Я люблю зверя - Наргиза Огненная
— Праздник влюбленных открыт! Дорогая Элита королевства, Анника Рориевир и теперь хранитель реликвии Суинфорд, официально открывает и вечерний променад. Все могут веселиться и праздновать. А также источник в вашем распоряжение до утра.
Пока принц говорил, мне с каждым словом становилось все хуже и хуже. Я до этого чувствовала недомогание, но думала это от волнения. Сегодня столько произошло, и так часто была на публике, уже иммунитет должен выработаться. Но сейчас, мне казалось, я выжитая как лимон и вот-вот упаду. Да, что со мной?
Я снова в сцепилась в руку Его Высочества и уже думала просто постаю и подышу, как начала падать и проваливаться в темноту.
— Анника?! Анника, что…
Только и успела услышать обеспокоенный голос принца и как сильные руки подхватывают меня.
Глава 10. Сон или явь, что было правдой?
В начале, я долго падала, а потом все глубже и глубже погружалась в мерзкую слизкую черную субстанцию. Было такое ощущение, как будто черные, влажные щупальца оплетали мое тело и старались проникнуть глубже и сжать сильнее. Мне хотелось кричать, но, когда я открывала рот, не могла издать ни одного звука. Была как немая рыбка — открывала и закрывала рот. Пыталась, что-нибудь нащупать, но ничего кроме слизи рядом не было. Так темно, сыро и холодно. Где я? Что со мной? Дышать тяжело, воздуха не хватает. У меня начинается такая сильная паника, что я просто дергаюсь всем телом, пытаюсь распутать щупальца. Хватаюсь до любого, что смогла дотянуться — дергаю, царапаю, бью, все бес толку. Они лишь сильнее в меня вплетаются, так еще и ускоряются, боясь, что я выпутаюсь. Снова пытаюсь закричать — ничего. Плачу на взрыт, слезы текут ручьем и ничего, ни одного звука.
"Бог Велес, как мне выбраться?! Папа?!" — Зову мысленно, сопровождая и ртом, привычка. Кто умеет говорить, будет по инерции все равно шевелит губами. Я все продолжала дергаться и вырываться. Мне казалось, прошло несколько часов, начала уставать и уже была готова сдаться. Чувствую, как одна из этих мерзких, склизких щупалец дошла до горла и уже захватывает там территорию — кусочек за кусочком. Все! Я больше не сопротивляюсь. Устала на столько, что уже все равно. Думаю, только о папочка и до сих пор не понимаю, что происходит и как я тут оказалась. И когда мне кажется, что это уже мой конец, услышала голос. Тот самый! Бархатный с хрипотцой. Мой незнакомец. Он рядом со мной. Но где?
— Анника… Милая… Слушай мой голос…
О, да! Я слышу его и очень хорошо. Я как мотылек на огонек, готова лететь к нему. И только этот голос заставил меня встрепенутся. Я не одна. Вот это четкое осознание дало мне еще сил.
— Вот, так… Да, милая, правильно… Еще чуть-чуть… Борись!
И я снова боролась. Щупальца добрались и закрыли мне глаза. Но видимо они уже тоже думали, что я сдалась и перестали так сдавливать. Я высвободила руку и отодрала мерзкую слизь с лица, а потом увидела сквозь свет Источник Красоты. Ну хоть что-то стало видно, где это было раньше?
— Анника… Милая, иди ко мне…
Как же будоражил этот голос. Да он просто спасает меня. Постойте-ка! Он называет меня по имени?
Так значит он знает меня или тоже искал и нашел? Я его увижу сейчас, только выберусь сначала с этой ямы, наполненной черной субстанцией.
— Зайка, если слышишь меня.
Папа?! Папочка. Я снова заплакала.
"Я слышу тебя! Слышу! "- хотелось прокричать, но я так и не получила свой голос. Поэтому я говорила все мысленно сквозь слезы.
— Сделай глубокий вдох, задержки дыхание, а потом медленно выдохни. Все будет хорошо. Я рядом.
Я сделала, как попросил отец, расслабиться не получалось, пол тело все еще было в плену щупалец. Они еще, как будто поняли, что я вот-вот ускользну и снова стали давить. Я смотрела на Источник, вдохнула и…
Почувствовала полную свободу и расслабление в теле и снова провалилась в сон. Хотя мне стало уже казаться, что я и так во сне.
Очнулась я от лучей солнца что пытались своим теплом пробраться сквозь веки. Как воришки — тихонько на цыпочках и медленно пробирался свет и становился ярче, теплее. Я открыла глаза. Это оказалось не так просто, веки оказались тяжелыми и непослушными, а тело налилось свинцом. Вот это да! Даже пальцем пошевелить тяжело.
Немного зажмурилась от света и повернула голову в право, увидела расплывающиеся очертания чьей-то фигуры, спящую сейчас в кресле на против. Крупная такая фигура и… Рыжая?! Что он тут делает?! И где я?
Я осмотрелась и попыталась сесть. Было тяжело, но приподняться немного получилось. Комнату я не узнавала, но вот ткань, что висела над кроватью, узнала сразу — герб Суинфордов.
— Дочка, ты очнулась, как ты? — услышала я, с другой стороны, заспанный голос отца. Повернулась к нему. Он сидел в кресле и видимо так же спал, как и Маркус с другой стороны. Немного растрепанный, помятый и кажется давно не менял одежду. Я так рада была видеть его, столько облегчение и радости окатило меня. Папочка, мой папочка рядом, он меня вытащил оттуда. Немного увлажнились глаза.
В горле пересохло, поэтому я еле скрипучем голосом произнесла лишь одно слово:
— Пить.
— Да, конечно, — засуетился отец и налил с графина в стакан, уже приготовленный возле меня на тумбочке. Кто-то знал, что я захочу пить, как очнусь. Утолив жажду, почувствовала себя намного лучше. И справилась с накатившей нежностью к отцу и слезами.
— А что тут делает господин Маркус Рориевир? Так еще и спит?
Почему-то это был мой первый вопрос. Наверно от того, что пока я пила вспомнила, что во сне я слышала голос моего незнакомца и рассчитывала увидеть его, а не рыжего, непробиваемого война и интригана в одном лице. Я не помню, чтобы его слышала. И тут меня пронзила неприятная мысль. А может я вообще его перепутала или приняла желаемое за действительное и хотела услышать незнакомца, а это был всего то рыжий Марк?
— Зайка, Господин Рориевир, дежурил со мной по очереди и всячески помогал. Должен сказать он очень за тебя переживал. Ника, ты ему действительно нравишься, я это понял за эти дни. Но, я должен тебе…
Я резко перебила.
— За эти дни?! Пап, я что была бес сознание несколько дней?
— Да, Анника, ты была
