Родники Пустоши (СИ) - Зоряна Лемешенко
Но теперь я решилась всё рассказать маме. Она сначала не хотела меня слушать, металась по комнате, аж довела Анджело до плача, но, когда я предложила взять с меня любую клятву, он застыла каменным изваянием и немало меня удивила, сказав:
— Бедный Альберто, он так любил тебя, что решился на такой грех… — произнесла она, сложив руки на груди.
— А теперь представь, что испытал Лео. Его тоже держали в застенках, которые он потом разрушил. Он искал меня и нашёл здесь, замужней и беременной…
— Да уж…
— А ещё он ничего не знает о сыне.
Мама виновато потупилась, наверное, вспоминая свои нападки на бывшего инквизитора. А я продолжила:
— И ещё: у меня с ним не было ничего, мы говорили всего один раз перед его отъездом, это была абсолютно невинная беседа.
— Получается, что я зря парня обижала.
— Зря, мама.
Я знала свою мать, она была доброй, но очень вспыльчивой. Сильнее этого в ней была только любовь к самобичеванию. Я уже видела, как совесть начала её глодать.
— Только прекрати это самокопание, мама! Ты ничего не знала, и твоя реакция объяснима.
— Угу.
Родительница горестно вздохнула и поторопилась домой. Я полагала, что она теперь будет молиться за незаслуженно пострадавшего Лео. Я о нём молилась с дня его отъезда: зная его неуёмную натуру, он обязательно уже что-то затеял. Но моя интуиция, на удивление, была спокойна, поэтому я наслаждалась материнством и ждала возвращения его отца.
Я ни на день не забывала Альберто, молила высшие силы, сердце сковывала тоска, когда я вспоминала его карие глаза. Так было невыносимо думать, что всё могло бы быть иначе… Часто ночами я не могла сдержать слёз. И однажды, как только я провалилась в сон после того, как вволю наплакалась в подушку, я очутилась в странном месте: сияющий туман клубился вокруг меня, и вскоре из него показался Альберто, таким, как я запомнила его при жизни. В этот раз я понимала, что его уже среди живых, и горло сдавили сухие рыдания.
— Не плачь обо мне, милая! Не жалей!
— Я не могу, я скучаю по тебе, — искренне сказала я мужу.
Он протянул ладонь к моему лицу, но так и не коснулся меня.
— Совсем скоро у тебя будет всё хорошо, не противься этому! Я сыграл свою роль в твоей судьбе, а ты была моим уроком. Поэтому не жалей, что так сложилось…
— Как ты… здесь?
— Твои молитвы очень помогли мне, Алекса. Правда. Да и вообще, оказывается я нравился многим людям, обо мне просила высшие силы не только ты, — лучезарно улыбнулся муж, — поэтому не плачь, не думай о плохом. Мне здесь лучше, чем было при жизни.
— Честно? — мне стало даже легче дышать.
— Честно, ведь страхи и горести оставили меня. Только одно меня огорчает: твои слёзы. Поэтому я помогу тебе…
Альберто сложил две ладони вместе, а, когда развёл их в стороны, то между ними оказалась маленькая сияющая искорка, которая полетела ко мне и впечаталась в области сердца в мою грудь. Там сразу разлилось тепло и спокойствие.
— Что это, Альберто? — удивилась я, трогая рукой место, где без следа растаяла искорка.
— Мой подарок тебе. Я теперь не совсем человек, Алекса. Вместо перерождения я выбрал служение людям. Решил начать с тебя, — снова согрел меня улыбкой мужчина.
И я вдруг поняла, что так же светло и радостно улыбаюсь ему в ответ.
— Если тебя вдруг одолеет печаль, или нужна будет помощь, просто позови меня. Но, думаю, тебя теперь будет ограждать от всех земных бед совсем другой человек.
Мне вдруг стало неудобно, я поняла, о ком говорил Альберто.
— Нет, Алекса! Не закрывайся от судьбы и не думай лишнего. Я украл тебя у него, но вы друг другу предназначены. Я благословляю вас…
Последние слова растаяли в тумане, который стал сиять ещё ярче и скрыл от меня фигуру мужа. Я зажмурила глаза от яркого света, а, когда открыла, то обнаружила, что уже проснулась. И от неожиданности едва не вскрикнула.
По комнате, покачивая спящего Анджело на руках, бесшумно ходил Лео. Увидев мои круглые глаза он будто немного смутился.
— Анджело хотел тебя будить, но я решил дать тебе немного отдыха. Он вроде бы оказался не против.
Глава 30
Я всё ещё пребывала в состоянии растерянности от такого сна и не менее странного пробуждения, но заставила себя встать с кровати и взяться за приготовление завтрака.
— Будешь оладьи? — спросила я Леонардо, который как ни в чём не бывало возился с малышом.
Мне вообще всё больше казалось, что я не проснулась, а просто стала видеть другое сновидение. Потому как слишком нереальной была ситуация, что охотник ходит по моему дому будто всю жизнь тут жил и ведёт себя так, будто Анджело его сын, пускай даже это так и было. Я уже наработанными движениями замесила тесто, магией, которая, наконец-то, вернулась ко мне, разожгла печь и налила тесто на сковороду.
— Перевернёшь их потом? — сказала я, а Леонардо вопросительно на меня посмотрел, когда я подошла к нему, вытирая руки, — мне нужно Анджело покормить.
— А, конечно! Кстати, чувствую, он хорошенько испачкал пелёнку, — заулыбался радостно мужчина, передавая мне малыша.
— Ладно, разберёмся, — подняла бровь я, всё ещё не понимая странного поведения Леонардо.
Он, мурлыча какую-то песенку, пошёл к печке и принялся за дело: переворачивал, снимал готовые оладьи и наливал новые порции теста. А я бросала косые взгляды на явно не спешащего уходить охотника.
— Как твоя поездка, удалась? — спросила я.
— Оооо, ты даже не представляешь насколько!
И тишина. Этот мужчина был невыносим.
— Не расскажешь, чтоб я попробовала представить?
— Нужно подумать… Ты больше ни на кого не шпионишь?
Шутка резанула ножом по сердцу, и Леонардо быстро это понял, отведя взгляд.
— Ты сам тогда шпионил ещё как, так что я в этом смысле на твоём фоне букашка, — парировала я.
— Всё готово! — воскликнул охотник.
— Что?
— Завтрак готов! — он выложил на торелку румяные кружочки.
— Там на полке стоит варенье, чай забыла подогреть, ты… ну правильно… не стесняйся…
Я говорила всё тише, глядя как заправски мужчина накрывает на стол.
— Алекса, правду писали в древних манускриптах, что пища, приготовленная с помощью
