Для тебя я ведьма (СИ) - Вечер Ляна
— Я просто не думала об этом, — женщина вытерла слёзы и виновато посмотрела на меня.
— Просто, — я едва заметно улыбнулась, глядя в карие глаза наблюдательницы. — Просто растоптать Великий совет жрецов. Просто выкопать могилы роду Ландольфи. Просто положить монеты на веки синьорине без имени. Просто позволить безумным дочерям бездны убивать…
— Синьорина Эспозито, — командир взялся щепотью за переносицу, — наденьте что-нибудь скрывающее метку. Осмотры будете проходить у синьора Ландольфи. Ваша задача — кодекс Ловцов безумия. Желаю удачи в работе.
Аплодисменты так и не грянули. Почтеннейшая публика покинула зал в мёртвой тишине. Премьера удалась, афиши сорвал ветер, а наши тайны остались за опустившимся занавесом, без единого выстрела на сцене.
***
Если взглянуть на карту — Илиси вот он, руку протянуть, а на деле — вторая неделя дороги не приблизила нас к заветной цели и наполовину. Меня мутило от запахов придорожных таверн и от тряски в дилижансе. Хотелось в ванну с тёплой водой, чистых простыней на просторной кровати: обнять Торе, закинуть на него ногу и проспать до обеда. Синьорина Эспозито, привыкшая жить в сытости, если не сказать — в роскоши, брезгливо смотрела на шедевры кулинарии, которые подавали в трактирах за баснословные деньги, и предпочитала им сыр с хлебом. Ромео, как и я, страдал от постоянного недостатка сна. Он превратился в невыносимого брюзгу. Хотелось залепить рот синьора Ландольфи смолой и насладиться покоем. И только командир оставался командиром. Сальваторе остужал пыл друга, когда эмоции плескали через край, почти не выпускал из рук вожжи и стальной хваткой брал за горло любую неожиданность. Чем дальше уезжали на юг, тем мягче становилась осень, даже походила на прохладное лето — только это и спасало.
В конце концов, на рассвете десятого дня дороги Тор окинул взглядом нашу богадельню, вздохнул и принял решение свернуть с маршрута. Мы отправились в охотничий домик синьора Сальваторе, предаваться лени и обжорству. Слава Великому Брату!
— Там точно будет приличная еда? — Мими на полном ходу пыталась привести себя в порядок — пудрила и без того бледные щёчки.
— Что для вас приличная еда, синьорина Эспозито? — я улыбнулась, глядя на кульбиты наблюдательницы.
— Маринованные верблюжьи пятки, — съязвил Ром.
— Синьор Ландольфи, вы снова меня цепляете!
— Ничего подобного! — лекарь изогнул бровь и уставился в окно.
— Ну, цепляет же? — синьорина застыла с пудреницей и зеркалом, адресуя вопрос мне.
— А-а-ай! — я взмахнула рукой, отгоняя скандал подальше.
Фарфоровая кукла фыркнула, Ромео ухмыльнулся, а я вернулась к чтению. Первый том энциклопедии великих земель Ханерды — одна из немногих полезных покупок, сделанных мной в Польнео. Хотела прихватить второй, но вовремя сообразила, что до старости и этот не осилю. Амэно легко могла сойти за знатную птичку — импозантная внешность, сдержанная мимика, манера говорить глубоким негромким голосом… Видит Сильван, я из кожи вон лезла, чтобы избавиться от диссонанса между внешним видом и внутренним содержанием, но всё равно частенько «пускала петуха», особенно, если дело касалось знаний. Папочка потратил уйму сил, чтобы я знала алфавит, складывала слоги в слова. Он обучал меня по колдовским книгам, других не признавала. Содержание магических фолиантов способно поставить волосы дыбом даже у видавших виды дочерей бездны, но папа героически выстоял, и теперь я могу позволить себе прочесть, кто такой атлет. Изображение совершенно голого мускулистого мужчины на странице энциклопедии заставило щёки загореться — синьор на картинке здорово напоминал одного старого знакомого.
После смерти папы я собирала осколки души, пытаясь привыкнуть к одиночеству, и тут на подмостки моей жизни вышел синьор Пеллегрино. Пелле постучал в дверь лесной хижины, чтобы попроситься на ночлег: назвался наёмником, сказал, что воевал далеко за границами земель Ханерды, а теперь вернулся на родину. Глупо доверять незнакомцу, особенно, если твой дом стоит в глухом лесу. Впрочем, выбора всё равно не было, и я решилась… опоить его любовным зельем — лучшая гарантия, что чужак не причинит зла.
