Кафедра зооцелительства (СИ) - Журавлева Юлия

А я, если верить глазам, вообще истончилась. Руки, как веточки, пальцы, обтянутые кожей. И сил нет даже на еду. Меня кормят с ложечки, а я все время лежу и почти всегда сплю. И мне страшно, дедушка так хотел снова ходить, и я хочу! Только как же дедушка и бабушка? Неужели их, и впрямь…

- Элиза! - мама хватает меня, а я снова, как тогда, не могу ни кричать, ни плакать, ни дышать.

- Я же говорил, что ей нельзя нервничать! - это папа.

Мне так плохо, что я ничего дальше не разбираю. Только понимаю, что они снова ругаются.

- Леди! - голова дернулась, щеку обожгло, но боль реальная и близко не стояла рядом с той, что я испытываю там.

И снова темнота.

- Мы обязательно вылечим ее, - в голосе папы бесконечная усталость. - Я заложил дом в Миасском банке, мы с тобой пока можем пожить в клинике, все равно Элиза здесь.

- Это ее не спасет, - а в мамином голосе пустота и обреченность. - Даже если продадим дом, за него много не дадут, не столько, сколько нам нужно…

- Мне кое-что предложили в банке, когда узнали, что я целитель-вирусолог, тебе покажется странным и, наверное, не понравится, но это наш шанс…

А дальше я упала. Вверх. Это странно, будто подбросило, тело выгнулось дугой, воздух почти разорвал легкие.

- Драконья чума! Да очнитесь же, Элиза!

Я вцепилась в чьи-то руки, боясь, что снова провалюсь в те страшные воспоминания. Не хочу больше, не могу. Да и я знаю, что случится потом. Не сложно догадаться. Им предложили работу, оплату долгов и моего лечения, и родители от безысходности приняли предложение. А потом придет человек в черном плаще, я совсем не помню его лица, только яркие четки, обмотанные вокруг запястья.

- Вы точно сможете? - мама боится и обнимает папу, ища поддержки. Папа тоже волнуется, это заметно.

- Воспоминания нельзя стереть, - странный акцент, растягивающий гласные, делает речь незнакомца напевной и завораживающей, - но можно закрыть эпизод, заблокировать кусок памяти. Главное, чтобы не осталось ничего, что могло бы о нем напомнить. Чем меньше ассоциаций - тем меньше вероятность, что память о том дне вернется. Она пока ребенок, у нее гибкая психика и живое воображение. Взрослый бы начал задаваться вопросами, а ребенок в своем сознании просто дорисует фрагмент, заполнит его, придумает недостающие части. Зато ей не придется со всем этим жить. Разве вы не считаете, что так будет лучше?

Родители, наверное, считали, а вот я уже нет. Лучше бы я жила со всем этим всегда, чем узнала все только сейчас, много лет спустя.

- Леди, как хотите, но я вызываю целителей на помощь, - и этот уже вполне твердый мужской голос окончательно вернул меня в реальность.

- Нет, - я схватила стража за руку. - Не надо никого.

Я с удивлением обнаружила, что рыжий страж вынес меня из дома, и теперь я лежу на земле у входа, а он нависает сверху.

- Вы стонали, кричали и плакали, - пояснил Саймон на мой удивленный взгляд. - Я уже не знал, что делать, боялся, что у вас начнется приступ.

- Это воспоминания, - я встала и пошатнулась, но страж поймал.

- Посидите еще, - в голубых глазах плескалось волнение.

- Нет, я должна все увидеть еще раз, поможете?

Саймон недовольно вздохнул, но подал мне руку.

- Может, хотя бы расскажете, что произошло? Здесь все пропитано темной магией, причем очень темной, из запрещенных разделов.

- Вы чувствуете? - а не зря ли я привела сюда тайного стража?

- Я темный маг, - и вот тут я пораженно уставилась на своего компаньона. Рыжий темный маг? И такие бывают? - Некромант, и знаю, что не похож.

- Ни капельки, - подтвердила я.

- Так что случилось в вашем доме?

- Я хотела проклясть одноклассников. И… - это надо сказать вслух. Не для не него - для себя. - Я убила своих дедушку и бабушку.

- Каким образом? - страж замер.

