Обнаглела не с тем Волком - Эмма Орелайн
По позвоночнику снова неслись мурашки, но теперь не от страха, они куда-то бежали, собираясь чем-то большим и теплым внизу живота. Когда же мужчина лишь слегка сжал мое бедро, я почувствовала что-то новое. Желание. Искушение. Невольно вырвался стон, впоследствии вызвав утробный довольный рык волка. Наши руки исследовали тела друг друга, и я инстинктивно прогнулась в спине, когда почувствовала горячую ладонь на пояснице, под тканью одежды. Кожа к коже. Обжигающе горячо. Что-то будоражащее. Возбуждающее. Он все также был полуобнажен, мои пальцы изучающе скользили по рельефным мышцам, не пропуская не одну клеточку.
Мы кусались, даже царапались, утопая в жерле страсти и безумия. И я бы уже не остановилась. Но оборотень все же смог. Отстранившись от меня, я почувствовала холод и укол разочарования. Ни разу не испытывала еще столько всего за раз.
Арман выглядел потрёпанным, дышал тяжело, вглядывался в мое лицо помутневшим, безрассудным взглядом. Видок тот еще. Уверенна, у меня не лучше. Но в его глазах было что-то еще, какое-то понимание и удивление чему-то. Только чему, я понять так и не сумела.
Резко вынырнув полностью из машины, оборотень громко захлопнул дверь и пошел в противоположную сторону от машины. Достал из кармана пачку сигарет и медленно затянулся.
Я не решалась выходить. Сейчас сознание все-таки решило досрочно выйти из своего незапланированного «отпуска», а вместе с ним, так сказать, «за компанию» пришел стыд, смущение и понимание произошедшего. Ой, божечки. Что же это я наделала? А ЧТО СЕЙЧАС БУДЕТ???
Зажмурилась, напряглась и вся съежилась от неизвестности, потому что даже не представляла, что сейчас может произойти.
Арман
Не верил, что это снова произошло. Я снова не удержался, приблизился больше нужного. Мерзавка. Паршивка. Загипнотизировала, завлекла, утащила в свои сети без зазрения совести. Такая сладкая и вкусная, и я сейчас больше на себя злюсь, чем на неё.
Зло затягиваюсь никотином, смотрю на россыпь звёзд на темном небе и понимаю, что влип конкретно. Рея была непростой. Либо у нее целительский дар, либо же… нет, даже думать об этом не хочу, это невозможно! Такого не может быть.
Раздражаюсь сильнее, выдыхаю дым сквозь сжатые зубы.
Как я перепугался за эту бесовку. Я думал, что убил химеру еще пару недель назад, но она оказалась жива. Возродилась! Но только как, для меня было загадкой. Очевидно, ей кто-то поспособствовал и наделил какими-то защитными чарами.
Я выжидал, хотя поначалу собрался сразу кинуться на существо, как только заметил. И самое странное, что я её не унюхал. Даже вблизи я не чуял запаха. И это вызывало во мне большие подозрения. Намечалось что-то нечистое, грязное и коварное.
Рее досталось хорошо, хотя сама химера причинила ей незначительный вред. Пара ожогов, которые убираются целительными чарами, пара царапин и синяков. Но адептка увядала, словно роза, прямо у меня на глазах. Ей становилось все хуже, девушка держалась за деревья, спотыкалась, бралась за голову, словно от сильного головокружения. Я ужасался от того, что видел, а когда увидел почти черный синяк в полруки, то внутри все похолодело. Больше ждать нельзя. Спросите, чего я ждал? Химера очень коварна и изворотлива, её очень непросто задеть, если она наготове. А вот когда она прыгала, она явно не ожидала моего появления. Поэтому огромной тушей своего волка я сначала снес нечисть, а потом уже боевыми чарами спутал и уничтожил. Надеюсь на этот раз навсегда.
Пока нес, чувствовал, что Рее становилось лучше и лучше, пока лицо снова не обрело здоровый румянец, а взгляд не стал ясным. Я не находил этому объяснения, а верить своим догадкам не хотелось. И что интересно, девчонка даже в полусознательном состоянии не упускала возможности поязвить со мной. Что ж, меня это забавляло, и признаюсь, приносило удовольствие.
Чувства к моей теперь уже и подчиненной были очень противоречивы и смешены в одном коктейле. И признавать мне ничего из того, что я испытывал, не хотелось.
Постепенно я отходил, мне становилось легче, я стал рассуждать хладнокровнее.
И только я пришел в норму, как послышался характерный звук открывшейся двери моего джипа. Тяжело вздохнул, качая головой. Не разворачивался, лишь повернул голову в сторону стража.
Из авто выплыла хрупкая фигурка, в своем сарафанчике. Одежда требовала стирки.
Девушка выглядела слегка потрёпанной, растерянной, даже смущенной, что меня крайне умиляло. Губки припухшие, щечки горят. Это дерзкая принцесса знает что такое смущение? Чем еще меня удивит Вселенная?
Впрочем, взгляд все равно был решителен, с вызовом. Это подкупало, заводило во мне какие-то неизвестные шестеренки.
— Спасибо, Арман, — уже не переходила на официоз, и это странно откликалось в моей груди, — Мне уже лучше, я дальше на своей машине.
Сказала и собралась в сторону своего транспорта. Вот и куда она собралась? Неужто работать поедет? Я не удивлюсь, если это так. Эта девушка взяла на себя слишком много, выбрала слишком тяжелый путь, когда могла жить спокойно и припеваючи, а главное, при деньгах. И что ее заставило отказаться от всего?
Заметил все тот же синяк, который не сошел, но уже выглядел не столь ужасающе. Мельком увидел, когда она еще стояла лицом ко мне. Зарычал, меня приводило все это буквально в свирепую ярость!
— СТОЯТЬ, — рыкнул я, может и не слишком громко, но вокруг стояла ночная тишина, а я был в гневе.
Девчонка резко остановилась, вытягиваясь по струнке. Не поворачивается, стоит. По-моему даже не дышит. Настолько неловко? Боится? Правильно. Пусть боится и опасается, это правильно. Вернее, признаваясь самому себе, так будет лучше.
— В машину, — сквозь зубы, — быстро.
Выкинул окурок, повернулся в сторону Реи.
Ре-я. Хмыкнул. Имя переводится, как «земная», редкое имя, рычащее и нежное. Словно огненный цветок, при этом обитающий где-нибудь на водной поверхности. Цветок противоречий, как и она сама.
Сложил руки на груди. Кортик так и застыла, не поворачиваясь. Забавная. Я чувствовал, что она сейчас рванет, бомбанет, видел, как она набирает в легкие побольше воздуха, и казалось сейчас засвистит словно кипящий чайник.
Повернулась. В глазах уже ни капли раскаяния. Неловкости и след простыл, словно и не было.
Ручонки в кулачки зажала, стоит, словно ежик колючки распушил.
