Заложница Ада (СИ) - Лали Та

И в этом подвале, на незнакомой планете я вдруг почувствовала, что…

Его здесь нет.

Что было для меня в этом осознании?

Облегчение, ликование, долгожданная свобода… Но не было на много большего. Не было огня, вкуса его кожи на губах… Жара тела, жгущего кончики пальцев… Не было сил вдохнуть свободу, потому что без него она просто не имела смысла. Я словно стерлась, превратилась в блеклую копию самой себя и теперь не знала, зачем возвращаться в привычную жизнь, где я и дышала-то по инерции. Просто потому, что так принято. Вдох-выдох… Вот она я: с приклеенной улыбкой на губах, интересующаяся всеми из вежливости и кивающая головой с умным видом. Свежа, светла и абсолютно безжизненна.

Мулцибер дал мне много больше, чем я предполагала. Он позволил мне заглянуть в самую суть. Туда, где словно нет времени, и тебе больше ничего не остается, кроме как быть собой.

Жизнь. Вот что останется от нас, если отобрать все ее суррогаты в виде цивилизации. Когда ты предоставлен самому себе, по-настоящему, во тьме, в непроглядном мраке, где нет тех, перед кем нужно «держать лицо», о чем ты думаешь? Чего ты хочешь? Кто является в мыслях? Кто ты сам?..

Это и есть настоящее. Самое, что ни на есть. И моим настоящим был демон, которого боялись все души Альянса.

Я знала, что Константин не придет за мной. С самого начала знала.

Чем бы он ни руководствовался, это явно не было великой любовью ко мне. Но у меня не было ни связей, ни имени, а потому я не находила ответ на вопрос, почему он сделал меня своей невестой. С легкостью согласился обойтись без близости. И по-честному, он и целовал-то меня всего несколько раз. И то… Эти неловкие касания губ ни в какое сравнения не шли с тем, что происходило между мной и Мулцибером в том клубе.

Так почему премьер-министр Колдора с такой легкостью сделал меня своей невестой, а потом, с такой же легкостью от меня отказался?

Тысячный вопрос, на который я никак не могла найти ответ.

— Земная еда, как и было обещано, — воин просунул мне поднос с коробочками под прутья решетки.

— Спасибо, — улыбнулась я, подходя чуть ближе.

— Меня зовут Дхари.

— Очень приятно, Диана.

Посмотрела еще раз в его лицо и не увидела ничего подозрительного. По крайней мере, грязной похоти Дхари ко мне не испытывал. И это радовало.

Я приоткрыла крышки и с удовольствием вдохнула запах печеных овощей.

— Вы там правда это едите? — усмехнулся парень. Уходить он, судя по всему, не собирался. Наоборот, присел на каменный пол, рассматривая меня, словно зверька в зоопарке.

— Едим, — пожала плечами и опустила глаза.

— Видимо, внешняя схожесть ни о чем не говорит, — продолжал веселиться он, и добавил, видя мой непонимающий взгляд. — Ну, мы, люди с разных планет. Практически идентичны с точки зрения биологии, но разные по мировоззрению и вкусовым пристрастиям.

— А… Это да.

Мне не нравилось, что он здесь. И отвечать я старалась вежливо, но без энтузиазма. О планете шивари я знала только то, что женщин тут ни в грош не ставили. И друзьями я обзаводиться не планировала. И уж тем более не хотела привлекать внимание их мужчин. Попасть из одного плена деспота в другой, — удовольствие ниже среднего.

Дхари был очень привлекательным, как и все шивари: широкоплечий, в блестящих доспехах на плечах и мечом наперевес. Его кучерявые волосы спускались ниже плеч, а на гладковыбритом лице играла добрая улыбка. Черты выражали какую-то детскую наивность, несмотря на пугающие габариты тела.

— Я сам вызвался тебе еду принести, — разоткровенничался он, и я поняла, что мы ступили на скользкую дорожку. — Интересно было посмотреть на землянку. У нас уже есть одна…

— Самсара, да, — чуть более раздраженно, чем нужно, ответила я.

— Маршал с ума по ней сходит, — усмехнулся Дхари, совершенно не замечая моего нежелания общаться с ним. — Ты была пленницей на Арканууме?

