Огонь в его поцелуе (ЛП) - Диксон Руби

Даже когда мой огонь иссякает, давление в моем члене нарастает. Потребность наполнить ее своим семенем становится неоспоримой, и когда мои клыки, наконец, втягиваются, я издаю стон облегчения. Я выпрямляюсь, устраивая свою пару под собой и шире раздвигая ее бедра. Она идеально помещается под моей ладонью, ее маленькая попка розовая и выпуклая, ее кожа ярко-красноватая там, где моя пылающая плоть прижалась к ее собственной. Я зачарованно наблюдаю, как мой член исчезает в ее ножнах, когда я вонзаюсь в нее, и я чувствую, как ее напряженное тело поддается моему. Время пришло. Я могу дать ей свое семя, не причинив ей боли. Мой следующий толчок в нее жесток по своей интенсивности, но я не могу остановиться. Снова и снова я погружаюсь в свою пару, сильнее и быстрее, пока мое тело, кажется, не движется по собственной воле. Са-ча, — повторяю я мысленно. — Са-ча. Са-ча.

Наступает мое освобождение. Я чувствую, как это проносится по моим мышцам, мои руки сжимаются на ее бедрах, когда мое рычание удовольствия превращается в низкий рык. Собственническим толчком я извергаюсь внутри нее. Мое семя изливается наружу, и я не могу перестать двигаться, толкаясь в ее тугой, влажный жар, пока каждая унция моего тела не будет отдана ей. Ее канал горячий и скользкий от моей спермы, и я продолжаю накачивать ее, продолжаю давать ей больше, пока не останется ничего, что можно было бы дать.

Затем силы покидают мое тело, и я падаю. Я осторожно перекатываюсь в сторону, потому что не хочу навредить своей паре своим весом. Я притягиваю ее к себе, прижимая к своему телу, чтобы я мог держать свой член погруженным в нее, пока я прихожу в себя. Я собственнически обнимаю ее за плечи и крепко прижимаю к себе, зарываясь лицом в ее мокрые волосы, которые пахнут цветами, водой и Са-ча.

Моя пара. Моя.

Она молчит, притихла в моих объятиях после нашего удовольствия. Я хочу зализать рану, которую я оставил на ее горле своим утверждающим укусом, но я слишком устал. В следующий раз, — клянусь я. В другом укусе нет необходимости, но в следующий раз я оближу ее всю.

Мне очень нравится эта мысль. Я расслабляюсь и закрываю глаза, ожидая, когда ко мне вернутся силы. Я знал, что налаживание ментальной связи с партнером утомительно, но я понятия не имел, что буду так уставать. Возможно, с людьми это сложнее.

Я вдыхаю аромат Са-ча, с удовольствием замечая, что он уже меняется. Хотя на ощупь ее кожа все еще холоднее моей, я чувствую, как мой запах дракона смешивается с ее человеческим. Скоро она почувствует пряный аромат моих притязаний через свою сладкую кровь, и я горю желанием узнать это.

Я почти так же стремлюсь к этому, как и к ментальной связи. Я проталкиваю свой разум к ее, ожидая. Там еще не так много, но я чувствую, как что-то растет и меняется, как будто свет постепенно усиливается где-то глубоко внутри. Вороны молчат после моего спаривания, и мне хочется кричать от радости только из-за этой маленькой перемены.

Са-ча исправила мой разум. Она спасла меня.

«Луг, — приходит тихая мысль, эхом отдающаяся в моей голове. — Луг с цветами».

А?

Глава 14

ДАХ

Я снова проверяю ментальную связь, пытаясь проникнуть в ее разум.

«Луг и цветы, — я думаю. — Ручей. Щебечут какие-то птицы. Может быть, пикник и несколько книг, когда светит солнце и на небе ни облачка. Боже, это было бы здорово. Да. Пикник на лугу. Ничего, кроме тишины и покоя и времени почитать мои книги. Это мое идеальное место».

Это мысли Са-ча, спокойные, сладкие и чистые. Я сопротивляюсь нашей ментальной связи, желая большего. Саша, — понимаю я, когда прикасаюсь к ее разуму. — Она Саша Кеннеди, и она моя. Я копаюсь в ее мыслях, исследуя и интересуясь внутренней работой моей пары.

