Падение Мэроу - Мери Ли
Ещё будучи на балу, Эмет рассказал мне, где находится его родовое пристанище. И до него нам осталось ехать не больше трёх дней. Я не представляю, как семья Эмета будет защищать ребенка, но всё же это единственное решение, которое у меня есть. Мальчику нужно детство, а как говорил Эмет – его мама, бабушка Аргоса, сделала для него больше, чем другие родители для родных детей. Буду надеяться, что с возрастом она не изменилась.
Колум окликает меня и кивает на Аргоса. Отлично, мальчишке снова нужен привал. Останавливаю Салли и еду к уже спешившимся путникам. Маг и мальчишка уходят подальше, а Меланта направляется в мою сторону. Спрыгиваю с Салли и мысленно прошу у неё прощения за столь долгую и бешеную скачку.
Меланта оказывается напротив меня и, сделав реверанс, который максимально неуместен, спрашивает:
– Что со мной будет дальше?
Смотрю на уставшую, но достаточно стойкую девушку, и честно отвечаю:
– Я не знаю.
В пылу скорби и ярости я прогнала девушку, но она спасла меня, излечила Колума и, согласно "слову", которое мне дала Королева Змей, эта ценнейшая ворожея отныне принадлежит мне. Безоговорочно. Естественно, что просто так с настолько ценным даром я расстаться не готова. Она нужна мне.
– Госпожа, я могу служить вам, но мне важно знать, что всё, что я делаю, направлено на добро и…
– Прекрати называть меня госпожой. Просто Эва или охотница. Что касается добра, то боюсь тебя разочаровать.
– Как это?
– Ты досталась не самому доброму существу на Мэроу.
Колум и Аргос возвращаются. Маг достаёт из седельной сумки яблоко и отдаёт его мальчишке. Снова взбираемся в сёдла и продолжаем наш путь, но уже более медленно, так как ребенок изволил кушать. Проклятый ворон всё никак не может угомониться. Он снова возвращается ко мне и пытается сесть на руку. Прогоняю птицу и продолжаю путь.
Спустя несколько часов заезжаем в очередное поселение, и я не обнаруживаю тут никого, кроме людей. Тут нет хоттов, магов или же равков. Только люди. Прохожие внимательно смотрят на нас и стоит им заметить мою метку, как они начинают отворачиваться и читать молитвы. Но я не слышу тут плевков и перешептываний.
– Нам тут не рады, – говорит Аргос и ещё теснее прижимается к Колуму.
Зачем дети говорят очевидные вещи?
– Они просто не знают, что мы несем добро, – робко сообщает Меланта.
Выразительно смотрю на неё и спрашиваю:
– Какое это ещё добро мы с собой несем?
Ворожея пожимает плечами и неуверенно отвечает.
– Охотники добрые, они помогают существам.
Колум вступает в разговор:
– Не все охотники лучатся добром.
Вот и подколка от мага.
– Скучаю по временам, когда ты не мог говорить, – сообщаю ему я.
Меланта округляет рот в букву "о" и выразительно смотрит то на меня, то на Колума.
– Да-да, – говорит маг. – И это Эва сейчас не пошутила.
– Это же бесчеловечно, – шепчет Меланта, словно я глуха и вообще нахожусь на другом краю Мэроу.
– Она такая, – говорит Колум, но я не слышу в его голосе злобы или агрессии.
Отъезжаю немного вперед и слышу, как Меланта тихо спрашивает у Колума:
– Почему ты едешь с ней? Тоже принадлежишь?
– Нет. Она мой друг, а друзей не выбирают.
– Выбирают, – утверждает девушка.
– Ну раз выбирают, то я лучше выберу прямолинейную злюку, чем жеманного обманщика.
То есть я прямолинейная злюка?
– Ну и выбор у тебя, – говорит Меланта.
– А у тебя есть друзья? – спрашивает Колум.
– Королева не позволяла мне.
– Что она тебе позволяла?
– Я лечила её подданных от разного рода хворей.
Притормаживаю Салли и спрашиваю у ворожеи:
– И что ты отдаёшь взамен за свой дар?
Какое-то время мы едем молча. Но я жду ответа от девушки. Мне нужно знать, чем она жертвует, ради блага других.
– Себя, – отвечает она.
– Что это значит? – спрашивает Колум.
– Свою жизнь. Одно исцеление, неважно, какое оно – сложное или простое, равняется одной Алой Луне моей жизни.
– И сколько Алых Лун ты уже отдала? – спрашивает Колум.
– Триста восемьдесят семь.
В разговор вклинивается Аргос:
– Ты можешь умереть в любой момент.
Меланта мило улыбается мальчишке и утвердительно кивает.
– Как и все мы, но я делаю мир лучше.
Какая глупость.
– Например? – спрашиваю я.
– Спасла тебя, – говорит ворожея.
– От этого мир ты лучше не сделала, – говорит Аргос, и я с ним согласна. Жаль, что Меланта не спасла Эмета. Вот кто сделал бы Мэроу лучше и добрее. Я на эту роль подхожу меньше всех.
Ворожея хмурит брови, словно проваливается в воспоминания, и тихо сообщает:
– Я помогала придворным. Они были довольны.
– Что ты делала для них? Убирала бородавки и седые волосы? – спрашиваю я.
– Это тоже, но…
– Тебя использовали.
– Я им помогала.
– Ты отдавала Алую Луну своей жизни за то, чтобы придворные лишались пары бородавок. Тебя использовали. Смирись с этим.
– А ты? – спрашивает Меланта. – Ты тоже будешь меня использовать?
– Если понадобится, – отвечаю я и уезжаю вперед.
До меня доносится, как Колум напоминает Меланте про злюку, которая говорит правду.
Дальше мы едем в тишине. Минуем поселение и продвигаемся вперед. Предпочитаю не останавливаться. В предыдущем поселении я своровала достаточно еды для дальнейшей дороги. Нам должно хватить до места, где жил Эмет. А птица всё кружит и кружит над нашими головами.
Глава 14. Родственники
"На Мэроу ходит много легенд и мифов о том, что есть истинные создания Матери и Отца. Что в нашем мире есть те самые первые и сильные существа. Но я не встречала никого, кто бы видел их вживую".
* * *
Уже на закате десятого дня мы оказались у подхода к поселению, где живёт семья Эмета. Ещё издалека я увидела высокий непроходимый деревянный забор. Я удивилась, ведь все поселения, что мы встречали, отличались тем, что внутрь может попасть кто угодно, а это место огорожено высокими столбами, сверху дерево спилено и представляет собой острые пики. Для чего это нужно? Чтобы враг не напал? Не хочу расстраивать того, кто всё это придумал, но дерево отлично горит. Будь враг немного умнее, то поджег бы забор и окружил поселение стеной огня. И тогда жители окажутся не под защитой, а в смертельной ловушке.
Подъезжаем к воротам, ворон взмывает ввысь и скрывается за стеной. Останавливаемся, поднимаю голову и замечаю, что на нас сверху смотрит мужчина. Длинная рыжая борода и гладкий череп.
– Чего вам? – спрашивает он.
И как объяснить ему,
