Капелька Солнца (СИ) - Кандела Ольга
Голова была как в тумане, и я никак не мог упорядочить разбегающиеся мысли. Не мог сообразить, что делать дальше. И всё никак не мог поверить, что это происходит. Со мной. Наяву.
До дома шёл, кажется, целую вечность — тратить деньги на извозчика в такой ситуации было бы сущим расточительством. А на пороге меня ждал всё тот же парнишка. Так и не ушёл.
И в этот момент всё прояснилось, встало на свои места, и я принял неизбежное.
Понял, что не хочу подстраиваться, не хочу быть кем-то иным. Не хочу быть таким, как доктор Айзек, пусть и придётся пожертвовать тем, что дорого. Я окинул взглядом дом. Массивный, добротный и в то же время не лишенный изящества, притягательности какой-то, что исходила от потемневших от времени досок. Помнится, я намеревался побелить его весной. Теперь это сделает кто-нибудь другой. В конце концов, это просто дом. Будет ещё шанс его вернуть. А вот упущенная жизнь уже никогда не возвратится.
— Куда идти? — кинул юнцу, решив не терять даром времени. Следовало бы предупредить Айрель, но я чувствовал, что нужно спешить. А чутьё меня ещё никогда не подводило.
Вновь узкие грязные улицы. Дома, прилипшие друг к другу. Сбившееся от быстрой гонки дыхание. Покалывание в боку. И ноги ватные.
Но я успел.
В последний момент, можно сказать: у девчонки была лихорадка, жар, агония. А возрастом она была почти, как Айрель сейчас. И от этого неизбежно мне её напоминала.
Я выложился на полную. Все силы растратил без остатка. Внутри звенела гудящая пустота. И даже в голове не осталось ни единой мысли. Всё, на что меня хватило — дать рекомендации по дальнейшему уходу и рухнуть на набитый соломой тюфяк, в мгновение отключившись.
Очнулся я уже дома. В своей постели. Рядом сидела Айрель и настойчиво пыталась влить в меня какой-то лекарство.
— Сколько я спал? — Попытался сесть, но тело слушалось плохо, в висках отдавалась глухая боль.
Айрель, разумеется, помогла. Подсунула стопку подушек под спину. И поднесла лекарство к губам.
Чувствую себя немощным стариком, право слово!
— Почти сутки. Пей. Тебе нужны силы.
За лекарством последовал горячий куриный бульон. И вновь она кормила меня с ложки, не забывая заботливо подуть, чтобы я не обжегся. И я ел, пусть и совершенно не хотелось. Но силы мне, и вправду, были нужны. Сутки… Это уже ни в какие рамки не лезет!
Впрочем, то, что произошло дальше, тоже никак не вписывалось в мои планы. Меня вновь накрыло сонной дремой. И я проспал ещё несколько часов. Видимо, сказалась усталость последних дней.
Следующее пробуждение было отнюдь не радужно.
— К тебе приходили, — сообщила Айрель, что всё так же караулила у кровати. Будто и вовсе никуда не отлучалась.
— Кто?
— Не знаю, человек какой-то из Нижнего города. Поблагодарить, наверное, хотел. — Я понятливо кивнул. Ещё успеется. — И вот ещё… — Она протянула конверт. — Принесли вчера. Почему ты не сказал, Кай?
В конверте было письмо. Постановление об изъятии имущества в счёт долга.
— Я не знала, что всё настолько серьёзно.
— Я… не хотел тебя волновать. — Я отшвырнул письмо и устало потёр глаза. — Есть ещё время, я что-нибудь придумаю.
— У нас всего неделя. Точнее, уже и того меньше.
— Уйдешь от меня, если останусь бездомным? — Я позволил себе усмехнуться. Сколько уже можно переживать, в конце концов? Всё равно ничего не изменить, пусть горько и обидно. И много всего ещё. Я уже это принял. Осталось привыкнуть.
— Дурак! — Айрель тоже усмехнулась и стукнула меня кулачком в грудь. — Ну куда я денусь? — А потом фыркнула и добавила: — Подумаешь, всего лишь бездомный. У меня вот даже тела собственного нет. И ничего.
— Ничего. — Я притянул её к себе и поцеловал в светлую макушку. — Мы это исправим. Мы всё исправим.
