Алисия Дэй - Сердце Атлантиды (ЛП)
Квинн рассмеялась.
— Нанести вред твоему чреву? О нет, это невозможно!
Райли вручила сестре ещё печенье и откинулась в кресле.
— Да, он так и сказал. Есть истории и похуже. Давай пока согласимся в одном: Аларик в жизни не любил, а сейчас втюрился по уши. С того самого дня, как мы нашли тебя с пулей в плече. А теперь благодаря Кили думает, будто может что-то сделать. Неужели ты станешь винить беднягу за то, что он потерял разум?
Квинн покачала головой и прошептала:
— Я не представляю, как можно выдержать многовековой целибат. Даже если Кили права – а риск слишком велик – что, если он не помнит сам процесс?
Райли закатила глаза:
— Это как езда на велосипеде.
Сёстры застыли, посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Езда на велосипеде. Ты только представь! – выпалила Квинн.
— На заднем колесе, – добавила Райли, и они снова рассмеялись.
К тому времени, когда обе восстановили дыхание, на них уставились все присутствующие.
— Поделитесь шуткой с классом? – улыбаясь, спросила Эрин, чем вызвала новый приступ.
Когда сёстрам удалось справиться с собой и прекратить смеяться, обе уже задыхались.
— Должно быть, ужины у вас дома проходили очень интересно, – заметил Вэн.
— Ты себе не представляешь. Два эмоциональных эмпата в период полового созревания? Настоящий ад, – ответила Квинн.
Мужчины вздрогнули, а Эрин рассмеялась.
Тут открылась дверь, и вошла высокая рыжеволосая женщина спортивного телосложения. Джастис вскочил и заключил её в объятия. Значит, это Кили.
— Мы слишком долго были одни сегодня, – пожаловался Джастис, но Кили лишь засмеялась.
— Эй, расслабься. Я целый день копалась в пыли, пока переводила свитки из Александрийской библиотеки, и проголодалась. Слава Богу, Элени сегодня ночует у одной из своих многочисленных подруг.
— Хорошо, что она наконец обзавелась друзьями после всего пережитого, – мрачно ответил Джастис.
Они обменялись понимающими взглядами, затем Кили схватила из корзинки на столе ломтик хлеба, отломила кусочек и съела.
— Теперь мне нужна целая тарелка той заманчиво пахнущей вкуснятины и горячая ванна, и... Ой, у нас гостья! – воскликнула она, заметив Квинн в углу.
— Не гостья, а член семьи, – поправил Джастис. – Кили, любовь моя, познакомься с Квинн Доусон.
Кили присвистнула, переводя взгляд с Квинн на Аларика и обратно. Она уронила остаток хлеба на тарелку и быстро подошла, протягивая руку. Квинн встала, чтобы обменяться рукопожатиями, но в последнюю минуту Кили её обняла.
— Ты же семья. Привет, я твоя большая поклонница. Ты день за днём занимаешься делом, не обладая особыми способностями и магией. Это очень смело. Спасибо, что делаешь мир безопаснее для всех нас.
Квинн шаркнула ногой, ей стало неловко от слов, а ещё больше от искренности эмоций, излучаемых женщиной.
— Да не за что. Я просто одна из многих, и все мы выполняем свою работу.
— Неправда, – вмешался Аларик. – Ты первая из многих и делаешь гораздо больше, чем входит в твои обязанности.
— Первым был Джек, – парировала она. – А я бросила его. Вдруг он останется тигром навсегда?
Райли сжала руку сестры.
— Мы все очень огорчились, узнав о Джеке. И молимся, чтобы он нашёл дорогу обратно.
Квинн не могла принять утешение, которого, по её мнению, не заслуживала, и вырвала руку.
— Молитесь какому богу? По моим сведениям, Посейдон не помощник.
— Моя вера осталась прежней, и молюсь я тому же богу, – мягко ответила Райли. – Только мировоззрение стало шире, вот и всё.
Кили вернулась к столу и тихо принялась накладывать еду в тарелку. Пока она ела, Конлан с Вэном повторили всё, что уже обсуждалось, но Аларик сидел в задумчивом молчании. Когда всех женщин ввели в курс дела, Кили кивнула и отложила вилку.
— Не знаю, подходящее ли сейчас время, учитывая самозванца, опасность, нависшую над Квинн, Анубизу и всё остальное, но я получила подтверждение насчёт Зелии и Нерея. Они определённо были женаты. И я знаю, почему тогдашний правитель и старейшины ввели новое правило целибата.
Она взглянула на Квинн и вновь повернулась к Аларику.
— Совершенно точно известно: после смерти Зелии Нерей сошёл с ума и чуть не взорвал весь купол.
***
Аларик откинулся в кресле, надев маску непоколебимого спокойствия и спрятав эмоции за непроницаемой стеной. Все смотрели на него – все, кроме Квинн, глядевшей куда угодно, только не на жреца. Он чувствовал себя так, словно кто-то вырвал его внутренности и выложил на всеобщее обозрение.
— Сейчас мне эта история не интересна, – солгал он.
— Ну нет, приятель, мы её выслушаем. – Квинн заговорила с Алариком впервые с тех пор, как вошла в комнату больше часа назад. – После всего произошедшего сегодня на острове? Можешь побиться об заклад на свою распрекрасную задницу, мы выслушаем Кили.
— На острове? – спросил Вэн, переводя взгляд с Квинн на Аларика, словно на спортивном матче.
— Распрекрасная задница, – повторил Джастис с дурацкой улыбкой. – О, это замечательно. Мы знали, что Квинн нам понравится.
— Я прибью вас обоих, – ледяным тоном пообещал Аларик.
— Только не при мне, – весело заявила Кили. – Я прилично стреляю, большой парень, и всегда защищаю своего мужчину. Давай-ка, ты успокоишься, выслушаешь меня, и покончим с этим?
— Каковы твои источники? – спросила Квинн. – Что-то помимо так называемой способности узнавать прикосновением и подобной чепухи.
— Квинн, – осадила сестру Райли, но Кили лишь улыбнулась.
— Ничего, я привыкла к недоверию. Хотя кто бы ещё говорил о всякой чепухе, связанной с чувствами, ты ведь настоящий эмпат. Ну да ладно, есть кое-что ещё. Я прочла о Нерее в спрятанных свитках, которые кто-то давным-давно засунул в стенную нишу за тяжеленную статую в четыреста пятьдесят килограммов.
— Спрятанные свитки? – невольно заинтересовался Аларик. – За какой именно статуей?
— Посейдон, м-м-м... ублажающий себя сам, – ответила Кили, покраснев, как маков цвет.
Аларик кивнул:
— А, да. Должно быть, тогда старейшины обладали чувством юмора.
— Или статую позднее передвинули в нишу, неважно, продолжай, – приказал Вэн.
— Это целая история, запечатанная в футляре вместе с копией распоряжения, – сказала Кили. – Библиотекари заверили мой перевод и готовят копию для тебя, Аларик, другую для старейшин и...
— Что там сказано? – вмешалась Квинн, не в силах ждать больше ни минуты.
Кили моргнула и широко улыбнулась.
— Прости. Проклятие ученых: мы много болтаем. В любом случае, вот основное: после того как Нерей почти уничтожил Атлантиду и всех её жителей, старейшины именем Посейдона провозгласили, что каждый жрец теперь обязан приносить обет целибата, чтобы уменьшить свои силы. Таким образом, никто больше не мог достичь такого могущества, как Нерей, и тем самым подвергнуть Атлантиду опасности.
