Сама себе хозяйка - Марианна Красовская
— Напомни мне, что по закону за мошенничество бывает?
— Суд. Штраф выпишут. И это если про то, что мы Прохора прикопали, никто не узнает. А если узнает, никто не придумает, что это мы его упокоили. Но работать нам точно больше не дадут. Отправят во вдовий дом на содержание. Так и придется замуж за княжича Озерова выходить. Если он возьмет судимую жену, конечно.
— Ну и решай, чего ты хочешь больше — быстрых денег и мимолетной славы прямо сейчас или спокойно жить и работать еще очень долго, да еще и с патентом.
— Тут и думать нечего, Милана. Собираем пожитки и вперед, на Север!
Как будто было что собирать… На двоих две приличные юбки и пара штопанных платьев с чужого плеча. Валенки да полушубки, от которых на Севере проку мало. Деньги, серебряные слитки, запасные части для механизмов и амулетов. Заказы раздали, дом закрыли тем самым артефактом собственного производства, попрощались с тёткой Ясей…
Тетка, кстати, нас очень поддерживала, полностью соглашаясь, что на Севере у нас гораздо быстрее получится добиться успеха. Подарила почти новый саквояж, обещала довезти на своей бричке до станции дилижансов и вскользь спросила:
— Дом-то бросаете? Оставь мне ключи. Я проверять буду.
— Что там проверять? — удивилась Аглая. — Не стащили ли печку? Не подгрызли ли мыши стулья? Мы особо и не обживались.
— Ну мало ли, — пожала плечами тетка. — Вломится кто…
— Не вломится, — успокоила ее сестрица. — Я амулет настроила, никто крупнее птицы не подойдёт. Все же я его люблю, свой дом.
— Да и мало ли, как все сложится, будет куда возвращаться, — кивнула я. — Не то, чтобы мы в себя не верим, но лучше перебдеть, чем недобдеть.
— Вот вроде непонятно что сказала, а я все поняла, — пробормотала тетка. — Ну ладно, желаю вам удачи на новом месте. Пишите мне непременно.
— И вам напишем, и князю Озерову, — кивнула Аглая.
— И на деревню дядьке Тамиру нужно бы, — поддакнула я, подумав, что телеграф — это не так уж и плохо. Гораздо быстрее, чем письмо. Вот только даже если его введут в эксплуатацию, простым людям он долго не будет доступен. Военные, полиция и торговля важнее.
До северных провинций добрались без происшествий, почти с комфортом даже. Мы решили не мелочиться и ехать прямиком в Устинск, самый развитый город Синегорья. Там находился Северный Магический Университет, а значит — можно было подумать и об учебе. Я-то считала, что нам нужны не только патенты на работу, но и какие-никакие дипломы или хотя бы сертификаты о прослушанных курсах. Чтобы в своей мастерской в рамочку повесить.
Дураков ехать на Север в разгар лета кроме нас было немного. Наоборот, Север ехал на Юг, греться на соллце, купаться в теплых неторопливых реках и наслаждаться фруктами, ягодами и свежими овощами. Я слышала, что даже лекари считают, что это необходимо для здоровья. Студенты едут ближе к осени, купцы предпочитают на своих экипажах добираться, более вместительных и с охраной, у людей побогаче тоже транспорт имеется. В общем, кроме нас с Аглаей в восьмиместной закрытой карете ехало только трое мужчин, что искали работу, но и те сошли в Большеграде, а дальше мы спали, вытянувшись на сидениях в полный рост.
Остановились в гостинице, неприятно удивились ценам, для начала решили найти квартиру или комнату. Здесь было немало доходных домов: плати в срок и живи спокойно. Шустрая Аглая нашла квартирку в одном из них, в мансарде под самой крышей, без кухни и уборной, но зато недорогую и с окном. Общая уборная была этажом ниже, в доме был водопровод даже с горячей водой, поэтому мы недолго сомневались и переехали.
С мастерской было сложнее. Без патентов нам не найти было даже угол. К счастью, и люди, и деньги везде одинаковые. Мы (снова Аглая) нашли человека, который за определенную плату организовал экзамены. Сдать их не составило бы труда ни мне, ни сестрице, но цена на патент была такая, что пока решили: получает разрешение на работу Аглая как маг-артефактор 3-го разряда. Самый низший разряд позволял ремонтировать амулеты и самостоятельно производить и продавать простейшие устройства.
Женщинам в Устинске работать не воспрещалось. Князья Синегорские выдавали разрешение каждому, у кого был магический дар, рекомендательные письма и нужная сумма денег, не обращая внимания на первичные половые признаки. С одной стороны, я была им горячо благодарна. С другой — догадывалась, что далеко не все этому рады. И даже многие женщинам подобное положение дел не слишком нравится. К примеру, нашей новой соседке.
Я вот толерантная, ко всему привычная. В прошлой жизни каких только фриков не видела, а для Аглаи было шоком, когда женщина, что снимала каморку с крошечным слуховым окном рядом с нами в мансарде, сообщила нам, что работает в борделе. Впрочем, тут его называли домом утех, а его работниц — Утешительницами. И смешно, и грустно. У Рейны была маленькая дочь лет трёх на вид, которую она оставляла по ночам одну. Девочка не плакала, никак виду не подавала, что вообще существует, но мне было не по себе.
Аглая пыталась было нашу соседку наставить на путь истинный, но получила грубый отпор. Рейна просто послала ее туда, где она бывала явно ежедневно. На Юге так было не принято. Там уж если ссорились, то долго, громко и с удовольствием. А тут послали, дверью хлопнули и дальше демонстративно игнорировали.
Я же догадывалась по виду Рейны, что ее занятие удовольствия женщине не приносит, здоровалась с ней, интересовалась дочкой, пару раз передала маленькой Хлое булочек или пончиков и незаметно узнала историю соседки. А ещё заполучила ключ от ее каморки и по утрам малышку иногда проверяла и оставляла ей завтрак.
Под мастерскую нам каким-то чудом удалось снять крошечный подвальчик почти в центре города. Рядом булочная, до университета недалеко, цены мы не допили, заказами не брезговали даже самыми крошечными, словом, дело пошло. Через три месяца уже переехали в нормальное помещение, с приёмной и комнаткой для работы — с большим окном, полками, столом, стульями и даже крошечной раковиной за ширмой. Можно и умыться, и детали какие-то
