Сердце варвара - Руби Диксон

*Прим. имеется в виду, что идет счет пальцев на руках ша-кхаев, а у них по четыре пальца на руках.

— Мы по крайней мере в одном дне пути от долины, — протестую я. — Может быть, в двух. У нас недостаточно времени. — Это даст мне всего два дня на то, чтобы добиться своей пары.

— Хватит, — говорит Вэктал твердым голосом. — Или я вообще тебя не отпущу.

— Две пары дней, — соглашаюсь я. Тогда я использую каждый день, который у меня есть со Стей-си. Этого должно быть достаточно.

— Найди нас в новой долине. Будь там в течение четырех дней, или я приду за тобой. — Он смотрит на меня прищуренными глазами. — Тебе лучше не заставлять меня идти за тобой. Я не буду доволен.

Я смеюсь.

— Тебе не придется приходить за мной. Мы присоединимся к племени до того, как наступит жестокий сезон. Это я обещаю.

Он на мгновение задумывается, затем добавляет:

— Если ты не вернешься к повороту Луны, я пошлю за тобой Бека.

Я пожимаю плечами. Бек колюч, но он хороший охотник. Я не возражаю против него.

— И Харрека.

Я хмурюсь на это.

— Мы вернемся.

***

Меня распирает от возбуждения по поводу моего плана. Вэктал и я разговариваем с охотниками, которые прикрывают заднюю часть нашей группы, давая им понять, что я скоро отделюсь от племени. Некоторые выглядят обеспокоенными, но Бек выглядит довольным тем, что я принимаю меры. Он торжественно кивает мне, прежде чем повернуться, чтобы уйти.

Когда я возвращаюсь в свою палатку, Стей-си уже проснулась. Она с любопытством смотрит на мое хорошее настроение, но ничего не говорит, сосредоточившись на кормлении и переодевании Пей-си. Я спешу собрать наши вещи, со смешанными чувствами замечая, что снег идет быстрее. Это придаст весомости моей истории, которую я расскажу своей паре: что мы были отделены от племени из-за шторма и должны укрыться в пещере. Я только хотел бы, чтобы было не так холодно, потому что уже сейчас Стей-си ужасно дрожит. Я снимаю плащ со своих плеч и предлагаю ей, но она качает головой.

— Ты тоже должен оставаться в тепле.

— Мне будет достаточно тепло, если я буду тащить сани, — говорю я ей, но она отказывается.

Я укладываю ее и моего сына на сани, заботясь о том, чтобы поплотнее укутать ее одеялами. Как только наши вещи упакованы, я хватаюсь за ручки саней и отправляюсь в слепящий снег.

Скоро мы останемся наедине.

Тогда у Стей-си не будет другого выбора, кроме как признаться мне в своих тревогах, и мы заживем. Если я не смогу вернуть свои старые воспоминания, мы создадим новые.

Мне не терпится начать.

Глава 6

СТЕЙСИ

Погода сегодня ужасная. Никакое количество лосьона не сможет остановить ветер, обжигающий мое лицо, и никакие меха не смогут остановить пронизывающий холод сквозь слои одежды. Это отвратительно, и я думаю о последнем жестоком сезоне, когда погода была настолько ужасной, что даже ша-кхаи оставались в пещере, закутавшись. Это не слишком меня воодушевляет. Но мы пройдем через это, потому что у нас нет другого выбора.

Пашов устроил передышку с несколькими свертками мехов на санях, и я прячусь за ними, прикрывая Пейси своим телом, пока наши сани пробираются сквозь метель. Снег идет так сильно, что небо кажется темным, как ночь, хотя я знаю, что сейчас полдень. Я не вижу впереди ни одних саней, за которыми мы следуем. На самом деле, я почти ничего не вижу, кроме большого тела Пашова в нескольких футах впереди, неустанно тянущего сани. Я благодарна ему. Я не могу представить, как бы шла по такому.

И я чувствую себя виноватой за то, что так плохо обращалась с ним в последнее время. Я веду себя эгоистично. Я думаю, он старается, но мне это трудно. Моя усталость не помогает, и снег не помогает, и секс, который у нас был на днях, определенно не помогает, потому что теперь я снова хочу заняться сексом. Мое тело, кажется, не понимает, что этот Пашов не совсем такой, как прежний. Оно все еще хочет его и все еще хочет комфорта и разрядки от секса.

Забираясь под одеяло и крепко обнимая Пейси, я думаю о последних нескольких днях, и мне становится немного стыдно за то, как я себя вела. Это не его вина. Ничего из этого не его вина, и я чувствую, что виню его. Я не горжусь тем, как я со всем справляюсь. Я просто не знаю, что делать. Я занимаю оборонительную позицию с тех пор, как он пришел в сознание.

Из-за того, что он не может вспомнить меня, я чувствую себя проблемой. И как будто Пейси — это проблема. Конечно, я защищаюсь из-за того, что являюсь проблемой. Но Пашов не указал, что проблема в нас. Думаю, что просто вымещаю на нем свое разочарование, и каждый раз, когда он делает что-то, что не кажется мне привычками «старого» Пашова, я возмущаюсь этим. Что он не хватает меня за задницу, как раньше. Но он все еще хороший, добрый человек. Он все еще отец моего сына.

Может быть, вместо того, чтобы возмущаться переменами, мне нужно напомнить себе, что он жив и здоров. У меня есть пара. Он не умер при обвале. У Пейси будет отец. Конечно, я могу быть благодарна за это.

Отец, который его не помнит, — шепчет мой ужасный мозг. Мой мозг — придурок.

Воет ветер, и я съеживаюсь под одеялами. Пейси не беспокоит ужасная погода, он радостно бормочет что-то себе под нос и играет с резной костяной игрушкой у меня на коленях. Однако я не могу не волноваться. Кажется, что воздух с каждым мгновением становится все более холодным, а снег все гуще. Я выглядываю в штормовой серый мир, и там так холодно, что у меня обжигает кожу.

— Пашов? — зову я. Мне приходится повышать голос, чтобы быть услышанной сквозь вой ветра.

Моя пара тут же ставит сани и поворачивается ко мне, плотнее укутывая одеялами меня и Пейси.

— Ты нормально себя чувствуешь, чтобы путешествовать? Тебе нужны еще меха? — Он начинает сбрасывать с плеч свой плащ, как будто хочет отдать его мне.

— У нас все в порядке, — быстро говорю я ему. — Оставь свой плащ при себе. Погода ухудшается?

Он кивает.

— Мы скоро остановимся.

— Скоро? — повторяю