Поцелуй феи. Книга1. Часть 3 - Иван Сирфидов
– Рун, – произнесла Лала испуганно. – Я не знаю, что делать. Если я отменю волшебство, вы оба упадёте. Прямо в топь. И кабанчик упадёт на тебя.
– Лала, не надо отменять, – жалостливым тоном попросил Рун с искажённым от ужаса лицом. – Если он упадёт на меня, он меня прибьёт.
– А что делать?
– Узел развязывается, Лала, – в панике поведал Рун. – Плохо завязал. Я не думал, что так будет.
– Я не знаю, как вас спасти, Рун, – Лала чуть не плакала.
– А ты можешь оттащить нас к островку? Ну вон тому, что я показывал, где деревца? Он как будто близко совсем, – ошалело посмотрел на неё Рун.
– Я могу попробовать, – отозвалась Лала.
– Пробуй.
Она взлетела выше, упёрлась ручками в бок кабанчику, изо всех сил замахала крылышками. Медленно-медленно кабанчик стал смещаться в нужную сторону, продолжая визжать и подниматься вверх.
– Получается! – крикнула Лала.
Когда кабанчик оказался над деревцами, он уж воспарил так высоко, что был выше любого самого большого дерева в лесу. Лала подлетела к Руну.
– Что теперь? – робко спросила она
– Теперь сядь сверху на кабанчика, схватись за него покрепче и сделайся тяжёлой. Ну, какая ты обычно на земле, когда не летаешь, – дрожащим голосом проговорил он.
– Я поняла! – обрадовалась Лала. Её наполненные слезами глазки заблестели надеждой.
Она снова взмыла вверх. Сколько-то бесконечно длинных мгновений ничего не происходило. Вдруг с кожи кабанчика испарилась вся болотная грязь, в которой он был перепачкан снизу, он перестал взлетать и относительно быстро поплыл вниз. Земля становилась всё ближе, ближе. Испытывая неописуемое облегчение, Рун опустился на неё, но лишь коснулся её ногами, кабанчик завис в воздухе, остановившись. Он всё визжал и визжал, не переставая, словно его режут. Эти звуки причиняли дискомфорт, усиливая желание поскорее всё закончить. Рун подогнул ноги, приложив к верёвке весь свой вес, сел на колени, и далее принялся по чуть-чуть подтягивать её к себе. Немного передвинет по ней руки, и повиснет. И снова передвинет, и снова повиснет. Так постепенно свин оказался почти у самой земли.
– Отменять магию? – закричала Лала взволнованно, как могла громко, чтобы её было слышно сквозь истошный визг.
– Нет! – прокричал в ответ Рун. – Надо его успокоить как-то. Иначе он побежит, и снова завязнет. И меня утащит с собой.
Лала закрыла кабанчику глаза ладошками, стала что-то тихо нашёптывать в ухо. Рун схватился за узел верёвки под брюхом несчастной твари, поднатужился, упёрся плечом, и окончательно притянул её к земле. Почувствовав под собой твёрдую поверхность, свин наконец перестал визжать, замер и затих.
– Отменяй, – негромко сказал Рун.
Лала осторожно убрала ладошки с глаз кабанчика. Тот не шевелился. Она взмахнула ручкой. Рун сразу почувствовал, что более ничто не тянет его вверх. Быстро достал нож и перерезал верёвку. Кабанчик не двигался. Рун вздохнул устало, чувствуя дрожь внутри.
– Лала, – произнёс он с трудом, – ты можешь объяснить ему, что он по красной траве должен отсюда выбираться? Если он завязнет ещё раз… я этого не вынесу.
– Ступай только по красной травке, милый. Так и выйдешь отсюда к лесу, – ласково обратилась Лала к животному.
Она слезла с него. Кабанчик продолжал сохранять полную неподвижность. Казалось, у него совсем нет сил. Но так лишь казалось. Едва Лала отступила от него на шаг, он вдруг вскочил и дал такого стремительного стрекача, что только копыта засверкали. Бежал строго по алым травам, один раз его ноги провалились, но он тут же вдернул их и помчался дальше. Вскоре его чёрный силуэт скрылся за деревьями. Только после этого Рун окончательно расслабился.
– Тело как ватное, – сообщил он бесцветным голосом, сидя на земле. – И колотит, точно в ознобе.
Вид у него был потрясённый. Лала опустилась рядом.
– Неблагодарный какой, – растеряно молвила она. – Помчался от меня, как от чумы. Я ещё не слыхала, чтобы зверюшки так убегали от фей.
Она прижалась к Руну.
– Лала, что это было? – тихо спросил он, обняв её.
– Ну, Рун, я слабая фея. Всегда была. Я такого не колдовала до тебя. Что-то не получилось. Неправильно рассчитала. Опыта не хватает мне. Прости, любимый.
– Да ничего, – отозвался он беззлобно.
– Зато теперь ты можешь всем рассказывать, что летал, – поделилась с ним мыслью Лала.
Рун прыснул со смеху. Лала тоже. Они сидели, обнимаясь, и смеялись, наверное, более от облегчения, что всё завершилось благополучно. Счастливы были даже от этого как будто.
– Да уж, – покачал головой Рун с улыбкой. – С тобой не заскучаешь, Лала. Давай отдохнём, я пока не в состоянии идти. Тем более по болоту. Сил нет.
– Давай приляжем, Рун. Я тоже очень устала, – попросила Лала.
Он снял с себя куртку, постелил, лёг сам, Лала пристроилась к нему.
– Я так испугалась, так испугалась, – жалостливо поведала она. – Не знала, что делать. Хорошо ты придумал, Рун. Ты умный.
– Жить захочешь, ещё не то придумаешь, – усмехнулся он.
– Зато доброе дело сделали.
Рун лишь вздохнул на это.
– Лала, – позвал он вскоре.
– Что, милый?
– Я теперь ещё раз убедился, что тебя никак нельзя отпускать одну. Вот летела бы ты тут без меня, и увидела этого свина. И что? Ведь не пролетела бы мимо?
– Не пролетела.
– И как бы ты его одна вызволяла?
– Может быть что-нибудь и придумала бы, Рун.
– А может всю магию растратила и осталась бы с неработающими крыльями посреди болота.
– Может и так, – добродушно согласилась она.
– Как вы выживаете, ну, феи, когда не умеете знать меру в помощи?
– В нашем мире гораздо проще магию восстанавливать, – напомнила Лала. – И ты забываешь, заинька мой, кто я. Я отличаюсь от прочих фей. Я очень слабая была. Другие феи с детства учатся дозировать магию, а мне всегда приходилось тратить её досуха.
– Я теперь ни за что тебя одну никуда не отпущу, – с чувством пообещал Рун.
– Смотри ты, какой властный мне достался кавалер. Свободы меня лишает, – ласково поиронизировала Лала.
– Я не лишаю, я не могу тебе приказать, если ты откажешься сама послушаться, – серьёзно сказал Рун. – Но ежели ты захочешь куда-то отправиться одна, я всегда буду против теперь. Страшно мне за тебя. Буду уговаривать.
– Нежно?
– Не без этого.
– Ну ладно, – порадовалась она. – Я и сама не хочу расставаться с тобой, котик, чтоб ты знал. А то кто ж меня обнимет? Если будешь нежно уговаривать, обязательно послушаюсь.
– Вот и