— Угу, — набиваю рот едой поплотнее, чтобы выглядеть непривлекательно, на сколько только возможно, а еще горблюсь посильнее.

— Если хочешь, я поговорю с Зейном, и он выпустит тебя отсюда, мы могли бы…

— Не могли бы, — испуганно произношу я, и на этот раз Дхари уже хмурится. — Слушай, меня на Земле ждет жених, — быстро добавляю я, надеясь, что он не смотрит новости и не знает о том, что Константин благополучно расторгнул нашу помолвку путем посыла меня ко всем чертям. — И единственное мое желание, вернуться к нему и моей сестре. Это все, чего я хочу.

— О, — парень выглядит таким расстроенным, словно у него были на меня другие планы. — Жених, это конечно, аргумент.

— Спасибо, — с нажимом произношу я, молясь не брякнуть ничего лишнего.

— Слушай, но ведь мы могли бы просто… Общаться? — Я прикрываю глаза и едва ли не начинаю скрежетать зубами. — Это-то не запрещено?

— Он очень ревнивый…

— Но его здесь нет, Диана, — это Дхари добавляет уже жестче, чуть меняясь в лице, и у меня холодок пробегает по коже. Я беспомощно оглядываюсь по сторонам, понимая, что если он захочет войти и взять меня, то тут явно никто не станет его удерживать.

— Пожалуй, — стараюсь, чтобы голос не дрожал, — общаться мы и правда могли бы.

— Вот и славно, — его лицо становится покровительственно-самодовольным. — Меня ждет служба, но я вернусь завтра.

Господи, только не это!

Когда тяжелые шаги Дхари стихают в коридоре, я бросаюсь на кушетку, чувствуя сильнейший приступ клаустрофобии. Слезы подкатывают к глазам и чувствую такую глухую безысходность, что хочется выть зверем и рвать на себе волосы.

Мужчины, делающими с нами то, что хотят. Они населяют не только Землю, но и остальные планеты. Как бороться с этими гранитными плитами, придавливающими нас к своим ногам?

Сжав кулаки покрепче, я приказала себе успокоиться.

Страх парализует, а я не могу себе этого позволить. Если хочу вернуться домой к Тесс, то я должна быть сильной. Должна придумать, как отвадить этого чёрта Дхари. По сравнению с Мулцибером он был невинным котенком. Вот только я заперта в камере, а он в более выгодной позиции.

Глава 16

— Я принес тебе кое-что.

Шел шестой день моего добровольного заточения.

Дхари приходил ко мне по нескольку раз. Иногда даже дважды в день, и каждый раз я вздрагивала, видя его и чувствуя неприятный запах какого-то свежего парфюма. Неродной, отвратительный запах мужчины, которого я никогда не захочу.

Увиливать от разговоров с ним становилось все тяжелее. Не помогало даже притворяться спящей. Один раз, когда я имитировала особенно крепкий сон, он вернулся к камере с Крейгом, звенящим ключами.

И когда я вскочила на ноги, Дхари выглядел едва ли не разочарованным.

— Жива твоя землянка, — хмыкнул тюремщик. — Через прутья языками чешите.

На секунду я застыла в ужасе, думая, что Дхари все-таки попросит впустить его, но он этого так и не сделал. А я больше не играла в эту опасную игру.

— Ну же, бери, Диана, это тебе, — просовывает сверток сквозь прутья, и мне приходится приблизиться, чтобы не злить воина.

— Что это? — хмурюсь, не испытывая ни единого желания открывать красную коробку.

— Сюрприз, — ухмыляется Дхари. — Вы же, женщины, любите их.

— Лживый стереотип, — бурчу я, поднимая картон, перевязанный лентой.

Внутри шуршит бумага, и я вся наполняюсь недобрыми предчувствиями, видя красную ткань.

— Что это? — подцепляю кружево одним пальцем брезгливо смотрю в масляные глаза воина.

— Тебе, должно быть, не хватает тут таких изящных вещей, — улыбается он.

— И ты решил принести мне эту марлю, чтобы я окоченела в камере? — нейтральным голосом произношу я, а внутри всё клокочет от бешенства и мерзости.

Да кем он себя возомнил?!

Благодетель долбаный!

— Что такое марля? — хмурится Дхари, и я едва сдерживаюсь, чтобы не запустить кружевным пеньюаром ему в лицо.