Я тебе не достанусь - Ольга Иконникова
На этом портрете у Венсана был совсем другой взгляд, чем теперь – светлый, открытый. А на губах была улыбка. Он выглядел спокойным и счастливым. Сейчас он был совсем не таким.
26. Правда мадемуазель Пикард
– Не правда ли, какие изысканные, благородные у них лица?
Мадемуазель Пикард подошла так тихо, что я вздрогнула, услышав ее голос.
Я согласно кивнула и торопливо отошла от картины, которую только что рассматривала. Мне совсем не хотелось показывать свой интерес.
– В тех, в ком течет королевская кровь, всегда чувствуется порода, – продолжала рассуждать мадемуазель. – Именно поэтому браки с теми, кто сильно ниже по положению, и противоречат естественному положению вещей. Короли должны жениться на принцессах, не иначе.
Я уже поняла, к чему она клонит, и решила удалиться из галереи. Я слышала всё это уже не раз. Как не раз пыталась вывести мадемуазель из того заблуждения, в котором она пребывала.
– Нет-нет, сударыня, постойте! – воскликнула она, когда я отвернулась. – Нам решительно необходимо поговорить! Я понимаю, вам неприятна эта тема, но более я уже не могу молчать! Мне стыдно смотреть в глаза его величеству! Обманывать столь благородного человека низко! Неужели вы сами, мадемуазель Бланшар, не чувствуете этого?
Я посмотрела на нее с плохо скрытой досадой. Она говорила так, словно ей каждый день доводилось общаться с королем. Да она могла вовсе не попадаться ему на пути, и он бы даже этого не заметил!
– Его величество чувствует в вас дурную кровь, и именно поэтому он обливает вас таким холодным презрением. Возможно, ему неведомо, кто вы такая на самом деле, но он сразу понял, что вы – не принцесса. А иначе с чего бы ему вести себя с вами так?
Я резко ответила:
– Вас это не касается, мадемуазель! Мои отношения с супругом вас не касаются!
– С супругом? – с сомнением переспросила она. – Не лгите хотя бы самой себе, сударыня! Насколько я понимаю, его величество еще не стал вашим настоящим супругом, и пока еще есть возможность избежать страшной ошибки. Король такой могущественной страны имеет право иметь детей с чистой кровью. А ваше происхождение, мадемуазель, весьма сомнительно. Неужели вас совсем не тревожат угрызения совести? Остановитесь, пока не стало поздно! Еще есть возможность попросить прощения за то, что вы обманули его величество. Ведь вы пошли на это вынужденно – лишь потому, что ваша кузина сбежала в день свадьбы. Я уверена, что король сумеет вас простить. Неужели вы сами не понимаете – как бы вы ни старались стать настоящей королевой, вы не сумеете этого сделать!
– Благодарю вас за заботу о нашем браке, мадемуазель, – усмехнулась я. – Но позвольте нам с мужем самим разобраться в наших отношениях.
– Да как вы не понимаете, сударыня? – она вдруг повысила голос. – Он не ваш супруг, а супруг настоящей принцессы Эланы! Вы присутствовали на обряде под чужим именем, а значит, и сам обряд, и ваш брак недействительны. И наш долг сообщить об этом его величеству.
– Замолчите, мадемуазель! – прошипела я. Не хватало еще того, чтобы нас кто-нибудь услышал. – Я уже неоднократно говорила вам, что Элана – это я. Но если вы не готовы мне поверить, то можете думать что вам заблагорассудится, только прошу вас – держите ваши мысли при себе.
В ее взгляде появилось какое-то странное торжество, и я, уже собиравшаяся вернуться в свои апартаменты, застыла на месте.
– Вам кажется, мадемуазель Бланшар, что если вы сами столь бесчестны, что согласились участвовать в таком чудовищном обмане, то и другие таковы. Но нет! Вы может сколь угодно потешаться над моими душевными качествами, но они не позволяют мне стать вашей соучастницей. Да, я дала слово его высочеству, что буду молчать, но моя совесть протестует против этого. Я давала вам возможность признаться во всём его величеству первой, но вы не пожелали воспользоваться ею. Надеюсь, король пожалеет вас и не станет мстить за то, что вы так ужасно его обманули.
– Послушайте, мадемуазель, – я снова попыталась обратиться к ее благоразумию, но она отступила от меня на несколько шагов и замотала головой.
– Нет-нет, сударыня, я более не намерена вас слушать. Что бы вы ни говорили, я не переменю своего решения. К тому же, всё уже свершилось, и ничего не изменить.
– Что свершилось? – я почувствовала головокружение. – О чём вы говорите, мадемуазель?
Она гордо вскинула голову и, глядя мне прямо в лицо, ответила:
– Полчаса назад я была на аудиенции у его величества и всё ему рассказала. О том, что принцесса Элана исчезла в день свадьбы, и принц Агаларский, испугавшись скандала, решил заменить ее племянницей своей жены. О том, что в ваших жилах нет ни капли королевской крови, более того, вы были зачаты без брака, и ваш отец женился на вашей матушке лишь потому, что его заставили это сделать.
– Вы рассказали всё это Венсану? – я всё еще не могла поверить в сказанное ею.
Мадемуазель кивнула. Похоже, она не испытывала сожаления о своем поступке.
– Я давно уже должна была это сделать это, мадемуазель! И теперь моя совесть чиста. Да, я тоже была замешана в этом обмане, но пошла на это не по своей воле, а исключительно из уважения к его высочеству. Но теперь я раскаиваюсь в том, что так долго молчала.
Наверно, я сильно побледнела, потому что она посмотрела на меня с беспокойством.
– Вам нехорошо, сударыня? Вам лучше пойти к себе и немного отдохнуть. Уверена, его величество скоро захочет с вами поговорить.
– Что вы наделали, мадемуазель? – прошептала я, глядя на нее с ужасом.
Я не могла представить, что теперь будет со всеми нами – со мной, моим отцом, с Альканией. Что бы я ни говорила сейчас Венсану, как бы ни пыталась оправдаться, он не поверит мне.
А мадемуазель выдержала мой взгляд и твердо ответила:
– Я всего лишь сказала правду!
27. Разговор с Венсаном
Я вернулась в свою комнату в полном смятении чувств. Что мне следовало предпринять теперь, после того как мадемуазель наговорила его величеству столько ерунды?
Пойти к Венсану и попытаться объяснить, что правда мадемуазель Пикард – это совсем не правда?
