Боевая невеста мага (СИ) - Вега Маришка
Глава.26
Криспин
Лиса опять упала в обморок – это стало нехорошей привычкой, которая меня точно пугала. Что с ней происходит? Смогу ли я когда-то узнать или понять её до конца? Воспоминания так пугают девушку, что она теряет сознание. Она что-то скрывает, но что? Я давно понял: испуг не мог появиться на пустом месте.
Этот старый Алун велел отнести мне её в шатер, и я сделал это с превеликим удовольствием. Тело девушки опять был ледяным, такое ощущение, что согревалась она крайне редко, и меня это расстраивало. Она и так худенькая как тростинка, вечно переживает и мёрзнет. Слёзы на глаза наворачиваются, когда смотрю на неё. Тоненькие косточки выпирали из-под кожи. Её ещё кормить и кормить. Она и в этот раз над едой зависла, всё о чём-то думала и думала, держа еду в руках. Где же при таком рационе наберёшь массу?
Я бережно уложил её на шкуры, костёр почти погас, но я не решился просить дрова. Мы и так тут на птичьих правах, всё вокруг непонятно. Просто собрал свободные шкуры и сложил их одну на другую, в том месте, где был сложен валежник. Если правильно понял, то это и есть их кровать. Сделал такое неприхотливое «гнездо», положил Лису в него, прикрыв свободной шкурой, а сам вернулся к вождю.
Возможно, они прояснят каким-то образом сложившуюся ситуацию. Сидели ещё с полчаса, когда я, наконец, услышал шаги Лисы, лёгкие и почти невесомые, но я будто чувствовал её взгляд.
Представители племени не произнесли ни слова. Мы сидели в абсолютной тишине, только звуки членов племени разбавляли её: смеялись дети, шептали женщины, ржали лошади.
Никто не торопился просветить меня, что здесь происходит. Когда Алиса подошла, я помог ей сесть, так как она была очень бледна, казалось, что силы её сейчас покинут.
А дальше началось странное: вождь всё так же молчал, зато старый Алун разговорился, и говорил он столь странные вещи, что я дышал едва-едва.
Когда слово взяла Лиса, то я понял, что был абсолютно неправ: она не просто боялась, она была в полном ужасе от того, что с ней случилось, беспокойстве о собственном рассудке.
Её рассказ я бы предположить не мог в самых смелых фантазиях.
Девушка объясняла, как попала в мир: я не совсем понял, как она летела и почему упала, но закономерный итог – это смерть, которая и перенесла её сюда, благодаря недальновидности девушки из племени.
Честно говоря, было как-то неуютно думать, что из-за меня Аси-Лиса погибла, увидев во сне или в видении, я не знаю. Если рассуждать логически, я ни в чём не виноват, но вот эта радость, что на её месте оказалась моя Лиса, меня угнетала. Наверное, нехорошо радоваться чужой смерти, но и огорчаться, что моя любимая, попала сюда, я не могу. Возможно, я не очень хороший человек, за это я не могу на себя злиться.
Зато теперь я полностью уверен, что смогу помочь Лисе, когда знаю её тайну. Сколько времени тайна гложет ей душу! Она будет знать, что моя поддержка полностью на её стороне, я пытался передать эту мысль ей, смотря глаза в глаза. Хоть бы она опять сознание не потеряла, сидит опять белее снега вокруг нас.
Как же мне хотелось прямо сейчас встать, обнять её крепко-крепко, а ещё лучше, отнести в шатёр и развести костер, чтобы там горел огонь, который она так любит! Но я вынужден сидеть здесь в ожидании, что скажут члены племени.
Старик не подвёл и постановил, что Аси-Лиса была сама виновата, поэтому Лиса может жить спокойно. Вот тут-то вождь племени решил проявить инициативу, пригласил нас к себе в шатёр.
Честно говоря, я уже что-то нагостился, и с удовольствием бы отправился в обратный путь. Однако нехорошо отказываться, мы так и не решили со статусом девушки, хоть телом она принадлежит племени, но душой-то свободна. Я не спешил отказываться, а шёл за Касил-троком, держа девушку за руку. Её ледяная ладошка мелко подрагивала в моей руке и казалась просто крошечной. Я ласково и слегка сжимал руку, гладил большим пальцем, чтобы она знала, что я с ней.
