Мама для Совенка. Путь менталиста. Часть 4 - Екатерина Александровна Боброва
Мама веселилась, предлагая всем поддержать девочку и вступить в фан-клуб короля Асмаса. Четвертый отказывался, говоря, что он и так в нем с рождения, а дядя Сергей соглашался лишь после того, как «этот король докажет, что настоящий мужик. Корону там согнет или скипетр о голову сломает».
А после началась учеба. И вечно что-то придумывающий и совсем не похожий на занудно-моральных учителей лорд Кайлес занимал все больше места в мыслях девочки.
- Как ты можешь их сравнивать? – возмутилась Майра. Поймала насмешку во взгляде Аля. Попробовала обидеться. Не смогла. И решила поделиться наболевшим:
- Он такой хороший, умный, столько для нас делает, кроликов вон каждой подарил, а они… Курицы! – припомнила земное слово. – Спорят лишь о том, кто за него замуж выйдет.
Аль вскинул брови. Он был в курсе, что самой старшей из менталисток исполнилось двадцать пять и на следующий год она может выходить замуж, но спорить на собственного декана?! Интересно, Третий в курсе?
- Ну их в пламя, - махнула рукой Майра на собственных одноклассниц, - лучше гляди, что Крош умеет.
На каникулах мелочь посмотрела пару серий земных Смешариков, так что имя для кролика было выбрано мгновенно.
Девочка подняла руку, подставляя ладонь. Белый зверек тут же выбрался из капюшона и был опущен на пол.
- Стой смирно, - предупредила Аля Майра.
Красноглаз подскакал к замершему парню. Посмотрел оценивающе и Шестой перестал дышать, чтобы не спровоцировать зверька. Видел он, во что превратилась форма одного курсанта, после того как тот пнул под зад выскочившего перед ним на дорожку зверька. При всей своей милоте зубы у красноглазов были… вполне себе оружием. А злопамятность… от хозяйки видно досталась.
Крош вдруг взвился в воздух, оттолкнулся в два прыжка от подоконника и стены, приземлившись точно на плечо. Мальчик покачнулся от неожиданности, а ухо уже щекотало горячее дыхание – пушистый нос обследовал щеку, шею... Красноглаз сполз ниже, повис, зацепившись за плечо задними лапами. Дотянулся до верхнего кармана кителя, нырнул туда мордой и появился обратно, держа в зубах мобильный телефон. Дернулся назад. Красивым прыжком, не выпуская добычи, оттолкнулся от стены и сиганул на пол. Допрыгал до хозяйки, выплюнул ей в руку пластиковую коробочку. И только тогда Аль отмер. Воззрился в возмущении на мохнатого грабителя.
- Ты!
Красноглаз покосился. Фыркнул презрительно, точно грабежом оказал великую честь и, повернувшись задом, принялся невозмутимо умываться.
- Прямо гоп-стоп по кроличьи, - пробормотал Аль, припомнив одно из выражений дяди Сережи.
А Майра уже тыкалась в телефон.
- Как же. Мне тетя Юля показывала. Где же оно?
Аль вздохнул – девчонка. Подошел, забрал мобильник.
- Он запаролен, - пояснил, показывая, как включается экран по отпечатку пальца.
- Могла бы просто попросить, - заметил неодобрительно.
- Мне надо было к завтрашнему уроку задание отработать, - скороговоркой выпалила Майра, прилипнув к экрану.
Аль только головой покачал. Нормальные у них там задания… Тырить вещи из карманов. Либо он что-то не понимает в нынешнем образовании, либо Майра недоговаривает.
- О! Смотри! Вот это рожа. А тут ты! Ой, не могу.
Аль не выдержал, заглянул через плечо на экран, откуда веяло летом, каникулами и вкуснейшими бабушкиными пирогами.
- Признайтесь Кайлес, вы зашли в тупик.
В класс заглянул ректор. Оценивающе прошелся по пустым рядам. Неодобрительно покосился на уткнувшегося в книжку декана. На занятиях из курсантов никого, а этот… Даже не переживает по данному поводу. Как был раздолбаем, так им и остался. Жаль, что огонь так щедро одарил столь никчемную персону.
Рядом на столе, вытянувшись, дремал крупный красноглаз.
Ректор поспешно отвел взгляд от животного, дабы не сорваться и не начать орать.
- У вас остались только ваши, гм, студентки, чья будущая эффективность под большим вопросом. Пока их главная цель – выйти за вас замуж.
Из-за книги донеслось недовольное хмыканье.
- И вряд ли вам удастся их переубедить в этом. Да, конечно, Майра перспективна и ради нее одной я разрешаю вам устраивать сей балаган, но курсанты не должны страдать.
Хмыканье стало ехидным.
- Я помню, что отказался передать их под ваше управление, но вы могли бы обратиться за помощью к воспитателям. В конце концов дисциплина - их ответственность.
Книга ответила обидным «хм».
- Кайлес! – Сэльс все же повысил голос, хотя раз сто зарекался этого не делать. – Я с вами разговариваю. Извольте встать! И кто разрешал вам читать личную книгу во время занятий? Да, еще и с Земли!
Книга опустилась, явив под грозные очи начальства лицо декана без каких-либо следов раскаяния на оном.
- Если курсанты предпочитают иные занятия моим урокам, почему я должен страдать? – возмутился он.
- К тому же, - добавил, - вышло продолжение. Кстати, рекомендую. У этого народа нет магии, но они компенсируют ее отсутствие богатой фантазией. Хотите переведу отрывок? Здесь как раз о магии.
Ректор стиснул зубы. Напомнил себе, что перед ним не бывший курсант, а коллега. И называть его тупоголовым придурком будет нарушением деловой этики.
- Благодарю, - выплюнул, - воздержусь. И на вашем месте, я бы озаботился тем…
- Господин ректор, - в двери появилась голова дежурного, - вас срочно просят в целительскую. У нас огненная лихорадка.
- Жыргхва, - ругнулся Сэльс и быстрым шагом двинулся в сторону целительской, не обратив внимание на увязавшегося следом декана.
Ворвался в целительскую. Толпившийся там народ поспешно раздался в сторону, пропуская ректора к постели больного. Рядом стояли с беспомощными лицами целители.
- Слишком поздно, - тихо, лишь для него одного, произнес старший целитель. Сэльс потемнел лицом, окинул страдальческим взором мечущегося на постели паренька. Десятый курс. Вот же… Жыргхвова задница.
Пораженный лихорадкой курсант уже не мог кричать от боли, лишь надсадно сипел. Внешне он выглядел совершенно здоровым, только рот был раскрыт в крике, пальцы скрючены от судорог, по губам стекала слюна, а глаза покраснели из-за полопавшихся сосудов. И все же он умирал, сгорая в призрачном, жившим лишь у него в голове, огне.
Сэльс горестно вздохнул, морщась от разъедающего внутренности чувства беспомощной вины.
Редкое, поганое заболевание, вызванное тем, что огонь, обретя слишком большую власть, начинал жрать своего хозяина изнутри. Болезнь слабых