***
Дом чувствовал расставание. Скрипели половицы под ногами. Из оконных щелей тянуло сквозняком. Налетали редкие порывы холодного ветра, будто дом вздыхал, жаловался. Он не хотел разлуки, так же, как и я. Отполированные сотней прикосновений перила манили, так и подталкивая провести ладонью по тёплому красному дереву. И обои, выцветшие кое-где, но всё равно любимые. Их еще мама подбирала. И меня неотрывно преследовала мысль, что все не увезти. Не сохранить. А значит, нужно выбрать самое дорогое.
Я ходил по дому и не знал, с чего начать. Не знал, что выбрать. Почему-то вдруг всё вокруг, даже то, чего не замечал прежде, стало немыслимо дорогим.
И как я смогу существовать без всего этого?
А потом раздался настойчивый стук в дверь. И я напрягся, вновь ожидая плохих новостей. Хотя, казалось бы, что может быть хуже?
На пороге ждал крупный работяга в заплатанной одежде и выцветшей кепке, сдвинутой на бок. Лицо его было добродушно и не сулило ничего плохого, и я позволил себе расслабиться.
— Позволите войти? — спросил мужчина и решительно шагнул в дом, стоило мне пошире распахнуть дверь. — Я поблагодарить пришёл. Признаться честно, я прежде не верил в чудеса. Особенно в такие вот. Когда смирился уже. Но вы, и правда, их творите. Не зря слухи ходят.
Я неловко улыбнулся. Чудотворцем меня, пожалуй, ещё не называли.
— И вот ещё… — гость скользнул ладонью в рукав и выудил на свет пухлый конверт.
Нет, не конверт даже. Лист упаковочной бумаги, свернутый в несколько раз. Внутри была пачка купюр. Мелких. Помятых и перепачканных. Но в общей сложности…
— Я не могу это принять. — Я попытался вернуть конверт. Даже при всех моих затратах, это слишком большая плата за лечения девочки.
— Берите. — Мужчина остановил меня прикосновением. — Вам нужнее. Мы всем районом собирали. Кто сколько может. Каждый понемногу. Вряд ли этого достаточно… чтобы решить ваши проблемы. Но, надеюсь, хотя бы поможет устроиться на новом месте.
— Откуда вы знаете… о моих проблемах? — Я слегка насторожился. Если работяга из Нижнего города в курсе, что я заложил дом, то об обитателях Верхнего и говорить нечего.
— Так ведь разговоры ходят, — пожал плечами мужчина. — У нас народец любопытный живёт. От одного другому. От второго третьему. Так и дошло.
Мне оставалось лишь отчаянно вздохнуть.
— Берите, не обижайте. — Гость крепко сжал мою ладонь, удерживающую конверт, и без лишних слов отправился восвояси.
В конверте, мелкими измятыми купюрами набралась добрая половина моего долга…
Я радостно рассмеялся, и дом вторил моему смеху благодарным эхом.
Часть 3
Часть 3
Лайеса и Сайлар Торвуд всегда мечтали иметь много детей. Четверых или даже пятерых. И чтобы среди них непременно были близнецы. Мальчики или девочки — не важно. Главное, чтобы двойняшки. Двойная радость.
Но создатель долго не давал им детей. Они ждали терпеливо и стойко. И верили, что однажды удача улыбнется им, и желанный малыш появится на свет, наполнит дом детским смехом и приятными хлопотами.
Долгожданная беременность оказалась тяжелой. На ранних сроках грозила прерваться, а под конец местный доктор и вовсе дал неутешительный диагноз — если ребенок и родится живым, то жизнь его будет коротка.
Будущая мать была безутешна, Сайлар же, на время оставив семейное дело, все средства и усилия пустил на поиск врача, который сможет помочь.
Поиски привели несчастных супругов к доктору Айзеку — лучшему одарённому врачу на сотню лиг в округе. Идеальные рекомендации и репутация целителя давали пусть и слабую, но всё же надежду на излечение.
— Скажите, господин Торвуд, — проведя тщательный осмотр мужчины и его жены, спросил доктор, — у вас имеются недоброжелатели?
— Что вы имеете в виду? — насторожился Сайлар.
— Дело в том, что у вас искажена аура. Она тёмная и рваная, словно чернильное пятно. Так бывает, когда на носителя наложено проклятие.
Сайлар крепко задумался. Кто из знакомых мог ему так насолить? А может, это вовсе не знакомый. Завистник какой или клиент, недовольный качеством работы или расценками даровитого мастера. У успешного ювелира всегда имеются недоброжелатели. Так кому же он насолил настолько, чтобы тот пустил в ход запретную магию?
