…
Синекожий побледнел от стыда и удалился. Все же история с насильственным кормлением задела и его, и эгги.
– Думаю, вы сумеете это преодолеть, – примиряюще сказала Ларисса, расправляя тонкую оборку на нижней юбке.
– Да, возможно, – дернула плечом девушка, показывая, что сама мало в это верит.
Мэгги и Ларисса помолчали, потом загудел швейный аппарат, выдавая очередное готовое изделие, и разговор продолжился.
– Боюсь спрашивать про Лирама, – Мэгги перекусила нитку острыми зубами, потом встряхнула и подняла на вытянутых руках готовое платье.
– Лирам очень мил и нежен, – сказала Лена, – он умело обращается с растениями, но кажется, не слишком любит людей.
– Это так, – вздохнула альфинеанка, – но поверь, у него есть на это причины…
Альфинеанец у двери уткнулся лбом в переборку и закусил кулак. Ему казалось, он хорошо скрывает свою слабость, но женщины… от них у мужчин нет секретов!
Разговор о мужчинах затих, но лишь на короткое время. Послушав истории Мэгги и Лариссы о брачных обычаях их земель, Лена вдруг вспомнила про костюм для жениха и Талана, ведь по традиции Земли вступающему в брак нужен свидетель! Капитана и первого помощника вызвали в швейный отсек, измерили, подобрали ткани, пару раз укололи булавками от усердия и даже чуть не уронили, запутав сантиметровой лентой и тканями!
Едва вырвавшись из цепких ручек, капитан и помощник упали в кресла рубки и запросили искин о прочих братьях. Лирам колдовал в оранжерее – ему так же внезапно заказали цветы для букета и венков. Рантир заперся в мастерской, чтобы выплавить в тигле два обручальных кольца – образцы пришлось ловить в сети с помощью искина. Илай настраивал визуализацию «священник», Байрит вырезал алтарь, Олстаг выбирал ткани для покрова… В общем, все были при деле, а если кто-то отвлекался, его тотчас забирал на кухню Тэрх, чтобы почистить нужное количество овощей и разных морских гадов.
Вздохнув и переглянувшись, Элурэн и Талан решили, что еще легко отделались.
Глава 21
На следующий день в назначенный час взволнованные братья собрались у медпункта. Девочки посовещались и решили, что выкуп лучше устроить здесь. Элурэн в непривычном одеянии чувствовал себя странно. Он бы многое сейчас отдал за комбинезон и рубку, но это была просьба эгги – надеть этот костюм. А еще Мэгги прибежала в его каюту, кутаясь в накидку с капюшоном, одобрительно похлопала по плечу и прикрепила к его груди маленький букетик цветов:
– Держись, братец! Обещаю, все будет не так страшно!
Теперь же Мэгги выплыла из каюты в насыщено-голубом платье непривычного кроя и, улыбаясь уголками губ, проговорила, подглядывая в планшет:
– Зачем пожаловали, добры молодцы?
Талан глянул в свою «подсказку» и ответил:
– За девицей-красой!
– А для кого девицу просите?
– Для самого лучшего и сильного сына Альянса! – начал Талан и замолчал. Болтать без дела он не любил. Однако его речь подхватил рыжий Рантир и принялся балаболить, расхваливая капитана, словно древний сказитель:
– Жених наш синеглаз и темноволос, руки его крепки, бедра сильны, и нет в Альянсе девицы, которая не вздохнула бы по нему!
Медичка внимательно слушала, пряча смешинки, а за спинами жениха и свидетеля веселились братья. Добровольный же помощник, не обращая на них
