Спасти демона - Дарья Ву
Спустя неделю я жалела о решении поучаствовать в ежегодном школьном соревновании. Все мышцы болели. В лёгких катастрофически не хватало кислорода на полный вдох, всегда хотелось спать, а во что превратились мои нежные пальчики! Я так радовалась глине, приятно успокаивающей опухшие руки, что на керамике просто опускала кисти в тазик с мягкой прохладной глиной да так и сидела, пока не заметил Рой.
– С такими пальцами у тебя ничего путного не получится, – заключил глава клуба. – Можешь не ходить, пока опухлость не сойдёт.
Я даже не думала ему противоречить. От ежедневного черчения простых печатей и подпитки медальона, руки болели и отказывались работать. Даже пишущее перо держать больно! Папа смилостивился и поговорил с мамой, а она возвратила мне Звезду Тера. Опухоль спала, но на керамику я не вернулась. Мне достаточно ежедневной подготовки к состязанию под руководством папы! Да ещё и жуткие тексты по ла антикве. Мы каждый день проходим древний нелюдский язык, и каждый день надо дома что-то переводить. Мне и по другим предметам домашнего задания хватает!
– Строчишь? – поинтересовался Жан, забираясь в окно.
– Как переводится «Эн ля унуа нивело нениу вивой»?
– На первом уровне никто не живёт, – вздохнул мой друг и сел на уголок стола.
– Ага, – я записала сказанное. – А дальше…
– На втором встретишь лишь тень. На третьем услышишь голоса. На четвёртом уровне столкнёшься с питомцами. На пятом с собой, – перебил меня Жан, диктуя заданный по ла антикве текст.
– Интересно, – хмыкнула я. – Там десять уровней, но ниже пятого никто не спускается.
– Я их понимаю. Двойник охраняет спуск, и он совсем не добрый!
– Жаль, я бы с собой пообщалась. Вон в Филине есть девчонки, а в нашем только я, – я подняла глаза от заляпанного чернилами листа на Жана. – Ты для чего пришёл?
– Давно не общались. И отец уехал, а белый демон больше не засыпает. Он всё сильнее. Отец говорит, что демон взрослеет, потому его Сила продолжает расти вместе с ним.
– И что Тадеус делает?
– Буянит.
– Хочу посмотреть!
Жан хмыкнул и покрутил пальцем у виска. Я улыбнулась, и друг сдался. Мы выбрались в окно и спустились по сетке, стараясь не задевать распустившийся плющ. По пути Костроун несколько раз назвал меня дурочкой. Он удручённо вздыхал, а я обещала, что лишь спущусь в подвал, а от клетки буду держаться на расстоянии.
– Знаешь, – признался Жан. – Я нашёл один способ освободить демона из плена.
– Какой?
– Убить хозяев, – тихо сказал друг.
Я пожалела, что спросила, но он сам поднял эту тему.
– А способ избавиться от договора ты не находил?
– Умереть? – вопросительно протянул Жан.
– Не смешно! Я ничего не нашла.
– Ты и не искала! – упрекнул он.
Щёки разгорелись. Жан заметил и недовольно промычал. Я пожала плечами, но Костроун вдруг сорвался на крик, обвиняя в безответственности. Я хотела сказать, что впереди ещё четыре года, Жан поправил: «три с половиной», а голос его при этом звучал угрожающе. Я бы отмахнулась, но позволить ему так просто признать меня ещё и беспечной! Нет.
Мы зашли в дом Костроунов. Жан привычно поставил чайник на плиту. Я зашла в светлую кухню и прислушалась к подвальной двери, за ней тихо.
– Буянит, говоришь? – недоверчиво спросила друга.
– В основном.
– Тогда я спущусь.
Жан тихо перечислил всех богов и у каждого попросил мозгов для подруги, но останавливать меня не стал. Только твёрдо заявил, что спускаться не намерен, и если со мной что-нибудь случиться, он с себя всю ответственность снимает! Пришла моя очередь хмыкнуть и демонстративно пожать плечами. А ступая за потрескавшуюся дверь, я не удержалась и показала Жану язык.
Внизу меня встретила тишина. В подвале относительно темно, но разглядеть помещение можно, спасибо оконцу под потолком. Тадеус лежал на полу, глаза его закрыты. Я подошла к клетке и чуть наклонилась вперёд, вглядываясь в демона. Если его больше не усыпляют, то он заснул сам? Нужно ли демонам спать? Я постучала костяшками по решётке. Звук вышел глухой. Тадеус не шелохнулся. Оглянувшись, убедилась, что Жан не передумал и спускаться не станет. Так что некому ругать меня за мою глупость. Я ступила в клетку и подошла к белому демону. Опустилась на колени и села рядом с ним. В голове промелькнула безумная мысль разбудить Тадеуса, но при последней встрече он пообещал не самые приятные вещи, и я решила только посмотреть на него. Белые ресницы демона слиплись и вымокли. Полосы слёз блестели на его щеках. Прежде чем поняла, что делаю, я уже стирала новую слезинку, сбегающую по лицу белого демона. Зря. Ему понадобился всего миг, чтобы открыть глаза, увидеть меня, схватить за руку и уронить спиной на холодный пол, прижимая к нему своим телом.
Острые ногти впились в моё плечо и в запястье. Я ойкнула и зажмурилась от резкой неожиданной боли и почувствовала, как Тадеус меня отпустил. Когда я открыла глаза, он сидел рядом, скрестив ноги. Белый демон опёрся локтями о колени и сплёл длинные пальцы, уложив на них подбородок.
– Уходи, – велел он.
Я поднялась на ноги, но не спешила покинуть клетку. Он же плакал! Просто так не плачут. Переминаясь с ноги на ногу, рассматривала белоголового юношу, невероятно бледного и спокойного. Тадеус встал и усмехнулся.
– Ходить разучилась? – насмешливо спросил белый демон. – Позволь подсобить.
Тадеус положил ладони на мои плечи и рывком поднял меня, развернул лицом к выходу из клетки.
– Вон туда, – шепнул он и подтолкнул меня к проёму.
Я пошатнулась и упала не ступив и шага.
– Ты безнадёжна. Совершенно никакого толку!
– А какой нужен? – обиженно отозвалась я.
– Хм-м, – протянул Тадеус. – Могла бы еды для меня захватить.
– С чего вдруг мне тебя подкармливать? Ты меня задушить хотел.
– Захотел бы, задушил.
Ответ показался мне толковым и логичным. Тадеус – белый демон из мира теней, хоть и пленён алхимиком.
– А почему не хочешь?
– А что ты мне сделала?
– Кто-то обещал при первой же возможности убить всех алхимиков Йелана, – протянула я скептически.
– Кто-то обещал меня освободить, – подражая моему тону, сказал Тадеус.
– Кто-то ещё думает.
– Кто-то скоро умрёт от голода, и думать будет не о чем.
– Ладно, – сдалась я. – Скоро вернусь.
Жан встретил мою просьбу грубым отказом. Я умоляла как могла, в глубине души понимая, что попытки
