Дж. Уорд - Восторг
– Смерть – понятие относительное.
– Значит мы с тобой – ходячее чудо.
Джим изогнул бровь. – По крайней мере, один из нас. А насчет второго – поживем-увидим. Как ты вышел на меня?
– Информация.
– Телефон зарегистрирован не на мое имя.
– Ты сообщил его последнему работодателю. Я пошел в библиотеку, пробил номер по интернету, и вот ты где. Не самая лучшая маскировка.
– Я ни от кого не скрываюсь.
– Тогда почему ты мертв при жизни?
– Давай поговорим о тебе, окей?
– Окей, так почему ты меня боишься? – Когда Джим стиснул зубы, Матиас улыбнулся своим привычным образом, показывая острые белые клыки. – Память тут не причем. Это оружие в твоей руке. Мы в твоей лачуге, далеко от чужих глаз… и если бы я не представлял угрозу, ты бы опустил дуло.
Ублюдок.
Придурок.
Даже с амнезией, парень продолжал оставаться гавнюком.
На этой ноте, Джим подошел ближе, не сводя глаз с тех черных «Рэй Бэнов». Он положил пистолет на кофейный столик, глушителем в сторону Матиаса, и толкнул оружие по изрытой древесине.
– Не стесняйся.
– Ты отдаешь мне оружие?
– Конечно, почему нет. Считай жестом гостеприимства.
– А я дома?
– Не в конкретно этом месте… ты не можешь остаться здесь, и не останешься. Ни за что.
Матиас слегка улыбнулся. – Ну, а я не хочу оставаться в своем доме.
– И где он именно?
Парень запустил руку в карман, достал бумажник и кинул водительские права на стол рядом с сороковым.
Джим посмотрел на права. Сделаны добротно, с качественными голограммами. Фамилия, конечно, не верная, но имя и фотография совпадали.
– Что ты знаешь про меня? – требовательно спросил мужчина.
– Отличная фотка, – сказал Джим, отклоняясь назад.
– Я не спрашивал про свою будущую профессию модели. И почему ты уклоняешься от моих вопросов?
– Пытаюсь решить, как разыграть все.
– А мы играем?
– О да. И ты даже представить себе не можешь, что стоит на кону. – Джим решил сесть рядом со своим гостем. – Как я и сказал, почему бы не начать с того, что ты помнишь.
Очки обратились вниз, будто мужчина смотрел на пол. Может, на свои ботинки. Трость?
– Прошлой ночью меня сбила машина у кладбища «Сосновая роща», и я очнулся в больнице, не понимая, кто я и где нахожусь. Сегодня, я вернулся назад и уперся в твою могилу. – «Рэй Бэны» снова обратились к нему. – Я узнал твое имя мгновенно, как только увидел его. Также узнал тебя в то самое мгновение, как ты вышел из укрытия.
Ни одна мускула не дрогнула на лице Джима. – Не удивительно… мы давно знакомы. И поэтому я помогу тебе.
– Тогда расскажи, как я получил… – Рука Матиаса неуклюже указала на его тело. – … все это.
– Увечья?
– Нет, пуанты и балетную пачку. А ты что, мать его, думаешь?
– Сними очки.
– Зачем?
– Я хочу смотреть в твой глаз, когда буду отвечать на вопрос.
Поднятая рука дрожала, но Джим был уверен, что это проявление физической слабости, а не эмоциональной. И то, что было отрыто взгляду, ничуть не изменилось.
– Как я получил ранения? – низким тоном повторил его бывший босс.
– Ты пытался убить себя на моих глазах. Ты закопал бомбу в пустыне и наступил на эту хрень прямо передо мной.
Матиас опустил взгляд на ноги, его брови сошлись на переносице, будто он что-то печатал на свой ментальной клавиатуре. – Зачем я это сделал?
Как ответить, не выболтав много подробностей? – Ты ненавидел, кем был. Ты не мог продолжать так жить, и ты установил бомбу, чтобы избавить себя от этой необходимости.
– Но я не умер.
– Тогда нет. – Джим поднялся на ноги. – Сосед вернулся.
Секунду спустя через окна донесся рев Харлея, становясь все громче, пока мотоцикл замедлялся.
– У тебя хороший слух, – заметил Матиас.
Джим повернулся лицом к лицу Матиаса, гадая, как разыграть ситуацию в свою пользу. Хитро улыбаясь, он пробормотал, – Это самый незначительный из моих трюков.
Глава 14
– Ты хочешь, чтобы я что сделала?
В ответ из тени вылетела коробка «Л’Ореаль»[45], и женщина поймала ее с мыслью… что да, ночь началась шикарно. Она уже была измотана, на взводе и готова закончить смену в час ночи… и ее «клиент» был каким-то психом, помешанным на краске для волос?
Вся эта проституция уже в печенках сидит. На самом деле. Ее тошнило от злачных, темных комнат в мотелях, уродливых мужчин с гениальными идеями… и невозможности наехать на «менеджера».
– Ты хочешь, чтобы я выкрасила волосы в блонд? Серьезно?
Веер из пяти стодолларовых купюр показался из угла, свет падал на них с потолка, заставляя банкноты мерцать в тусклой комнате. Бенджамины[46], казалось, сошли с небес… особенно с учетом того, что придурок уже заплатил за возможность приехать в эту почасовую комнату вместе с ней.
– Окей, заметано. – Она подошла ближе и вырвала купюры. – Что-нибудь еще?
Низкий голос звучал тихо. – Я хочу, чтобы ты выпрямила их.
– И все?
– И все.
– Никакого секса.
– Я хочу тебя не для этого.
Дрожь защекотала тату на ее копчике и холодком поднялась вверх по позвоночнику до затылка. Но беспокоиться ведь не о чем. В комнатах напротив были девочки, а ее босс прогуливался на парковке. Всего в двадцати футах от нее. К тому же, она носила «Мэйс»[47].
Ну что он может ей сделать.
Бормоча себе под нос, она направилась в ванну и включила свет. В зеркале она выглядела на все сорок, с залегшими под глазами мешками и волосами, напоминавшими кукурузную шелуху. Хорошо хоть, ей нужно было обновить корни… сбоку пролегла дорожка, засаленные черные волосы сверкали у корней. Но не потому, что она косила под Мэрилин Монро.
Ей нравилось быть рыженькой. И черт, если ее волосы и так были ужасно ломкими, покраска вряд ли поможет… о, вы только посмотрите, они вложили кондиционер. Какая прелесть.
Она достала пластиковую бутылочку с кремовой хренью, тюбик с краской и постблондиновскую эмульсию. На прочтение инструкции ушло какое-то время, потому что у нее всегда были проблемы с буквами-словами. Но это ведь не ядерная физика.
Сквозь открытую дверь она увидела, что клиент сел в дальнем углу комнаты, его ноги были широко расставлены, вместо паха руки покоились на коленях. Его было почти не видно, свет охватывал только ноги. Так лучше… больше анонимности.
Забавно, она не помнила, чтобы в этих комнатах было так темно.
Возвращаясь к делу, она проткнула тюбик пластиковой крышкой, выдавила вонючее дерьмо в бутылку с острым наконечником, а потом встряхнула смесь, будто мастурбировала кому-то. Пластиковые перчатки были приклеены к оборотной стороне инструкции, и она запустила в них руки. Слава богу, они были большого размера, и оставалось место для ее накладных ногтей.