Когда мы вошли в шатер, снег уже валил крупными хлопьями, поэтому я был рад, что нам не придется сидеть под снегопадом.
Костёр здесь ярко пылал. Да и сам шатёр был крупнее остальных, что говорило о статусе владельца. По стенам были развешаны различные поделки из дерева, россыпи каких-то бус, перьев, цветных ленточек и кос. Даже не знаю, для чего всё это нужно. Просто украшения? У стены были расставлены разные плошки: деревянные, металлические, даже пару серебряных, а ещё пестики. Наверное, странно, что кухонная утварь хранится у вождя.
Хотя, что я понимаю в быту диких племён, может, так и должно быть?
Меховые шкуры здесь были потолще и получше, а спальное место вообще устелено шкурами волков серебристо-белого оттенка.
Вождь – хороший охотник, если это, конечно, не подарок.
Я тут же усадил Лису поближе к огню и она, как всегда, уставилась на него, как заворож нная, не моргая и не боясь ни света, ни жара. Мы с вождём сели на некотором расстоянии: жарковато мне сидеть так близко в тёплой одежде, а про вождя ничего сказать не могу.
Касил-трок с интересом наблюдал за девушкой.
- Ты и огонь – друзья, - вдруг сказал он спокойно. – Светишься, словно он, никогда такого не видел. Боги благословили тебя этим даром.
- Каким? - вздрогнула Лиса.
- Огненным, - спокойно пояснил вождь. - Скоро придёт моя невеста, тоже расстроится, - вздохнул он, наконец- то, по-человечески.
- Почему? - робко спросила девушка.
- Они подруги с Аси-Лисой, с самого детства были. Пыталась её отговорить от затеи с поджиданием твоей половины, чужачка. Да не получилось. Понятно, что и не могло. Аси-Лиса натворила глупостей, за что и поплатилась, но моя Тори-миос всё равно будет винить себя. Ей тяжело в племени, совсем нет подруг, - вдруг разоткровенничался вождь.
- Отчего же так? – спросила девушка, не отрывая взора от огня.
- Красивая очень, завидуют девушки, борются мужчины.
- Значит, ты её так любишь, что выиграл этот спор? - вдруг подняла на него взор девушка.
- Нет, я объявил её суженой, чтобы прекратились распри между другими мужчинами и ссоры между женщинами. Но с течением времени, пока узнавали друг друга, поняли, что являемся половинками. Но дружба – немного другое. Ей не хватает женского общения. Я думал, когда мы объявим о нашем союзе, к ней будут относиться теплее, - и он вдруг замолк.
- Теперь все завидуют, что она отхватила себе лучшего мужика в племени! - вдруг так светло улыбнулась Лиса, как я никогда у неё не видел.
И что самое страшное – вождь покраснел. Такой румянец на его светлой коже был очень заметен.
- Не стесняйся, не слепая и вижу, что ты хорош собой. Других мужчин вашего племени я тоже видела, не страшненькие, но всё же ты явно выделяешься на общем фоне! – припечатала Лиса его своей непосредственностью.
- Зачем ты позволяешь своей женщине говорить такие вещи? - обратился Касил-трок ко мне довольно возмущённым тоном.
- Я не позволяю, - отозвался в ответ, - просто никто из вас вообще моего разрешения не спросил, - решил я притвориться непонимающим, так как сам бы никогда не решился такое сказать вождю, но посмотреть, как над ним потешается Лиса, был совсем не против. - И потом, мне пока ещё прав никаких не выдали, поэтому я отправился к тебе в шатер, чтобы получить разрешение на союз.
- В общем–то, оно тебе не нужно, поскольку эта девушка не часть нашего племени, - задумчиво сказал вождь, - однако, ты навёл меня на мысль, что не стоит всем об этом знать, можно провести обряд по нашим законам, чтобы не тревожить остальных людей.
- Какой обряд? - всполошилось Лиса.
- Обряд соединения тех, кто вступает в союз, - проговорил вождь.
- Вот так с бухты-барахты замуж? – скороговоркой пробормотала Лиса.
- Это ещё не замуж, это время, за которое, вы должны лучше узнать друг друга, найти достоинства и недостатки, успеть смириться с ними, - пояснял вождь.
- А, помолвка, - выдохнула Лиса.
