Наследники Шамаша. Тени и пыль - Alexandra Catherine
— Уймись, Александр! — вздохнул виконт Аим. — Не отправлять же её обратно! Будем оберегать! К тому же, если молодые люди не смогли расстаться с ними даже ради охоты, стало быть, это особенные барышни…
Акил хотел что-то возразить, но Марк подхватил, оборачиваясь к расстроившейся было Ишмерай:
— А они действительно особенные.
Обескураженные Ишмерай и Сагрия обиженно молчали, едва не плача от досады. Когда Ишмерай пытались обидеть, она становилась неустрашимой. И Сагрия никогда не была робкой барышней. Но эти слова задели их так, что им более не хотелось охотиться. Высокомерный и грубый граф Александр Сагдиард, признанный на рождественском вечере одним из самых эффектных мужчин на свете, более не казался им таковым. Ишмерай сразу нашла в нём несколько недостатков: его лицо было слишком суровым, губы слишком женственными, а манеры слишком грубыми. Он стал ей неприятен. Поначалу Марк показался ей бледным мальчишкой по сравнению с этими взрослыми дворянами. Теперь же деликатность и доброта принца, над которым она часто подшучивала, стали ей ещё дороже.
«Ничего! — подумала Ишмерай, гордо вздёрнув голову, забыв об обиженно надутых губах. — Мы еще посмотрим, кто здесь в куклы не наигрался!..»
— Итак, господа! — твердым и несколько насмешливым голосом воскликнула Ишмерай, и темно, и игриво улыбнувшись. — Мы задерживаем нашего вепря. Приступим!
— Ишь, какая храбрая! — удивленно усмехнулся виконт Аим. — Что ж, приступим!
Топот копыт оглушил землю, лай собак, ободряющие крики и свисты слуг наполнили лес. Охота началась.
Ловчий сообщил, что зверь был на редкость огромен, более трех метров в длину. Это раззадорило охотников, и они кинулись вслед за ищейками с такой готовностью, будто в конце пути их ждало не обреченное животное, а врата рая.
Ишмерай и Сагрия не отставали. Радость охотников передалась и им, когда ищейка «подняла» кабана, и зверь ринулся наутёк от своры гончих. Медноволосая Сагрия скакала рядом с графом Сагдиардом и виконтом Аимом, изумляя их неутомимостью и неистовой тягой к приключениям.
Но там, где в пылу своей ярости могли пролезть натравленные на кабана собаки, не всегда могли пролезть лошади. И, вскоре, наткнувшись на бурелом, в который влетел и зверь, и собаки, охотникам пришлось сделать огромный крюк, чтобы нагнать их. По мере того как шум гона слышался все дальше, граф Сагдиард ругался все громче, пока верная тропа не была найдена.
— Клянусь дьяволом! — взволнованно расхохотался Александр. — Я в жизни не видал подобной громадины! Полагаю, он без труда может уложить моего коня!
— Не только твоего, Александр! — вслед ему кричал виконт Аим. — Но всех наших коней, после всех нас и тебя на закуску! Этот кабан — настоящий дьявол!
Криками и хлыстали подгоняли люди коней. Ишмерай еще не успела объездить своего нового коня и не доверяла ему так, как своему доброму Эрьясу, потому для охоты выбрала своего старого верного друга, стараясь нисколько не отставать от своих спутников.
— Не страшно, сударыня? — воскликнул виконт Ивен Аим.
— Не страшно! — весело отозвалась она.
— Она бесстрашна! — усмехался Акил. — У неё на лбу написано.
— Она безголова… — негромко ввернул Марк.
Александр Сагдиард и Акил Рин, перегоняя друг друга, ястребами неслись на шум гона и не думали более ни о чем.
— Вперед, мальчишка! — подначивал Акила Александр. — Кто первый нанесёт удар этому животному, тот и победит! Я даже не стану использовать это, — он указал на свою аркебузу.
— Голыми руками?! — воскликнул Акил.
— Не бойся! — хохотал Александр. — Победа всё равно останется за мной!
И Акил хлестал своего коня всё крепче, не желая отдавать победу неистовому графу.
Марк и Ивен Аим следовали за остальными, но, казалось, только эти двое более не испытывали интереса к охоте. Они ехали рядом друг с другом, стараясь не позволять Ишмерай догнать графа, кузена и подругу. Виконт был старше принца более чем на пятнадцать лет, но любил поговорить с ним и находил его замечательным собеседником. К тому же, от мужчины не укрылись беспокойство и некоторая властность, которыми сияли глаза принца, как только он терял из виду свою обворожительную спутницу. И это тронуло виконта.
— Сколько лет этой твоей нимфе? — с интересом спросил он.
— Позавчера ей исполнилось шестнадцать. Но она не моя.
— Я слышу сожаление в твоем голосе? — усмехнулся Ивен. — Она ещё совсем дитя. Пустоголовое, чистое. Годик-два, и она зацветёт пышным цветом. Не упусти её. Хотя, как друг, я пожелал бы тебе держаться от этой семьи подальше.
— Почему? — серьёзно пробормотал Марк.
— Слишком много сказочек я наслушался о её родителях за всю свою жизнь.
— Они замечательные люди.
— Я мало что могу сказать о герцогине. Кроме того, что она и её брат отсрочили гибель Архея двадцать лет назад. И её до скрежета зубов ненавидит ваша матушка.
— Моя матушка многих недооценивает, — вздохнул принц.
— Напротив. Её Величество — на редкость умная женщина. И мне никак не удаётся прощупать самого герцога. Скажу лишь то, что Атию он любит куда больше, чем, говорят, её любил Аберфойл Алистер.
— Он верен моему отцу.
— До тех пор, пока это выгодно Атии. За герцогом не только Атия, но и его собственная жёнушка с упорными слухами о её кунабульском троне. Мне неведомо, каковы их отношения с братом, но я вижу его сына вместе с вами. Стало быть, связь налажена. Так что за герцогиней не последний человек в Нодриме, женатый на принцессе.
— Довольно, Ивен! — воскликнул Марк, нахмурившись. — Я не хочу больше слушать, как ты приписываешь несуществующие грехи людям, которых я уважаю и люблю.
— Сын короля должен прислушиваться к подобным вещам! — назидательно проговорил Ивен. — Но, принц, что означает эта морщинка меж твоих бровей? Ах, разумеется, — виконт изобразил довольство. — Вы — настоящий сын своей матери. Вы умны и без меня знаете всё не хуже. Поэтому я рекомендую вам жениться на Ишмерай Алистер как можно скорее. Эта фея подарит Кареноласу мир и покой. А главное, она подарит его
