Светоч жизни - Олеся Сергеевна Шалюкова
Хотя, скорее всего, это хождение между сном и реальностью, назвать «сном», определённо было нельзя. Силы оно не восстанавливало, а только безумно их тратило. Арина ещё видела, как на пороге комнаты остановилась Наталья Викторовна, взглянула на неё и вышла, оставив на тумбочке у входа запасные ключи и записку.
Арина спала, и снова видела то, что происходило где-то далеко.
В просторном кабинете, где было много-много бумаг, горя, отчаяния и подлости, сидели двое. Один – уже знакомый Арине, отец Антона. Второй – тот убийца, из машины. Сейчас он прикладывал к разбитому лицу лёд и смотрел на Михаила Афанасьевича с неописуемой яростью.
- Это не лезет ни в какие ворота! Девка… Я не просто забыл, что должен её убить! Я забыл адрес! «Угнал» машину, не помню человека, который должен был водить. А теперь вы мне говорите, что это к лучшему?!
- Кто делает такие дела с наскока? – укорил мягко Михаил Афанасьев. – Юрий, ты не новичок, так почему же ты не позвонил и не сказал: «Миш, знаешь, мне тут заказ на убийство одной герлы передали в твоём городе, не скажешь ли ты мне, можно ли её убить». И я бы тебе сразу сказал: «Юрочка, если ты хочешь, чтобы убили тебя, твою жену, твоих детей, твоих родителей, твою сестру, которой вот-вот пора отправляться в роддом, ты можешь задуматься об этом».
- Что?! Что ты такое… Она же… Просто…
- Она не просто «докторица», да-да, Юрочка, я помню, как ты выражался. Она под защитой Маэстро. Поэтому, если он только узнает, что ты думал об этом – тебе не жить. А если бы ты попытался её убить, то мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
- Хорошо. Ладно. Я понял. Я не трону её.
- И передай своему заказчику, Юрочка, что за покушение на жизнь этой женщины, Маэстро сравняет с землёй город, если потребуется. Но ему будет не жить.
- Я понял, - повторил мужчина с неохотой. – А… тот, кто её защитил? Могу я узнать… кто это?
- Чтобы убить? Кишка тонка, мой друг. Потому что с этим человеком не смог справиться даже я. Уж не знаю, что подобный человек может делать в нашем городе, но думаю, впереди нас ждут интересные дела. А ты иди, Юрочка, иди, тебя ждёт заказчик, а меня – работа.
Арина усмехнулась и открыла глаза.
Кажется, одной проблемой меньше. И одной больше. Теперь её и волновало, и интересовало, что за человек Маэстро и о ком именно говорил Михаил Афанасьевич.
Кольцо странностей вокруг сжималось с каждым днём. А впереди была поездка за гробом в деревню и знакомство с тем, кто может помочь самой Арине остаться в живых.
…Если только захочет…
Глава 8. Лицом к лицу.
В понедельник утром Наталья Викторовна уехала, оставив Арине на тумбочке ключи. Её собственные ключи от места, которое Наташа – Таша твёрдо велела считать своим домом.
Надо было искренне порадоваться за себя, в первую очередь, что так повезло, что теперь есть возможность быть… счастливой? Но Арина не могла. Голова была чугунной, а уж как восхитительно звенела на поворотах! Ощущение было такое, что вот-вот этот звенящий котелок просто отвалится и покатится по дороге. Впрочем, там, внизу, ему было самое место. Потому что так болеть голова не должна! Она кость! В принципе. По идее.
После всех этих событий, видений, непонятных историй… Одним словом, Арина начала сомневаться в том, что она всё знает и об окружающем мире и о себе в общем.
Она была человеком… Считала себя человеком до звонка бабушки. И то, что она сказала той ночью, ещё предстояло обдумать и большей степенью понять. Если же понять не получится… что ж, у Арины был уже в запасе хороший способ как не думать. Умотаться так, что стоять на ногах было решительно невозможно. Думать в таком состоянии тоже не получалось.
Умывшись, Арина привычно завязала на голове бандану, взглянула на черепа и криво усмехнулась. Это так посчитать, черепа можно смело считать её семейным талисманом. Дочь некроманта. Дочь той, в крови которой много светлой ангельской силы… Гнилое яблоко для огромного рода. Ничего удивительного, что они подослали убийцу, для Арины не было. Несмотря на то, что историю в школе (да и в университете впоследствии тоже) она не очень любила, это не значило, что она плохо её знала. Девочка хорошо понимала, что «инакий» ребёнок – это признак слабости рода. А слабость, где в ходу очень большие деньги и очень серьёзная власть, это не просто недопущение, это смертный приговор. Какой бы тайной не была война, даже та война, которая ведётся на языке денег – она тоже строится на чужой крови, на чужих костях.
Арина понимала это с позиции теории, сухой информации. На практике же это было страшно. Понимать, что нападение состоится в любом случае, но не понимать, откуда придёт беда. Какую форму она примет на этот раз. Автобус? Крыша? Стекло? Окна? Чего бояться? От чего держаться подальше? Люди? Нет… Люди уже давно в рейтинге Арины ушли с первого места. Мир вокруг был слишком… нечеловеческим, чтобы люди, не знающие о нём, могли считаться хотя бы тенью опасности.
Впрочем, люди по-прежнему могли испортить настроение, доставить неприятности, сделать гадость или ослабить Арину, поспособствовать тому, что в расшатанном состоянии она сделает ошибку и попадётся тому зеленоглазому личу. Девочка отдавала себе отчёт, что сама она ничего не сможет сделать. Не зная, какие силы бывают, не зная, чем можно пользоваться и вообще понимая, что если она снова увидит лича – то перепугается до полусмерти!
- Итак, Арина Яблочная.
Девочка дёрнулась, повернулась от широкого подоконника и вздрогнула. Антон был один. В этом тёмном закутке было так хорошо сидеть на переменах. Здесь совсем рядом были технические лаборатории кафедры, куда доступ простым студентам был запрещён, а уж как ругались за любой шум здесь! Поэтому и коридор этот особо не жаловали студенты.
- Не вздыхай так тяжело, Арина. Не вздыхай, - Антон, засунув независимо руки в карманы, разглядывая девочку. – Ты жирная корова, с седыми патлами и глазами забитого зверя – абсолютно не в моём вкусе. Точнее даже будет сказать, ты вызываешь у меня отвращение!
- Так
