Даже не мечтай! (СИ) - Соболянская Елизавета

— Это прелестные образчики модных леди прошлого десятилетия, сударыня. Нежный фарфор, настоящее кружево и стеклянные пуговицы!

Лилия тихонько хмыкнула, и предложила мужчине другую фигурку — маленькую куколку с подвижными ручками и ножками. Деревянная прелестница сидела в кресле, небрежно поставив ногу на скамеечку. Ее юбка казалась шелковой, хотя на самом деле была деревянной.

— Обратите внимание, — чуть ехидно сказала девушка, протягивая фигурку продавцу, — здесь резное деревянное кружево и настоящие стеклянные пуговицы!

В общем уходила из лавки Лилия с пустой корзинкой, зато с полным кошельком! Вир поджидавший ее на улице проводил до гостиницы, а там девушка вызвала его на разговор.

— Вир, я продала твои игрушки, — тяжелый кошелек лег на стол, — здесь достаточно денег, чтобы купить небольшой домик и открыть свою мастерскую. Ты сможешь радовать своими работами всех желающих…

Лилия не договорила. Вир затрясся и заплакал крупными как горох слезами. Девушке пришлось долго-долго утешать парня, объяснять, что она не собирается бросать его одного в чужом городе и даже дать клятву, что она не уйдет от него потихоньку ночью. В итоге с этого дня здоровенный двухметровый лоб бродил за невысокой девушкой, буквально держа ее за руку или за конец пояса. Деньги Лилия прибрала, пообещав себе, что все равно выстроит парню мастерскую, а пока вместе с ним выбирала дорогую древесину, крепкие стамески, ножи и сверла для будущего мастера художественной резьбы.

Между тем уже совсем потеплело, ехать все время в теплых плащах не было необходимости, и на Лилию начали заглядываться проезжающие парни. На постоялых дворах к Виру несколько раз подходили, предлагая деньги за ночь с «невестой», а то и просто предлагали продать девушку в содержанки, расписывая тугодумному парню все прелести будущей жизни «сестры».

К счастью у Вира были сформированы четкие представления о морали. Лилии не потребовалось вести долгих бесед, объясняя, что она никого не любит и не хочет замуж. Услышав намеки на связь без брака, парень наливался кровью, выкладывал на стол кулаки и его собеседник испарялся, забывая оплатить пиво.

Позднее он нехотя сказал Лиле, что сам рожден без благословения и потому был постоянно проклинаем матерью за свою ущербность. Его сестра, рожденная в браке, напротив была всеми одобряема и поощряема. Виру настолько въелась в мозг установка, что дети вне брака рождаются неполноценными и несчастными, что он готов был рвать на куски любого, кто пытался предложить такое женщине. Тем более женщине его семьи. Лилия внутренне поежилась и порадовалась, что Вир считает ее сестрой или кем-то вроде приемной матери.

Дорога все шустрее убегала под колеса и однажды Лилия узнала абрис скалы на побережье.

— Все, — сказала она молчаливому спутнику, — приехали, здесь будем ждать солнцеворота!

Парень, не возражая тотчас остановил лошадей. Девушка спрыгнула с подножки фургона, размяла ноги, огляделась, а потом указала направление:

— Вон там должна быть вода, и еще там есть укромный уголок, в котором можно развести костер. Дня два поживем, если никто не объявится, — тут Лилия сама не зная почему, тяжело вздохнула, — поедем дальше, искать долину.

Умом девушка понимала, что искать волшебное место она может всю жизнь, но отказываться от мечты не собиралась. Их фургон неплохо защищал их от весенних дождей, а ее врачебное искусство и умелые руки Вира не давали погибнуть с голоду. Год-два они смогут колесить по округе, а потом может купят дом и будут жить на одном месте, ожидая визита «белого бога».

Глава 11

Весна в долине раскачивалась долго. Пахари и садоводы напряженно ожидали таяния снегов, но первые проталины вновь покрывались толстым слоем снега. Рыбаки ворчали, что половодье снесет все хлипкие плотинки, которые успели понаставить на ручьях мельники.

