Разлука Орхидеи и Повелителя демонов - Цзюлу Фэйсян
Обстановка внутри магазина показалась Ланьхуа весьма солидной. Несколько роскошно одетых демонов приценивались к мечам в углу, а продавец расхваливал свой товар:
– Этот клинок обладает воинственным духом, вредоносной энергией ци, жестоким характером и полон ненависти. Правда, он лишен духа истребления, но как только попадет на поле боя в царстве Людей, сразу им напитается…
Ланьхуа повертела головой, оглядывая магазин. Выбором оружия он почти не отличался от других лавок, но изделия смотрелись здесь необычно. Хозяин магазина, белобородый старик, сидел в углу и щелкал костяшками счетов. Как только Дунфан Цинцан вошел, старик поднял глаза, призывно махнул золотой счетной доской, приветствуя покупателя:
– Чего господин желает?
Ланьхуа не смогла разглядеть истинный облик владельца магазина и предположила, что он далеко продвинулся на пути совершенствования. Не удостоив старика вниманием, Дунфан Цинцан окинул его магазин высокомерным взглядом, который остановился на букете цветов посреди стены.
– Темнейший желает вот это.
Глаза старика ярко блеснули.
– Господин, это всего лишь искусственные цветы, они не продаются.
Дунфан Цинцан усмехнулся:
– Разве Темнейший спрашивал, продаются они или нет?
Хозяин магазина слегка изменился в лице:
– Господин, здесь дела веду я.
Дунфан Цинцан с насмешливым видом повернул правую ладонь и швырнул старику маленький золотой камешек. Орхидея поняла, что это крошечный сгусток духовной силы Повелителя демонов. Дунфан Цинцану ничего не стоило создать такой, однако на Колдовском рынке и во всех трех царствах подобное ценилось чрезвычайно высоко. Впитав силу сгустка, можно было усвоить магические навыки древних демонов или же за одну ночь резко повысить личный запас магической силы. После этого счастливцу не только открывался секрет вечной молодости и долголетия: тот, кто поглотил толику духовной силы Повелителя демонов, мог творить в пределах трех царств все что хотел.
Ланьхуа вздумала было забрать чудесный камень, чтобы он не нарушил баланс в царстве Людей, но, прежде чем она успела пошевелиться, старик сцапал ценную вещицу. Он посмотрел на камешек, потом – на Дунфан Цинцана, покраснел, побледнел и наконец дрожащими губами выдавил:
– Повелитель… демонов?
Дунфан Цинцан покосился на букет, висевший на стене.
– Сними его.
Отношение старика к покупателю резко переменилось. Любезно поклонившись, он снял цветы со стены и протянул Дунфан Цинцану. Тот взял букет и приложил его к левому запястью. Послышался шорох, и цветы исчезли. Вместо них на запястье остался браслет, похожий на виток виноградной лозы. Не глядя на восторженное лицо старика, завладевшего экстрактом его духовной силы, Дунфан Цинцан развернулся и вышел из магазина.
– Подожди, Большой Демон…
– Это костяная орхидея, – пояснил Дунфан Цинцан. – Она охраняет владельца. Береги ее. В случае опасности просто вскинь левую руку. Темнейший не хочет, чтобы его левый бок был беззащитен.
– Спасибо, но… Большой Демон…
– Носи браслет ради своего же блага. Колдовской рынок – необычное место, а у его Хозяина могут быть злые помыслы. Темнейший, конечно, бессмертен, но тратить время попусту не желает.
– Да, но… Большой Демон…
Дунфан Цинцан нахмурился:
– Что-то еще?
– Разве ты не искал девушку по имени Се Ваньцин? – спросила Орхидея. – Я услышала, как покупатель мечей сказал, что Се Ваньцин сейчас на войне…
Дунфан Цинцан замер, резко обернулся и глянул на магазин. Его глаза загорелись, и Орхидея тотчас почувствовала, как в теле Повелителя демонов вновь закипела кровь.
Глава 7. Беда налетела как вихрь
Орхидея совершенно не ожидала, что Дунфан Цинцан беспечно оставит оружейникам Хрустального города меч Северного Ветра, который добыл с таким трудом.
Заказав мастеровым ножны, Повелитель демонов отправился на облаке в Лучэн, важный военный город великой империи Цзинь, который целых триста лет стойко сопротивлялся невзгодам. Над Лучэном нависла угроза, однако вины горожан в этом не было. Император ввел суровые налоги и обременительные поборы, к тому же каждые три года в стране случалась засуха. Население жестоко страдало, но государь не занимался делами, погряз в роскоши и предавался веселью дни напролет. В конце концов в империи вспыхнуло народное восстание. Повстанцам противостояла прогнившая армия императора. Мятежники скашивали правительственные войска, как траву, пока не достигли Лучэна.
Лучэн был хорошо укреплен. Защищать его было легко, а атаковать – трудно. После долгого и утомительного штурма повстанцы не смогли захватить город, поэтому окружили Лучэн и окопались, намереваясь взять крепость измором. Запасов продовольствия в городе было достаточно, так что военные действия зашли в тупик. Мятежники осаждали Лучэн уже восемь дней. Продолжая в том же духе, они рисковали истощить собственные припасы.
– Послезавтра начнется штурм. – Орхидея стояла на городской стене и смотрела на армию, взявшую Лучэн в кольцо. – Наставник обычно пишет в натальных картах, что войска идут на приступ на десятый день.
Дунфан Цинцана судьба города, очевидно, не интересовала. Он развернулся и зашагал по крепостной стене, которая тщательно охранялась. Наложив чары невидимости, Повелитель демонов мог беззастенчиво разгуливать перед носом защитников города. Взгляд Дунфан Цинцана блуждал по лицам воинов.
– Здесь нет Се Ваньцин.
С этими словами он спрыгнул со стены и направился во внутренний город. В Лучэне действовал комендантский час, на улицах было пусто, даже собаки не лаяли, и Ланьхуа чувствовала себя немного подавленной. Желая разрядить обстановку, она решила пошутить:
– Тебе так не терпится найти Се Ваньцин? Неужели влюбился?
Дунфан Цинцан оставил вопрос без ответа, и Орхидея надулась.
– Думаю, это невозможно. Судя по тому, что я видела, ты расчетлив и бессердечен. Мысли о девушке не дают тебе покоя, но движет тобой не любовь. Ты похож на вора, которому не дают покоя чужие деньги. Или на собаку, которая мечтает стащить со стола еду… – Помолчав, Ланьхуа добавила: – По-моему, ты жаждешь мести.
Дунфан Цинцан усмехнулся:
– Разве Темнейший обязан отчитываться перед тобой? Темнейший отыщет и убьет эту девушку, чтобы ты забрала ее тело. Вот и все.
– Ты хочешь ее убить? – воскликнула Орхидея, вытаращив глаза. – Так же нельзя! Если ты убьешь человека, чей земной путь не подошел к концу, то нарушишь волю Небес. Это вовсе не то же самое, что ждать ее смерти и забрать тело усопшей.
Выслушав доводы Ланьхуа, Дунфан Цинцан презрительно фыркнул и уже собирался их опровергнуть, как вдруг увидел отряд солдат. Они торопливо шли мимо под предводительством стройной девушки, облаченной в доспехи. Она приказала охранять вход в узкий переулок, куда удалилась в сопровождении врача. Миновав две или три двери, она скрылась в следующем дворе. Дунфан Цинцан проследил за девушкой взглядом, а затем без колебаний двинулся за ней.
– Это Се Ваньцин? – спросила Орхидея. – Откуда
