Ирина Стефанова - Рождённая в полнолуние

Её тело до сих пор горело в тех, местах, где его руки касались её.

— Девочки, вставайте, — послышался из-за двери Динин голос. Она постучала в дверь и Мари тут же открыла ей.

— С добрым утром, — поприветствовала её невеста. Мари коротко кивнула и отодвинулась немного в сторону, так как Дина заглядывала в комнату. — А где остальные?

— Не знаю. По-моему, они не ночевали дома.

Дина хмыкнула, а Мари пожала плечами.

— А с тобой что? Такое ощущение, что ты провела бурную ночь в объятиях горячего парня.

Мари как занесла ногу для шага, так и застыла. Она не думала, что выглядит так, и это стало для неё сюрпризом.

— Похоже, сон был хорош, да? — подмигнула её Дина, Мари залилась краской и кивнула. Вот же палево. Мари мысленно отвесила себе оплеуху.

Ей нужно было умыться и позвонить девочкам, да и ещё проверить на месте ли Викин автомобиль. Может её вызвали на работу, и она уехала. Но интуиция подсказывала, что это не так. Маша же не могла поехать с ней. Тем более, когда они вернулись, Вики уже не было.

— А-а-а…

Мари бросилась к мобильному и стала набирать Машин номер, но телефон был выключен или вне зоны доступа. Тогда она нашла Викин номер и нажала кнопку вызова. Гудки всё тянулись и тянулись, пока наконец-то сонный голос Вики не прозвучал на другом конце:

— Алло.

— Вика, ты где?

Повисла тишина.

— Мари, ты что ли? А чего так рано?

— Ты где? — повторила она вопрос. — Машин сотовый недоступен. Она тоже пропала. Вы обе куда-то делить.

— Успокойся, — попросила Вика, потом ойкнула. — Да отпусти ты меня, не видишь, я по телефону разговариваю. Ой, Мари, прости. Не волнуйся, я у Рейдов.

— У Рейдов? А что ты там делаешь?

— Хм… Ну-у-у… — Вика замялась.

— Только не говори, что ты и Кристиано…

— Ладно, не буду говорить.

— Так вы…

— Нет, это просто секс.

— Не смей так говорить, женщина, — услышала Мари сонный голос Кристиано… и он рычал. Вика засмеялась. У Мари сложилось впечатление, что девушку щекотали.

— Он рычит? — спросила Мари, когда Вика перестала смеяться.

— Да, он постоянно рычит. Слушай, я сейчас приеду, и мы разберёмся, где Маша. Хорошо?

— Да. Да, я буду ждать.

Мари снова услышала рычание, и это показалось ей очень странно. Было ощущение, что рычала собака. Мари отключила сотовый и повернулась к зеркалу. Мда-а-а-а… она реально выглядела так, будто всю ночь занималась бурным сексом. Взъерошенная, глаза блестят, губы припухли, словно от поцелуев. Но ведь всё это был сон. Ведь так?

Я долго приходила в себя, и когда же мне это удалось, я мысленно застонала. Я ненавидела больницы ещё с детства. Как-то я почти полгода пролежала в детской городской клинической больнице. Мне было тоскливо. Дети поступали, а потом выписывались, а я продолжала там лежать. О да, меня ещё переводили из корпуса в корпус, из нового в старый и обратно.

Старый корпус мне нравился больше, так как там была общая палата. Но там лежали ребята вместе с мамами, и я им завидовала. Но в тоже время, родители меня часто навещали, а папа так баловал. Каждый раз, когда приходил, приносил новую игрушку. Воспоминание о родителях больно отозвалось у меня на сердце. Я по ним соскучилась. Сейчас они жили в Германии, в городе Шопфхайм. Пару лет назад, мама решила переехать туда. А так как там жила её племянница, то проблем с жильём не было. Я решила остаться. Ну, вот и осталась на свою беду.

Переведя взгляд с потолка на стены, я поморщилась. Вот ещё почему, я не любила больницы, всё такое безликое светлое, в основном белое, от этого мне становилось тошно и хотелось домой. Вот и сейчас было тоже самое.

Я попыталась сесть, но стоило мне оторвать голову от подушки, как она закружилась и я рухнула обратно. Дверь открылась, и в палату вошёл Алекс. Я только сейчас заметила, что лежала в отдельной палате. Алекс выглядел уставшим.

— Привет, — помахала я ему здоровой рукой. Он мне ничего не ответил, просто подошёл к кровати, сел и обнял меня. Я поморщилась, так как его объятия были очень крепкими, но в тоже время очень аккуратными. Он старался не налегать на мою больную руку. С какой-то стороны мне повезло, что в гипсе была левая рука, а не правая, так как я правша, но как представлю, что вся моя работа пойдёт насмарку, мне становилось тошно. Конечно, мой босс поймёт, но в следующий раз подумает, стоит ли мне что-то подобное доверять. Я была известна своей неуклюжестью, но вот только я никогда ничего не ломала. Подвёрнутые ноги, ушибленные локти и пальцы, порезы — это всё я, но не переломы.

— Прости, — услышала я, тихие слова Алекса. Он уткнулся мне в шею и шептал «прости».

Я подняла руку и погладила его по волосам. Алекс вздрогнул. Он сейчас казался таким незащищённым, что мне стало не по себе. Этот сильный мужчина, который меня пугал, будоражил, позволил мне увидеть его ранимую душу.

— Всё в порядке.

— Нет, — не поднимая головы, сказал он. — Не в порядке. Всё было бы в порядке, если бы ты была сейчас не здесь, а, например, дома.

Конечно, я была с ним согласна, но мне хотелось подбодрить его.

— Алекс… Эй, посмотри на меня.

Он медленно поднял голову, и я вздрогнула. Алекс плакал. Вот никак этого не ожидала. Мне самой хотелось плакать, и я обняла его за шею и притянула к себе. Наши лбы встретились, мы смотрели друг другу в глаза.

— Не надо, — прошептала я.

— Прости. Я…

Я не дала ему договорить, поцеловала. Он не ожидал такого от меня, поэтому не сразу стал отвечать. Но стоило нам немного увлечься этим занятием, как в палату вошёл врач, и Алексу пришлось позволить ему меня осмотреть. Как только осмотр закончился, врач сказал, что меня можно забирать домой. От этой новости я чуть не вскочила с кровати и не расцеловала доброго доктора. Только позже я задалась вопросом, почему так скоро. Но это было уже позже, гораздо позже.

Маша перевернулась на другой бок и вытянула руку в сторону, заехав кому-то по лицу. Услышав приглушённые ругательства, Маша приоткрыла один глаза и повстречалась с карим взглядом. Ей минуты хватило на то, чтобы понять, кто лежит рядом с ней.

— Какого чёрта! — вскочив и притянув одеяло к груди, прокричала она.

Макс повернулся на бок и подпёр голову рукой, согнув её в локте. Он оглядел её с ног до головы и обратно, потом зевнул.

— Ну, это моя комната, моя кровать и моё одеяло, — язвительно произнёс он.

Маша посмотрела на одеяло в своих руках, а потом на себя. Блин, зачем она схватила одеяло? Она же в одежде. Наверное, это всё рефлексы. И тут до неё дошло, что Макс… Бросив в него одеяло, она быстро отвернулась, краснея. Этот засранец спал голым.