«Хорошая большая толстая книга, — размышляет она. — Я могла бы расстелить одеяло рядом с бурлящим ручьем и… ой». — Она слегка шевелится в моей хватке. — «Дурацкая рука». — Рука пульсирует, посылая боль по всему ее телу. — «Я надеюсь, что он скоро покончит со мной».

Покончит?

Нет никакой сладости, сопровождающей эту мысль, только… смирение. Чувствуя любопытство, я прячусь в уголках ее сознания, ожидая.

Прижавшись ко мне, Саша двигается, сгибая ногу. Ее попка прижимается ко мне, и даже когда я обвиваю ее своим телом, я могу чувствовать ее мысли. «Я липкая, — думает она. — А я ведь только что приняла ванну. Ну что ж. Слава богу, по крайней мере, с этим покончено. У меня бывало и похуже. И я пережила это, точно так же, как я выживала в прошлом».

Слава богу, с этим покончено?

Это не мысли удовлетворенного партнера. Я чувствую неприятный спазм в животе, когда она мысленно перебирает свои боли, которые усилились из-за спаривания. Глубоко внутри нее появляется новая рана от моего нетерпеливого совокупления, и ее мысли полны того, как ее тело будет болеть утром, а не от совместного удовольствия.

Она не получала удовольствия.

Саша терпела мои прикосновения. Осознание приходит, когда я касаюсь ее мыслей. Она не хотела спариваться со мной. Она позволила мне наслаждаться ее телом, потому что чувствовала, что должна. Несмотря на то, что чувствовался запах спаривания, она не горела желанием спариваться со мной. Даже сейчас я чувствую прикосновение ее стыда к моим мыслям, и меня тошнит от того, что она так себя чувствует.

Моя пара не хочет, чтобы я прикасался к ней?

Мое сердце, всего несколько мгновений назад радостное, наполнено стыдом. Как я мог неправильно понять ее сигналы? Даже когда сон овладевает мной, я хочу бороться с ним. Я хочу понять свою вторую половинку. Я хочу, чтобы она чувствовала то же, что и я, — не стыд. Не отвращение к самой себе. Не отвращение ко мне.

Но если она будет лгать мне своими улыбками, как я могу доверять, что она не скроет от меня свои мысли? Как я могу доверять тому, что она расскажет мне правду?

Ответ прост, но обиден. Я должен действовать так, как будто ментальной связи вообще нет.

САША

Когда Дах наконец засыпает, я выскальзываю из его хватки и встаю с пола. У меня все болит, колени дрожат и слабы. У меня мокро между бедер от нашего совокупления, и моя кожа кажется лихорадочной и горячей. Короче говоря, я чувствую себя дерьмово. Поэтому я беру свое пляжное полотенце и снова бросаю взгляд на моего похитителя-дракона.

Он спит, одна когтистая рука подергивается, как будто даже во сне он тянется ко мне.

Я оборачиваю полотенце вокруг тела и направляюсь в заднюю часть магазина, одна. Здесь ужасно тихо — слишком тихо. Нет ничего, кроме моих мыслей, и я не уверена, что хочу быть с ними наедине прямо сейчас. С другой стороны, я также не хотела оставаться наедине с Дахом, так что, наверное, мне сейчас просто невозможно угодить. Я направляюсь к бассейну и погружаюсь в воду, не заботясь о том, что она холодная и пузырьки исчезли.

У меня только что был секс с драконом.

Я… не совсем уверена, что я чувствую по этому поводу. Часть меня испытывает некоторое облегчение от того, что все закончилось, потому что теперь мне больше не нужно об этом беспокоиться. Я знаю, чего ожидать. У него огромный член, и Дах немного грубоват, даже когда пытается быть нежным, и он кусается. На самом деле, все могло быть гораздо хуже. Я думаю о Тейте и обо всех тех случаях, когда он заставлял меня чувствовать себя ужасно, прежде чем сделать все возможное, чтобы унизить меня. Я могу справиться со слегка грубым, кусачим человеком-драконом, который решил заявить на меня права.

Я также немного разочарована в Дахе. Часть меня надеялась, что он поймет, что я не испытываю энтузиазма, в тот момент, когда он толкнет меня на землю, и что он остановится. Что мы вернемся к ласкам и поглаживаниям моей груди. Потому что мне это очень понравилось, и это меня удивило. Я думала, что ненавижу любой секс. Теперь я понимаю, что мне нравится, когда меня ласкают, но сам половой акт — это просто то, что нужно вытерпеть, даже с кем-то другим.