Изменчивая судьба - Тэмми Блэквелл

Сначала я подумала, что он замкнулся, и что мне не стоило упоминать его прошлое, но Лиам сказал:

— Квотербеки в Америке. Брюс был центровым.

— Баскетбол?

Это я еще могла понять. Мы в Кентукки любим всякие прыжки и корзины, особенно наша семья, потому что Джэйс — практически будущая звезда баскетбола.

— Хоккей на льду. Я же из Канады. Помнишь?

Я влезла в его личное пространство и почти вплотную приблизилась к его лицу.

— Что ты делаешь?

— Смотрю на твои зубы, — ответила я. — Они все на месте. Что-то не сходится в твоей истории про хоккей.

Он улыбнулся, хотя скорее оскалился, и я поняла, что была права. Действительно, все зубы на месте.

— Вот этот, этот и этот, — он указал на три зуба. — Были сломаны.

— Ага. Оборотничество помогло тебе сэкономить на стоматологе.

— Да. Хорошо, что их не выбили, а то бы так и остался с дырками.

Я задумалась.

— Превращение может тебя вылечить, но не вернуть то, чего уже нет.

— Именно. Материя не появляется из ниоткуда и не исчезает. Её можно только изменить. Или превратить. Как-то так.

Мы недолго сидели молча. Я смотрела, как мир проносится мимо, а Лиам пытался познать тайны вселенной по пятнам на сиденье.

— Ну, — сказала я, когда больше не могла сдерживать любопытство. — Я должна это услышать.

— Что именно?

— Это самое, — сказала я и посмотрела на него, намекая, что он уже должен был догадаться. — Ты в любом случае не отвертишься.

— Я серьезно понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Давай, Лиам. Мне нужно услышать твой канадский акцент.

Он рассмеялся так громко, что несколько человек повернули головы в нашу сторону.

Так ничего и не сказал, но это неважно. Я рассмешила его, и в этот раз по-настоящему, а не своей глупостью. Маленькая победа, но по ощущениям будто выигранная война.

***

В Коламбусе нам пришлось пересесть на другой автобус. На обед оставалось немного времени, прежде чем мы снова отправимся в дорогу, поэтому мы нашли обветшалую закусочную и принялись обжираться. Лиам любил пироги, и я ничего не имела против них, поэтому мы поделили домашний кокосовый пирог, который будто испекла седая бабуля, не пожалевшая масла для исхудавшего внука. Мы особо не разговаривали во время обеда. У меня рот бы не закрывался, будь здесь Талли, Джейс или Чарли. Но прошлого молчания за столом тоже не было.

Мы обсуждали еду и других посетителей закусочной. Лиам отметил абсолютное превосходство барбекю западного Кентукки, а я рассказала ему несколько секретов о местных соусах, ребрышках и методах копчения, которые, возможно, придумывала на ходу, а может, и нет. В общем, можно сказать, было здорово.

До следующей остановки ехать было три часа, и я сама не заметила, как задремала. С некоторым удивлением я обнаружила себя на знакомом пляже.

— Алекс Коул, — сказала я, пробираясь к нему, сидевшему на любимом камне. — Давно не виделись.

— Да, похоже, мне теперь не очень-то и доверяют, — сказал он. Николь спряталась за его ногами. — За моими передвижениями стали тщательней следить, и большинство визитов пресекают на корню.

Я села рядом и поприветствовала Николь, почесав ей за ушком.

— Хочешь сказать, ты здесь только потому, что тебе что-то нужно?

— Наверное, — Алекс повел плечом. — Вот бы кто-нибудь еще сказал мне, что именно, — последние слова он адресовал облакам.

— Ты говоришь про Бога или ангелов? — спросила я.

Он повернулся и положил ногу на ногу. Я тоже подвинулась, чтобы быть с ним лицом к лицу.

— Ты знаешь, что я не могу ответить, верно?

— Знаю, — ответила я. — Но и ты понимаешь, что все равно буду спрашивать. Ничего не могу с собой поделать.

На его щеках показались ямочки.

— И то правда.

Николь не понравилось то, как мы уселись, и она начала моститься, прежде чем лечь нам обоим на ноги. Я протянула руку и погладила ее пестрый мех, восхищаясь его мягкостью. Она еще пушистее, чем Алекс. Наверное, потому что еще маленькая.

— Она почти такого же цвета, как ты, — сказала я Алексу. — Я должна была раньше догадаться, что она твоя сестра.

Глаза Алекса расширились. Я не сразу заметила, что он задержал дыхание, пока он не выпустил весь воздух, одновременно вздыхая и смеясь.

— Кажется, теперь я понял, зачем здесь оказался.

Я продолжала гладить Николь.

— Мы с Лиамом поговорили.

— О чем?

— Обо всем, — я сама еще пыталась все это принять. Я думала, это у меня тяжелая жизнь, но Алекс и Лиам за несколько лет перенесли больше горя, чем многие за всю жизнь. А потом еще все это движение против Альф и то, что меня они сделали своей героиней, ну или жертвой, тут как посмотреть. — Это был длинный разговор, — сказала я.

— Просто для информации, ты теперь в курсе про…?

— Николь. Твоих родителей. Роль, которую сыграла Альфа-стая в их гибели.

Николь заскулила.

— Я знаю про армию Лиама и про то, чего они от меня ждут.

Алекс успокоил сестру, поцеловав ее в лоб.

— Армию Лиама? — спросил он, продолжая тереться об нее носом, как часто делали волк-Скаут и волк-Лиам.

— Это как армия Дамблдора, только вместо злого временного директора мы сражаемся со злой временной Альфой.

— Временной Альфой?

— Как бы там ни было, она недолго продержится на своем месте, — да, я знала, сама должность ужасна, но для этого поста не существовало худшего кандидата, чем Сарварна. Её нужно отстранить от власти, даже если мне придется прибегнуть к убийству. Не знаю, готова ли я, но Лиам поможет подготовиться, в этом я уверена.

— Знаешь, как-то это не звучит. Я бы предпочел Орден Джедаев, раз уж это сражение со злой Империей и все дела.

Я фыркнула.

— Джэйс сказал то же самое.

— У него хороший вкус.

— Да, он действительно выбрал себе отличную спутницу, — сказала я. — Я бы не смогла найти лучше, даже если бы случайно заставила их навсегда поклясться друг другу в верности. Ах, подождите. Я именно это и сделала, не так ли?

Я снова смогла насладиться удивленным лицом Алекса.

— Джэйс и Талли? Серьезно?

— Ну да, все выглядит довольно серьезно.

Алекс наклонился и сказал Николь:

— Ты была права. Стоит умереть, и сразу начинается самое интересное.

Он пошутил, но мне стало как-то тяжело на сердце. Конечно, такие встречи во снах лучше, чем ничего, но я скучала по нему. Он должен быть со мной в реальности.