Вожак ожидал войны и потому совсем не торопил весну. Непролазная грязь, водоразлив и опасности лавин защищали долину от нападений. А напряженность росла. В городках, где прежде единороги спокойно ходили в человеческом обличье, лотошники вдруг стали продавать амулеты от «звероконей хищных». На дверях дешевых магических лавок появились объявления: «Защита от диких зверей, волков, рысей, единорогов».

Разведчики сначала хихикали, принося сорванные листы вожаку, а потом осознав масштабы проблемы принялись надевать амулеты, искажающие ауру, чтобы действительно не стать добычей беспринципных магов.

Степняки, задружившиеся с жителями долины пока держались, но и от них поступали тревожные сигналы. По дальним стойбищам шаманы начали баламутить народ, советуя идти войной на долину, чтобы «вернуть своих дочерей и забрать выкупы за многие годы вперед». Отличительной особенностью баламутов стали новенькие «городские вещи» замеченные в их нищих юртах зоркими соплеменниками.

Иссиэль стиснув зубы, продолжал мотаться от поста к посту, проверяя боеготовность. В начала лета Омиллон предстояло родить и это особенно беспокоило лорда. Он даже отказался от своей миссии по сбору девушек. Вожак все понял и отправил вместо него другого лорда, но внезапно Иссиэля пожелала видеть матушка Мельдина.

Старая жрица сидела возле храма на удобной скамеечке и явно грелась на солнышке. Иссиэль подошел ближе, не решаясь нарушить ее уединение, но она, не открывая невидящих глаз сказала:

— Пришел, мальчик? Хорошо. Тебе в деревню надо, откуда ты маленькую Сату привозил.

— Зачем, матушка? — опешил единорог.

— Тебя там брат ждет, и невеста, — старушка открыла ясные голубые глаза и посмотрела мужчине точно в лицо: — и поторопись! А то всю жизнь жалеть будешь! — потом махнула сухонькой ладонью: — ступай, ступай, и так много сказала!

Озадаченный лорд ушел, оборачиваясь и порываясь вернуться. В таком рассеянном состоянии он пришел к вожаку, слушал его рассуждения и приказы, а потом вдруг прямо посреди фразы сказал:

— Мне пора.

— Что? — верховный лорд сбился с мысли и уставился на советника с непониманием.

— Матушка Мельдина велела навестить одно памятное мне местечко. Чтобы туда успеть к сроку, мне надо собираться.

— Но ты же понимаешь, Исс, — вожак нахмурил тяжелые брови, — нападение может случится в любую минуту.

— Понимаю, — лорд всмотрелся в глаза вожака, — но у вас есть Блекрайн. Я прочел книгу.

Брови лорда Станаэля поднялись и снова опустились:

— Хорошо, поезжай!

Иссиэль быстро вышел из комнаты. Прочитанное в летописи не давало ему покоя. Неужели вожак настолько был уверен в пророчестве? В книге говорилось о том, что черный единорог вестник войны. Но не просто вестник — он последняя защита долины. Тяжелый и путанный старинный слог придавал этому событию много разных значений, но картинка трактовала все очень четко. Будет война и Блекрайн отправится на стену. А дальше возможны два исхода. И при мысли о втором Иссиэль стискивал кулаки. Только бы Омиллон благополучно родила!

Под эти невеселые думы он собрал небольшой мешок с самым необходимым в дороге. Потом увидел леди Вайолет и коротко поклонившись, попросил приготовить комнату.

— Для вашей невесты лорд, комната давно готова, — сухо процедила экономка, решив, что единорог сомневается в ее способностях уследить за хозяйством.

— Для моей невесты? — удивился Исс.

— Леди Фьянта распорядилась приготовить покои, едва получила весточку от Крины. В ее умении видеть истинные пары никто не сомневается уже много лет.

— Вот как, — мужчина поморщился. Выходит верховная леди тоже морочила ему голову, пугая Омиллон. Или девушка въехала в долину через другие ворота? — Нет мне нужна комната для брата.

— Для брата? — теперь экономка удивилась.

Все знали, что ближайшим родичем лорда Иссиэля был вожак, но отец лорда давно погиб, и родных братьев у него не было.

— Матушка Мельдина сказала, что меня ждет брат. Не знаю кто это и что это, но пусть будет свободная комната где-нибудь рядом с моими покоями.