Пелле оказался невероятно красивым мужчиной с крепким, почти каменным телом, густыми волнами тёмных волос до плеч и прозрачными, как весеннее небо, голубыми глазами. Он был старше меня. Не спрашивала, насколько, но седая полоска в тёмной короткой бороде подсказывала — прилично. Так хотелось оказаться в объятиях красавца, будто сама глотнула приворотного зелья и лишилась осторожности. Первый волнующий опыт — порочная страсть, смешение запахов наших тел и новый, ещё неизведанный аромат удовольствия — я провалилась в бездну наслаждения. Гладила ладонями бронзовую кожу любовника, находила шрамы, и сладкое, дразнящее чувство накрывало с головой: Пеллегрино — воин, победивший саму смерть, а я — хрупкая девчонка, могла выдрать из него душу, стоило только захотеть. Он клялся, что любит, обещал вернуться. Слава Сильвану, я не утонула в омуте страсти и через три дня с лёгким сердцем проводила Пелле. Знала, когда мужчина окажется достаточно далеко, действие зелья прекратиться, фальшивое чувство исчезнет. История из тех, что стоит забыть, но этот атлет на странице энциклопедии… Интересно, где сейчас Пеллегрино, чем занимается?
— Почти приехали, — лекарь довольно улыбался, глядя в окно дилижанса.
В тёплых краях деревья ещё не успели сбросить листву — мы оказались рядом с речной долиной, укутанной пёстрым осенним лесом. Сочный жёлтый, хлёсткий красный и скромный зелёный на фоне высокого бледного неба казались красками на палитре гениального художника. Настойчиво искала взглядом, но ничего близкого «домику» за стеклом не было. Прямо из чаши водной долины вырос замок, пусть небольшой, но фавн подери — замок… из воды! Строение, созданное людьми, идеально вписалось в нерукотворный осенний пейзаж. Стены из камня цвета персика, обвитые увядающими вьюнками, резные деревянные оконные рамы и балконы. Главное здание — строгое, квадратное с треугольной крышей и пара круглых башен по бокам с чёрными куполами: словно верные солдаты, они хранили покой своего синьора. Дилижанс остановился, а я не решалась подняться с сиденья, забыла как дышать.
— Ром, берись за вожжи, — Торе распахнул дверь и с улыбкой кивнул другу. — Хочу прогуляться с Амэ.
Лекарь повёл лошадок вокруг пруда, а мы с Сальваторе отправились пешком. Сердце замирало, когда смотрела на зеркало воды с застывшими листьями и охотничьим «домиком». Уму непостижимо! Я слышала о замках с глубокими рвами, о замках на вершинах крутых скал, но никогда не слышала о замке на воде. Чуть беспокойное отражение желтоватых стен, пёстрой листвы деревьев, голубого неба в озере и тишина, зацепившаяся за осенние лесные холмы. В таком месте я бы хотела умереть. Не сейчас — в старости. Стать облаком, сидя в плетёном кресле на террасе с выходом к воде.
— Тебе нравится, моя Амэ, — довольно заявил Тор и подставил локоть. Я взяла любимого под руку, и мы неспешно отправились по маршруту кареты.
— Боюсь представить цену, — заворожено смотрела на дом посреди озера.
— Почти даром, — шепнул на ухо Торе. — Мариам не прожгла дыру в моём кармане.
— Мариам?
— Да, у этого замка женская душа. Тёплая и гостеприимная, я назвал её — Мариам. Прежнему хозяину стало хлопотно заниматься домом. Отдал по сходной цене.
— А ты? Когда ты всё успеваешь?
— Главное правильно распределить обязанности, — командир ласково улыбнулся. — Это не сложно, среди моих знакомых есть люди нужных профессий.
— Потрясающе, — растерянно тряхнула головой. — Похоже, я совершенно не знаю человека, которого люблю. Ты мог бы жить безбедно всю оставшуюся жизнь, но зачем-то стал инквизитором.
— Амэно, — Сальваторе тяжело вздохнул, — служба в инквизиции — попытка смыть с себя грехи Охотника. Я один из богатейших людей Сэнбари, но это кровавое золото… Знаешь, куколка, отец ненавидит меня всем сердцем, но я ненавижу себя ещё сильнее.
