Жизнь после смерти - Натали Р.
А долг погнал их в Риаведи за всю зиму лишь однажды, по обращению Энергетической Компании: мол, в доме номер 12 счетчик крутится, а оплата не поступает, разберитесь. Они съездили. Дом был пуст, нынешний хозяин отсутствовал. Многие закрывают дачи на зиму и уезжают в город, но при этом опустошают и выключают холодильник, гасят свет в ванной и запирают дверь на замок. Стали искать господина Мурина по основному месту жительства и выяснили, что городскую квартиру он продал, намереваясь постоянно жить в Риаведи. Приезжала следственная бригада. Поснимали отпечатки на дверных ручках: выяснилось, что оставили их сам господин Мурин и прежние хозяева, господин и госпожа Ильтен да их дочери, ничего информативного. Пошустрили и развели руками: господин Мурин будто сквозь землю провалился. Мистика какая-то, сказал тогда старший командир Ортнер. Может, дом проклят? Когда-то о нем шла плохая молва, и в саду околачивался призрак. Госпожа Ильтен, поселившись там, упокоила призрака, отогнала проклятие, но теперь оно, видимо, снова взяло свое.
На горизонте показались встречные фары, быстро приближающиеся. Кто-то из Ноккэма спешит на дачу по утреннему холодку. Пинт поводил глазам промчавшуюся мимо машину и вздрогнул:
— Госпожа Ильтен!
— Пинт, вы что? — лениво откликнулся младший командир Рикер. — Сон приснился?
— Я не спал, господин Рикер! — горячо возразил Пинт. — Она в той машине! Как живая.
Молодой сотрудник, сидевший за рулем, хихикнул. Не иначе, мол, господин Пинт грезит наяву. Юноша совсем ни во что старших не ставит, осуждающе подумал Рикер. И сказал специально для него:
— Бессан, привыкайте относиться к службе серьезно. Поступил сигнал — значит, что? Значит, надо проверить. А не ржать попусту, — добавил он вполголоса.
— Так чего делать-то, господин Рикер? — уточнил молодой смущенно. — Тачка уже вон куда усвистела, а мы в другом направлении едем.
— Разворачиваемся и догоняем, — распорядился Рикер.
Если бы не смешливый Бессан, младший командир, скорее всего, проигнорировал бы грезы Пинта. Мало ли что может почудиться в утреннем тумане. Но молодых необходимо учить поступать, как надо, вопреки естественной лени и даже — порой — здравому смыслу.
Бессан включил светомузыку и заложил вираж. Машина снова — хотя медленнее, чем в первый раз, — начала превращаться из точки на горизонте в козявку, а потом и обрела настоящий размер. Поняв, что безопасники не просто торопятся по своим делам, а хотят что-то от него, водитель плавно снизил скорость и остановился на обочине.
Рикер вразвалочку подошел к машине, за ним — взволнованный Пинт. Скрипнув дверцей, наружу выбрался водитель — здоровенный мужик, которого они нередко видели в Риаведи.
— Светлого солнца, младший командир, — поздоровался он, явно не слишком довольный остановкой, но старающийся этого не показать. — Чем обязан?
— И вам светлого солнца… господин Хэнк, да? — Рикер нетвердо помнил, как его зовут. — Куда направляетесь?
Пинт заглянул внутрь машины. Никого. Сзади на полу всякий дачный хлам навален: рюкзаки, коробки… Ружье даже.
— Еду на дачу, как и каждое лето. — Хэнк равнодушно проследил глазами за Пинтом. — В Риаведи, да вы небось и сами догадываетесь. А что такое, командир? С утра не пил, правил не нарушаю, наркотики не везу. Уж не их ли ваш сотрудник высматривает? — Он вежливо усмехнулся.
Пинт вернулся растерянный. Не нашел. Что и требовалось доказать.
— Вы никого по дороге не встречали, господин Хэнк? — жалобно спросил он.
— А как же! Вас вот встретил. Пару тягачей еще обогнал — думаю, кто-то ими рулил, тяжелые фуры с грузом не ходят на автопилоте. А вы, что ли, злодея какого-нибудь разыскиваете? В окрестностях неспокойно?
Рикер покачал головой.
— Все в порядке, господин Хэнк. Просто плановая проверка. Хорошего вам отдыха.
— Ну? И стоило за ним гнаться? — Молодой насмешливо посмотрел на Пинта, едва машина Хэнка тронулась с места.
— Стоило, — отрубил Рикер. — Это наш долг, Бессан. Сигнал отработан, вот и хорошо.
— Клянусь, я ее видел! — убежденно произнес Пинт. — Вот как вас. Только недолго.
Рикер вздохнул, обводя взглядом дорогу. Повеяло холодком.
— Призрак, наверное. — Он поежился. — Она всего в паре лонгов отсюда погибла. Призрак может получиться от нехорошей смерти. Следаки наверняка соврали, что она умерла сразу, ничего не почувствовав. Расстраивать не хотели. Вот и является теперь…
Хэнк остановил автомобиль, только миновав поворот на Риаведи и убедившись, что никто не едет следом. Съехал с дороги под развесистое дерево, выключил двигатель и перевел дух.
Легавых он недолюбливал. Без всякой рациональной причины, просто вооруженных людей в другой форме он подсознательно воспринимал как врагов. Понимал, что это не так, что безопасники заняты полезной и необходимой деятельностью, но рядом с ними чувствовал себя неуютно. Сегодня же «неуютно» показалось слишком мягким словом. Он прошелся по грани. А вдруг бы они и впрямь учинили обыск, чтобы найти наркотики?
Он облокотился о машину и закурил, успокаивая нервы. Разговор с легавыми дался нелегко. Он же не Вехерайсис Аннори, чтобы играть такие сцены.
Куча рюкзаков в задней части салона зашевелилась. Тереза до сих пор боялась высунуть нос. Она осторожно выглянула из-под сумки, и лишь убедившись, что они одни, отпихнула барахло в стороны и вылезла. Волосы растрепались, платье смялось.
— Билле, дай сигарету.
Он удивленно посмотрел на нее:
— Женщины не курят.
— А еще они не говорят глупостей, — раздраженно произнесла она. — В отличие от некоторых мужчин. — Видя, что он не торопится протягивать ей пачку, она выхватила сигарету из его рта.
— Э, это моя!
— Увянь, Билле. Дай мне прийти в себя.
Пальцы ее слегка подрагивали.
— Блин! Я уж думала, всё.
Когда Ильтен говорил, что им не следует привлекать внимание безопасников, это означало всего лишь не совершать ничего такого, что даст им повод тебя задержать. Сейчас гораздо сложнее. Окрестные менты знают ее в лицо. Ей и безобразничать не надо, показаться им на глаза — уже провал.
— Ты хорошо держался.
Он хмыкнул.
— Извини, что я тебя во все это втравила.
— Я, если помнишь, не сопротивлялся.
Это да. Он поддержал ее без особых споров и раздумий. Сразу, как только понял, что вообще происходит. И даже раньше, когда еще не понимал.
— Билле, а что мы соседям скажем? Генину, Аннори? — До Терезы дошло, что ее здесь знают не только безопасники.
Хэнк пожал плечами.
— Скажем, как есть. Что ты теперь — моя жена. И я тебе запрещаю
