Невольная жертва (СИ) - Кроваль Яна
— Просто у нас почти всегда о браке договариваются родители. Порой жених и невеста впервые встречаются непосредственно в храме…
— Не, у нас подобное не прокатит! — рассмеялся принц. — С нашей-то церемонией…
Это точно.
— Поэтому к вопросу брака молодёжь подходит более чем серьёзно. Пара должна быть абсолютно уверена, что сможет провести вечность вместе… И самым простым способом в этом убедиться является игра на гиудоре, — Арвиль запустил руку в карман, вытащил оттуда длинную тонкую палочку и протянул мне: — Вот, смотрите.
Осторожно, как величайшую драгоценность, я приняла инструмент… И тотчас едва его не выронила.
Гиудора оказалась выточена из цельного камня! Тяжёлая, но хранящая тепло тела хозяина, хрупкая на вид, с тонким резным узором из необычного блестящего материала, даже в тени переливающегося всеми цветами радуги…
Трудно представить, что было бы с ним на солнце!
— Какая невероятная красота!.. — пробормотала я, заворожённо разглядывая инструмент, чем-то похожий на флейту. — Просто удивительно…
— Вам нравится?
— Безумно! У мастера золотые руки!
— Спасибо, — польщённо усмехнулся принц. — Приятно слышать.
И я ошарашенно уставилась на мужчину:
— Погодите! Вы что, сами?..
— Конечно! — воскликнул Арвиль, никак не отметив моего невежества.
Вероятно, именно подобные традиции и имел в виду Нивель, когда предлагал помочь мне с изучением местной культуры. Мол, в книгах я не смогу найти всего…
Хотя данный факт вряд ли бы помешал моему супругу ввернуть что-нибудь про необразованность доставшейся ему жены.
— Все мальчики, достигнув возраста пяти лет, вырезают себе гиудору, приняв за основу любую форму — существующую или выдуманную. Я выбрал самый изящный и стройный из виденных мной инструментов, а потом на протяжении нескольких лет старательно украшал свою любимицу, доводя до совершенства.
— Просто не верится! — по-новому взглянув на каменную флейту, восторженно протянула я. — Столько трудов… И вы смогли сделать её с первой попытки?
— Да, мне очень повезло. Но, как вы понимаете, таких счастливцев можно пересчитать по пальцам. И в этом состоит ещё одна сложность для молодых пар. Многим мужчинам до самой смерти не удаётся создать даже грубой основы… Что уж говорить о достойной игре в период ухаживаний? К тому же каждая гиудора звучит по-своему, и далеко не всякий способен извлечь из неё больше одной простой ноты…
С каждым словом собеседника я всё сильнее убеждалась — жизнь в этой стране трудна не только у женщин. Мужчинам приходится ничуть не легче…
И как они ещё не вымерли в таких условиях?..
— Говорят, гиудора — это отражение души, — принц мечтательно прикрыл глаза. — И истинная спутница жизни никогда не устоит перед очарованием вышедшей из неё мелодии, в то время как любой другой девушке она покажется кошмарной какофонией звуков… Романтичная легенда, правда? — вдруг выпрямился Арвиль.
— Очень, — улыбнулась я.
— К сожалению, многие считают её детской сказкой, не имеющей ничего общего с реальностью. Например, такие приземлённые личности, как мой брат… Наверное, он потому и не стал тратить ваше время на всякие глупости, вместо этого обговорив с вами множество различных вопросов и тем.
После последнего предположения собеседника удерживать улыбку на лице стало чрезвычайно сложно. И всё же я справилась.
Ведь на деле в ту единственную получасовую встречу мы с Нивелем ни разу не вышли за пределы скупого обсуждения всех пунктов заключаемого договора… А мог бы хоть про церемонию рассказать!
Эх…
— Для таких людей музыка — лишь ещё один вариант скоротать досуг двух влюблённых, — продолжал рассуждать мужчина. — И я не могу не признать практичность их точки зрения. Действительно. Ну, пришлась игра юноши девушке по душе — что такого? Этого мало, чтобы понять, созданы ли они друг для друга.
— Да, здесь трудно что-либо возразить, — с усмешкой согласилась я.
