Госпожа болотной равнины - Ольга Шах
Которая, правда, свободно перемещалась. Очевидно, Марко абсолютно точно было известно, куда мы направлялись. Нас уже ждала делегация мужчин, разумеется, под чётким командованием тётки Лиляны.
Жарко поклонился и заговорил, как только увидел нас: «Радость-то какая! Молодой господин! Как Мирко прибежал поутру, так вот, стал быть, и ждём!»
Мои слабые попытки возмутиться ярко выраженному крепостному праву, что процветало тут, никто не обратил внимания, а в первую очередь – сами «угнетаемые». У меня не было сомнений в том, что даже те люди, что не участвовали вчера в нашем спасении от волков, в мелких подробностях о нём осведомлены.
И в последующим за нашим спасением огненным шоу, что невольно устроила ваша покорная слуга, тоже! Уж больно хитрые глаза были у Лиляны. И несколько виноватые – у остальных людей.
Думаю, что милый кузен не ошибался, когда говорил о том, что разговору на эту тему будет немало. Хотя у меня была надежда – предстоящая свадьба Марко на дочери владельцев соседнего поместья должна была вызвать немалый интерес у крестьян. И наши вчерашние приключения уйдут на второй план.
Однако за своими мыслями я потеряла нить разговора. Марко, с видом человека, которому открылись тайны бытия, рассказывал о наших планах по удалению растительности с болот и очищению территории под торфодобычу.
Не могу сказать, что лица будущих торфодобытчиков горели энтузиазмом дать пятилетку в четыре года! Но только до того момента, как Марко гордо заявил о том, что оплата будет производиться не за хозяйскую словесную благодарность, а будет определена в вполне осязаемом виде! Оплата труда продуктом производства нареканий не вызвала. Я была права – окружающие нас люди действительно были наслышаны о вчерашнем «огненном шоу» с участием меня, сирой!
- Радость так радость! – Лиляна, как обычно, не смогла промолчать – понимание имеем, за что работаем! Да ни в жисть такой заботы никто не знает!
Окружающие молчаливыми переглядываниями согласились со словоохотливой тёткой. Решение поддержать рабочей силой наше с Марко начинание на ниве агробизнеса было принято, так сказать, единогласно.
Я показала на макете, который лично рисовала вчера, схему размещения обводных каналов. Жарко согласно кивал в ответ. Правда, не могу сказать твёрдо, что моя мысль дошла до понимания крестьянина, поскольку рисованную схему болот он держал вверх тормашками. И смотрел на неё максимально сосредоточенно! Что ж, помолимся Семину-заступнику о том, чтобы староста всё понял правильно!
Мы с Марко потихоньку тронулись в обратный путь. Пожалуй, ещё немного, и я смогу слазить с Чернушки без того, чтобы болезненно сморщиться! Ну а раз так – то мы решили прокатиться до ещё одной деревни из владений господ Вальдер! Заранее предвкушая будущие мозоли на пятой точке, я кивнула головой на столь заманчивое предложение. Кралёво так же располагалось неподалёку от болот, как и Подуево, хоть и значительно дальше. Поэтому я со вздохом повинилась перед своей кобылкой и уселась в седле поровнее.
Не могу сказать, кого из нас (то есть меня или Чернушку) больше утомило общество друг друга, но всё когда-то заканчивается. Доплелись и мы до следующей деревеньки. Марко приходилось постоянно осаживать свою лошадь, иначе нам с Чернушкой пришлось бы добираться до места назначения, пользуясь исключительно интуицией. «Дубль гиса, к сожалению, тут не водится!» - шиза неожиданно встрепенулась.
- Это наша локация – ошибка исключена – пробормотала я себе под нос. Не то, что бы я являлась фанатом творчества известного юмориста, в основном, от него фанатела моя племяшка Лизавета, но всё же – более разительных перемен я ещё не видела – никакого частокола перед деревней, повсюду простирались аккуратные гряды. Я полагаю, что «спецификация» Кралёво - это овощеводство.
Гряды были пока не засеяны, правда, в виду того, что для посадки было рано по календарю. Да и возделана была явно небольшая часть территории. На мой невысказанный вопрос Марко тихо ответил: «Дело в том, что ранее мы возделывали немного больше площадей, они были заняты свёклой, морковью и капустой. Но в виду урожая невысокого отказались от этого, поскольку труд не окупался. Конечно, селяне засаживают по-прежнему свои небольшие огороды, но господские поля сокращаем. Без пользы особой пока стоят…»
Увидев нашу делегацию, а точнее – самого господина управляющего, к нам стали подходить жители деревни. Прибежал и невысокий коренастый крестьянин, на ходу надевающий изрядно поношенный сюртук. Марко отрекомендовал его как старосту Кралёво - Богдана.
Староста сей нервничал изрядно, ну а кузен барским жестом обведя рукой окрестности, изрёк: «Ну что, Богдан, показывай, что у тебя да как!».
Несмотря на это максимально расплывчатое указание, староста разулыбался и поволок Марко куда-то вперёд. На вопрос родственника, готова ли я осматривать местные достопримечательности я вежливо отказалась, решив некоторое время побыть в одиночестве.
Я осталась одна возле лошадей, затем решила немного прогуляться по деревне, да заленилась. Кроме того, клятвенно обещала Рине сегодня вернуться в поместье в чистом виде. Поэтому, выбрав камушек поболе, просто уселась на него, изображая из себя картину Васнецова. Пригревало совсем по-весеннему, и я решила бы слегка подремать, но не могла уронить честь госпожи из дворянского сословия, поэтому тихонько напевала себе под нос хрипатым голосом солистов «Бутырки»:
Запахло весной. Метелям отбой.
Хозяин седой, ворота открой.
Запахло весной. Боль снимет рукой.
Знакомой тропой вернусь я домой…
Мысли, как это водится у меня, разбредались и сталкивались в моей голове. То ли места там было недостаточно, то ли мыслей слишком много, но они лениво проплывали в моей голове без каких - либо усилий с моей стороны. «Жалко, поля под овощи простаивают. Нет нужды в большом количестве товара? Скорее всего». Даже со своего камушка я отлично видела маленькие огороды селян. «Для внутреннего, так сказать, потребления».
Я осмотрелась вокруг: широкое распространение ивы и ольхи да с лишайниками совместно явно свидетельствовали о систематическом переувлажнении. Болота недалеко. Вряд ли тут будут богатые урожаи.
Я слегка зевнула и палочкой принялась рисовать на земле нечто, при близком рассмотрении очень похожее на осьминога. Или каракатицу. Я слегка увеличила размеры композиции и ахнула: «Матерь Божья, чистый кракен!». Мои познания в области головоногих моллюсков закончились, и я снова лениво уселась на камушек, подбрасывая вверх найденную тут же, на месте, палочку.