- Я что-то призвала, какую-то сущность, она тянула у меня кровь и силы, а бабушка перепривязала его к себе. Дедушка… уничтожил обоих, отдав на борьбу все силы. Я выжила.

А они - нет.

- Да уж, вы умеете удивлять… - протянул страж.

Я подошла к двери, она совсем не изменилась, даже руны еще читаются.

- Она магически запечатана, - начал Саймон, - такой замок быстро не вскроешь. Ключа, как от дома, для нее нет.

Я вывела руны по памяти, точно так же, как в тот злополучный день. Дверь открылась с душераздирающим скрипом. Саймон промолчал.

Мы вместе спустились в подвал, отсыревший и заросший черной плесенью. Кажется, в нем до сих пор витал дух чего-то страшного и нечеловечески жуткого.

- Я знаю, что вы сделали, - молодой человек опустился на корточки и коснулся темного пола ладонями. - Вы вызвали потустороннюю сущность, точно не скажу какую, но не озаботились защитой. Еще и кровью накормили, да? - я кивнула. - Повезло, что его вообще изгнали.

- И что теперь? - я только сейчас окончательно поняла, что тайный страж стал невольным свидетелем моего давнего преступления, которое родители так старательно пытались скрыть даже от меня самой.

- Не знаю, - вздохнул Саймон, поднимаясь и отряхивая руки. - Не знаю, мне надо подумать.

16. Признание

Было о чем подумать. У меня голова гудела от реальных воспоминаний  и моих собственных фантазий, породивших иллюзии мирной жизни.

В придуманном мною детстве не было места странным теням, смерти любимых бабушки и дедушки, которых сгубила моя глупость. Ушедшие, как же я могла?

Мы поднялись из подвала по скольким отсыревшим ступеням, и полусгнившая лестница каждым звуком говорила, что задерживаться на ней не стоит. Выйдя в едва освещенный коридор, Саймон попросил активировать защиту на подвале.

- Кто бы ее ни поставил, он был мастером своего дела, - уважительно заметил страж.

- Бабушка, это она меня учила, показывала схемы, объясняла, как правильно распределять магию по потокам…

- Сколько вам было лет, когда они погибли? - я видела, как рыжий некромант сплетает одно заклинание за другим, знать бы еще, что он делает.

- Семь лет. Я пошла в школу, обычную, у родителей не было средств на частную, тогда не было. А в школе надо мной издевались, - признание давалось с трудом. - Что теперь со мной будет?

- С вами? - удивился Саймон. - Ничего не будет, конечно. Кто возьмется судить семилетнего ребенка, которого взрослые сами же обучили темной магии? С таким же успехом можно каждый день показывать, как зажигать спички, и потом оставить коробок на виду.

- Но ведь это я во всем виновата!

И в пустом мертвом доме злое эхо подхватило последнее слово, будто подтверждая: виновата-виновата...

- В чем именно? Что вместо ограничителей вам дали совсем не детские знания? - переспросил страж. - Или в том, что из всех вариантов помочь ваши родители выбрали работу на Миасский банк?

- У них не было выбора!

- Успокойтесь, леди, и просто поверьте: выбор есть всегда, - не согласился рыжий и сделал сложный пасс рукой.

Сумрак растворился, позволив садящемуся солнцу заглянуть в окна, воздух стал свежее и чище, будто дом основательно проветрили.

- Бытовая магия? - со светом и воздухом стало как-то проще.

- Темная. Очищение - используется в местах проведения ритуалов, массовых захоронений, могильниках, склепах с возродившимися сущностями. Как видите, и в обычной жизни может пригодиться.

- И все равно, - я обхватила себя руками, вновь и вновь переживая моменты, стоившие жизни бабушке с дедушкой, и так повлиявшие на нашу семью потом. - Не могу же я теперь жить, как раньше? Что, если я попробую выступить на суде и рассказать, почему мои родители так поступили?

- Леди, - страж вздохнул, - ваших родителей обвиняют в слишком серьезных вещах, чтобы рассчитывать на снисхождение суда.

- И все же, они ведь не злодеи, не прими родители в тот момент предложение банка - меня бы не было в живых.

- Не останови мы Миасский банк вовремя - пострадало бы множественно невинных, и детей в том числе, - парировал страж.