Нора Робертс - Обманутое время
— Черт! Компьютер, продолжай воспроизведение!
- Банки данных повреждены. Дальнейшее воспроизведение невозможно.
- Потрясающе! — Кэл хотел отдать приказ провести диагностику системы, но тут поймал на себе взгляд Либби. Она безвольно обмякла в кресле; лицо у нее побелело, глаза остекленели. — Эй! — Он вскочил и склонился над ней. — Успокойся! — Охватив ее лицо ладонями, он легко нажал большими пальцами нужные точки с двух сторон горла.
Либби пришла в себя.
— Как будто я сама побывала там, — сказала она.
Кэл принялся согревать в своих руках ее ледяные ладони. И зачем он включил воспроизведение? Он думал только о себе, ему хотелось понять, что же тогда случилось.
— Какой ужас! — воскликнула Либби. После того, как она посмотрела запись, последние сомнения исчезли. Она судорожно стиснула руку Кэла и вскинула на него потрясенный взгляд. — Представляю, что пережил ты!
— Нет, все не так страшно. — Он погладил ее по голове и быстро и нежно поцеловал в губы и в щеку. Либби гладила его по лицу; она наслаждалась утешением, которое давала и получала.
— Что ты собираешься делать?
— Хочу придумать, как вернуться.
Она тяжело вздохнула. Конечно, он не может остаться.
— Когда ты улетаешь?
— На это понадобится время. — Кэл выпрямился и окинул взглядом рубку. — Сначала нужно кое-что починить. В обшивке есть пробоины. И потом, придется произвести массу расчетов.
— Я хочу тебе помочь. — Либби беспомощно улыбнулась. — Но не знаю как!
— Знаешь, а мне хочется, чтобы ты просто посидела здесь, пока я работаю. Я понимаю, у тебя много дел, но… может, подаришь мне несколько часов?
— Конечно! — Либби кивнула. — Нечасто мне предлагают побыть на звездолете. — Она понимала, что остается лишь отшучиваться, ведь стоит Кэлу внимательно взглянуть на нее, и он поймет то, что она сама поняла только что. Когда он улетит, ее сердце разобьется. — Можно я пока прогуляюсь здесь?
— Конечно, гуляй сколько хочешь! — улыбнулся Кэл, он заметил, что Либби еще бледная, но голос у нее окреп. Может быть, ей, как и ему, нужно побыть какое-то время одной. — А я пока дам компьютеру задание.
Она оставила его в рубке и вышла. Автоматические двери почти бесшумно разъехались при ее приближении. Либби прошла в другой отсек — небольшое, но уютное помещение, похожее на кают-компанию или комнату отдыха. В стены встроены два дивана с вогнутыми спинками; на них лежат ярко-оранжевые подушки. Посередине столик; ножки привинчены к полу. Столешница светлая; материал отдаленно напоминает плексиглас. На столике глянцевые журналы. Так будет выглядеть через двести с лишним лет журнал для автолюбителей, подумала она, усмехнувшись и взяв один из них в руки. Бродя по кают-компании, она рассеянно похлопывала журналом по бедру и твердила себе: я — человек разумный. А разумный человек принимает то, что невозможно отрицать. И все же…
Никаких «все же»! Она — ученый. Она изучает человека. Только сейчас предмет ее исследования — не человек прошлого, а человек будущего.
Целый час она бродила по звездолету, наблюдая, впитывая мельчайшие детали. Она нашла узкий, довольно неопрятный отсек, который приняла за кухню. Плиты не было, только встроенное в стену устройство, напоминающее микроволновую печь. В шкафчике, похожем на холодильник, стояло несколько бутылок. На некоторых знакомые красно-бело-синие этикетки популярной марки пива.
«А люди не так сильно изменились», — подумала Либби. Она выбрала бутылочку со знакомым безалкогольным напитком, открутила крышку и сделала первый глоток, на пробу. Поразительно, подумала она, отпивая второй глоток. Точно такой же напиток охлаждается и у нее в холодильнике. Забрав с собой бутылку — с ней стало как-то легче, — она пошла бродить дальше и вскоре очутилась в громадном грузовом отсеке. Он был пуст, если не считать груды ящиков в углу.
Кэл говорил, что совершал грузовой рейс, вспомнила Либби. На Марс… Когда снова засосало под ложечкой, она отпила еще один глоток из бутылки.
Значит, в двадцать третьем веке люди все-таки колонизировали Марс. А ведь уже в двадцатом веке ученые строили планы полетов на Красную планету. Надо будет спросить Кэла, когда построили первую колонию и как выбирали колонистов. Либби потерла пальцами виски. Наверное, через день-другой все это покажется ей не такой уж фантастикой. Тогда она начнет мыслить логически и придумает нужные вопросы.
Она продолжала знакомиться с летательным аппаратом. В нем имелся и второй ярус, на котором размещались почти исключительно спальни, то есть спальные отсеки. В тех книжках, которые любит читать отец, спальни на космических кораблях гордо именуются «отсеками» или «каютами».
Мебель обтекаемая и в основном встроенная. Либби провела рукой по яркой столешнице. Похоже на гладкий формованный пластик.
Спальный отсек Кэла она нашла случайно. Ей не хотелось говорить ему, что она осматривала его отсек. Разницы между его отсеком и другими она почти не заметила, разве что у Кэла царил уютный беспорядок. В углу валялся спортивный костюм, похожий на тот, что был надет на нем, когда она его обнаружила. Постель не застелена. На стене непривычная трехмерная фотография — Кэл с группой людей.
Жилище за их спинами было многоуровневое и почти целиком стеклянное. Либби разглядывала белые террасы, выдающиеся вперед под разными углами, и высокие, тенистые деревья на зеленой лужайке.
Так вот какой его дом! Значит, вот где он живет… А вот и его семья… Высокая красавица выглядит такой молодой, что вряд ли годится ему в матери. Может, сестра? Либби вспомнила, как Кэл говорил, что у него только брат.
Все люди на снимке широко улыбались. Кэл стоял, положив руку на плечо другому молодому человеку. Ростом, лицом и фигурой они были похожи, что позволяло предположить, что это и есть брат Кэла. Правда, глаза у брата зеленые, и даже на фотографии заметно, какие они у него проницательные. Крепкий орешек, решила Либби и переключила внимание на третьего, более пожилого мужчину на снимке.
Он выглядел немного отстраненным. Его лицо не было таким же откровенно красивым, как у жены и сыновей, зато оно дышало добротой.
У времени в плену, подумала Либби. Вот что сделал фотограф. Поймал людей в ловушку времени. В такую же, в какую Кэл попал сейчас. Она подняла руку и тут же отдернула, прежде чем успела погладить его трехмерный образ.
Важно не забывать: Кэл находится здесь только до тех пор, пока не придумает, как вырваться отсюда. У него другая жизнь в другом мире. Ее отношение к нему и чувства, которые она испытывает, не имеют значения. Либби прижала ко лбу запотевшую бутылку. Точно так же не имеет значения то, что она стоит в звездолете, который путешествует в космическом пространстве.