— Именно! — обрадованно подхватил принц. — Поэтому перед церемонией пары уже не довольствуются обычным общением и поиском сходных интересов, а всё чаще пробуют вести совместное хозяйство… Без физической близости, правда, но в остальном — полностью погружаются в настоящий семейный быт. На пару месяцев. И только после решают скрепить отношения в храме.
— И это поощряется?..
— А почему нет?
— Ну… — я замялась. — Они же могут не удержаться… И…
— Это их дело, — мягко прервал меня собеседник. — Обычно девушки строго придерживаются традиций. Но если влюблённым очень захочется — никакой контроль со стороны не поможет. Они найдут способ обойти любые запреты.
Сразу вспомнилась изощрённость Нивеля на нашей свадьбе.
Вот уж точно!.. Сомневаюсь, что он придумал это первым…
Интересно, а как супруг удовлетворял свои потребности до моего появления? Тоже с сохранением чести своих любовниц или выбирал вдов? А, может, и вовсе наведывался к заключённым?..
Я заинтересованно покосилась на Арвиля.
Жаль, что пытаться выяснить этот вопрос через принца было бессмысленно. Не настолько близки эти братья…
Из груди вырвался непроизвольный вздох.
Ах, это извечное женское желание знать всё на свете! По-хорошему, мне не было никакого дела до отношений Нивеля, прошлых, настоящих или будущих… Но я упорно о них думала.
Хватит. Пора заканчивать.
Тряхнув головой, я решительно отогнала свои грязные мысли и вернулась к первоначальной теме обсуждения:
— А разве на гиудоре играют просто так? Без цели определить жену в толпе?
Вот что было необходимо узнать в первую очередь!
— Кроме как дома, для семьи и родных? — догадливо уточнил Арвиль. — Нет. Обычно это не принято.
И я ожидаемо напряглась.
Зачем он вообще тогда об этом заговорил?!
— Но вы не волнуйтесь! Никаких официальных ограничений не существует! — спешно добавил мужчина, заметив мою реакцию.
В новом свете предложение стало выглядеть ещё заманчивее… И одновременно страшнее.
А вдруг это не сказка?.. Что тогда?
— Позвольте мне развлечь вас! — с мольбой в голосе произнёс Арвиль. — Меня уже так давно тянет сыграть вам, что не осталось никаких сил противиться этой сжигающей страсти…
На последнем слове я смутилась, однако не сдалась. Сомнения всё ещё одолевали мою душу…
Стоит ли так рисковать?
— Одно произведение — не больше! — продолжал настойчиво уговаривать меня принц. — Оно ни к чему вас не обяжет, обещаю. Клянусь, я даже никогда не вспомню об этом дне! Буду считать его сном… Только не дайте мне сгореть изнутри! Прошу…
В тот момент Арвиль вдруг напомнил мне маленького голодного щенка, когда-то давно прибившегося к отцовской псарне. Беспородного, никому не нужного, не прогоняемого лишь из жалости… И я не устояла.
— Хорошо! — разрешила, отбросив условности.
К тому же, если быть совсем уж откровенной, мне самой не терпелось услышать, на что способен каменный инструмент в руках своего создателя. Я буквально изнывала от любопытства.
Неужели на этом можно сыграть что-то приличное?..
— Спасибо! — облегчённо выдохнул мужчина, забрал у меня свою флейту и поднёс её к губам…
Сад замер в предвкушении. А я вместе с ним.
Секунда — и по воздуху понеслась лёгкая мелодия, сливаясь с шелестом листьев, завыванием ветра, шёпотом травы… И ворчанием грома неподалёку.
Да-да. На нас надвигалась буря, но мы не чувствовали её приближения. Отрывистая, свистящая музыка, чем-то напоминающая переливчатое птичье пение, успешно заменяла собой солнце, скрывшееся за тяжёлыми тёмными тучами. Она словно несла в себе свет и тепло.
Волшебно!..
Увы, совсем разогнать непогоду у Арвиля не получилось. В какой-то момент мне на нос упала огромная ледяная капля, заставив вынырнуть из мира фантазий, вторая попала точно в одно из отверстий флейты — и та захлебнулась булькающими звуками, а следом на нас обрушился сплошной поток воды…
