«Переполох» в затерянном городе - Дина Сдобберг
— А вы рассчитываете, что я детям коньяк буду предлагать или коллекцию ликёров? — удивилась Эллина.
— Да нет, он просто боится, что среди компонентов окажется какой-то новый ингредиент. Слабительное, например. — Засмеялся Влад Басар.
— А что? У меня есть повод? — улыбнулась в ответ Эллина Лиркас. — Мальчики, если бы я каждого, кто старался обратить на себя внимание моей дочери, отправляла на вечный дозор в нужник, у нас бы полгорода исчезло. А у нас и так городок небольшой.
Лисица вышла, она конечно от дочери не слышала, что кто-то слишком настойчиво проявлял к ней внимание, но была уверена, что её Сабрина нравилась многим. Впрочем, как и любая любящая мать уверена в неотразимости своей дочери. Так что Эллина просто шутила и не думала, какую бурю может вызвать её шутка.
А вот Ригос чувствовал просыпающееся бешенство. Ему словно под нос ткнули, что он далёко не единственный зрячий вокруг.
— Эл, ну ты чего? — Владу не нравилось то, что происходило с другом, у которого то зрачок вытягивался, то когти удлинялись. — Слушай, Сабрина девочка очень красивая, да ещё и это всегда серьёзное выражение мордочки, и горящие глазки! Конечно, она привлекала к себе внимание самцов. Можно подумать, для тебя это новость! Сам-то вон, едва в академию вернулся, а попытался сразу лапы наложить на девочку. Да, что такое! Успокаивайся, давай!
Но шутка Эллины в сочетании с объяснениями Влада вдруг открыли парню ту сторону вопроса, о которой он до этого как-то не задумывался. Он помнил запах самочки, хорошо его выучил и знал, что вот она как раз своим вниманием никого не одаривала. Но ведь это не отменяло того, что она могла нравиться другим самцам. Да что значит могла? Нравилась! Конечно, нравилась. Не могла не нравиться!
Зверь мгновенно ощерился, готовый рвать любого из соперников. Наверняка же все вокруг ходят и только и ждут, когда он отвернётся, чтобы подкатить к его чернобурочке. Эл попытался взять зверя под контроль, но белоснежный лис рвался охранять свою добычу.
Уже вскоре, в женской башне Переполоха, возле двери, из-под которой тянулся знакомый для него запах, свернулся начавший успокаиваться лис. Его веки тяжело опустились, пасть клацнула после зевка, а хвост лег поверх крупных лап.
Первым вниз спустились Вивьен и Лорвин. Они устроились перед незажженным камином в общей гостиной и занялись списком гостей. Ведь Ирвину нужно знать, кого отпрашивать, а на кого выписывать пропуск на территорию академии. А самому Лорвину, кому нести пригласительные.
Поначалу список гостей напоминал список студентов факультета, потом уже список стажёров управления. Только в конце добавились мама Вивьен и мама Лорвина, братья Лорвина, братья Ридлы, Лерк Уозерр и чета Коган, Эллина Лиркас, Эдвард Дорс, мастера их факультета и конечно их декан, Арчи Шваргер. Немного подумав, добавили квестора.
— Тогда и стражей приглашайте. Вместе же в патрули ходим. — Посоветовал им Ирвин, прикрывая зевок ладонью.
— Ирвин, можно тебя попросить? — вдруг вспомнила Вивьен. — А ты не мог бы узнать, нужен ли нам ещё в академии второй библиотекарь? Мама Лорвина хотела бы предложить свою кандидатуру.
— Да что там узнавать? Смотри, как бы не пришлось вместе с пригласительным на свадьбу ещё и трудовой договор нести. — Рассмеялся Ирвин.
Совместно со старостой, ребята решили, что пригласительные будут писать для всех, кроме студентов и стражей. Этих решили пригласить объявлением.
Переполошцы потихоньку просыпались, получали второй завтрак и спешили выполнять обещанное. Всё как положено, с чертежами и подробными росписями: откуда будет выходить невеста (конечно из нашего корпуса, а значит, колонны нужно тоже украсить), где будет стоять арка и трибуна регистратора, где будут сидеть и стоять гости, где будет площадка для танцев, а где расставят столы.
Весело перешучиваясь, девчонки вместе с Дарином спешили в ателье к его дедушке.
"Танцующая фэйри" стояла сверкающей башенкой в конце улицы швейных мастеров. Такое ощущение складывалось из-за особой, восьмигранной формы здания и большого количества высоких окон. Каждое окно было разделено на десятки ромбиков. А само стекло имело выпуклую внешнюю сторону, покрытую гранями. Любой свет, будь то солнце или свет ночных фонарей, попадая на эти окна, начинал отражаться от множества граней.
Но самым интересным в этом здании были не окна, а двери, выполненные в виде двух фигур, замерших в изящном танцевальном па. Отрывок из сказок, которые рассказывались холодными вечерами. Сказок о волшебном и дивном народе, которому когда-то принадлежали холмы за дальними горными хребтами.
Дарин уверенно открыл светлую дверь и громко оповестил о своём приходе, перекрывая весёлый звон дверных колокольчиков.
— Дедушка, бабушка… Я с друзьями! — крикнул парень.
— Подруг вижу, а друзья где? — спросил пожилой оборотень с широкими полосами седины на висках. — Дорогая, ставь чай и накладывай печенье. И джем, что передала моя сестра тоже.
— Конечно, конечно. — Ответил звонкий голос. — Уже несу.
Из внутренних помещений вышла бабушка Дарина. У неё тоже седые волосы были расположены широкими полосами. Да и то, что когда-то было девичьей стройностью, сейчас выглядело старческой хрупкостью. Выглядело бы, если бы не блестящие любопытством и радостью глаза, и не звонкий, полный улыбки голос, что больше подошёл бы молодой женщине. Дарин крепко обнялся сначала с дедом, потом с бабушкой. А уже минут через пять все вполне мирно общались за чашкой чая, словно были давно знакомы.
Сам внук и рассказал портным, зачем привёл девчонок.
— Это ты молодец! Знаешь ведь про увлечение своей бабушки? — добродушно усмехнулся дед Дарина.
— Ой, неужели… — всплеснула руками бабушка. — Просто…
— Просто моя жена обожает дамские романы, только обязательно со счастливым концом. И иногда так сильно проникается сопереживаниями к героине, что та становится музой. Ну, или кто-то из героинь светских хроник. — Пояснил за неё мистер Гальтон старший.
— И я шью платья. Только они никогда не встречают своих владелиц. И тихо висят в моём швейном закутке. — Призналась миссис Гальтон. — И конечно, я так переживала, когда прочитала вашу историю в газетах. Это ведь всё по-настоящему! Мой собственный внук был свидетелем всего происходящего. И я… Я безумно счастлива, что хоть одно платье, наконец-то, встретится с моей музой. Той, для которой оно создавалось. Посмотрите?
В глазах пожилой портной горело предвкушение. И надежда. Словно маленькая девочка, старательно пряча, готовила сюрприз, а теперь ждала, какой будет реакция. Девчонки с Переполоха замерли в предвкушении и, боясь поверить, поэтому даже не сразу сообразили хотя бы кивнуть.
— Вы… Вы хотите сделать такой подарок? — растерялась Вивьен. — Но вы ведь меня совсем не знаете.
— Девочка, для меня это не просто платья. Это капелька моей души, моих
