Обретение (СИ) - Анастасия Ильинична Эльберг
— Мне жаль, мой Жрец.
Нориэль взял с блюда финик, но после секундного колебания отложил его.
— Отец говорил, что дети, рожденные от одного лика луны — наказание, ниспосланное первыми богами. Но боги не карают. Они преподают урок. Я должен об этом подумать.
— Не буду мешать, мой Жрец. Под вечер я должен созвать совет, мы поговорим о светлых эльфах и людях. Если ты хочешь поразмышлять в одиночестве, встреча пройдет в моем шатре.
Нориэль помедлил с ответом.
— Нет. Пусть соберутся здесь. Я давно не говорил с советниками.
— Как будет угодно моему Жрецу.
— Ты можешь идти. Хотя… нет. — Нориэль поднял руку, останавливая Эрфиана. — Хочу тебя кое с кем познакомить.
* * *
Девушка походила на до смерти напуганного детеныша дикой кошки. Бледная, с ясными черными глазами, казавшимися неправдоподобно большими на изящном личике, маленькими аккуратными губами и длинными, до колен, волосами цвета воронова крыла. Нориэлю, который был немного выше Эрфиана, она едва доходила до плеча.
— Познакомься, — заговорил Жрец. — Это Онелия. Она будет твоей служанкой.
На бледных щеках эльфийки появился румянец.
— Доброе утро, первый советник.
Голос у нее был под стать внешности — тихий, высокий и чистый. Эрфиан отложил свиток, подписанный рукой его величества Ниньяса, и жестом попросил эльфийку приблизиться. Она сделала пару шагов и посмотрела на Жреца. Нориэль кивнул и вышел из шатра, не проронив ни слова.
— Ты голодна, дитя?
— Нет, первый советник… мой господин.
Онелия окончательно смутилась, опустила голову и провела ладонями по складкам платья.
— Не первый советник, и уж тем более не твой господин. Меня зовут Эрфиан.
— Я знаю… первый советник.
Щеки эльфийки из розовых превратились в пунцовые.
— Садись, дитя.
Онелия опустилась на подушки напротив Эрфиана и подняла руку к лицу, убирая со щеки растрепавшиеся пряди. Их разделяло расстояние в пару шагов, и он почувствовал запах ее волос — тонкий аромат только что распустившихся цветов миндаля. Эльфийка подняла глаза, поймала его взгляд и торопливо опустила пушистые ресницы.
— Это твои вещи? — кивнул Эрфиан на узелок, принесенный Онелией.
— Да. Их чересчур много?
— Напротив. Кантара, моя бывшая служанка, каждый день надевала новое платье.
— У меня только три платья.
— В скором времени мы это исправим.
— Ах, нет! — заволновалась девушка. — Мне хватает и трех!
— В двух мирах нет ни одной женщины, которой хватает платьев, дитя. И не важно, сколько их у нее, три или тридцать три. Ты сказала, что не голодна. Но, надеюсь, не откажешь, если я предложу тебе выпить со мной травяного отвара?
Уговаривать Онелию пришлось долго, но она уступила. Держалась эльфийка так, словно боялась сделать лишнее движение, сказать лишнее слово и не хотела занимать слишком много места. Она оглядывала шатер, дивилась на шелковые подушки и вещи из серебра, золота и янтаря, хотя старалась не подавать виду. Заговаривать она не торопилась, но Эрфиан чувствовал, что молчание — единственный способ ее растормошить. И расчет оправдался.
— Что стало с твоей прежней служанкой? — полюбопытствовала Онелия, глядя на хозяина шатра поверх кубка. Она поняла, что первый советник не такой страшный и злой, каким его описывают любители сплетен, и осмелела.
— Однажды ночью она отправилась на лесную прогулку, встретила очаровательного эльфа из чужих земель и сбежала с ним.
Девушка заулыбалась.
— Неправда.
— Отчасти правда. Ее увел очаровательный эльф. Она вышла замуж.
— Ах. — В глазах Онелии появился мечтательный блеск. — Это прекрасно.
— А я остался без служанки, но сегодня снова ей обзавелся, чему очень рад. Меня знает каждый эльф в деревне, а тебя я вижу впервые, дитя. Кто твои родители?
Девушка отставила кубок и вздохнула.
— Они были воинами. Первые боги забрали их к себе, когда я была ребенком. Я жила в семье Хлои, служанки нашей Жрицы. Не так давно я встретила пятнадцатую весну. Хлоя и ее муж были добры и говорили, что я могу оставаться у них столько, сколько захочу …
— … но ты пошла к Нориэлю и спросила, не нужна ли ему служанка.
Щеки Онелии снова вспыхнули.
— Мне хотелось быть полезной, — сказала она тихо. — Я умею готовить еду, шить одежду, делать украшения, знаю два эльфийских наречия и не боюсь тяжелой работы.
Эрфиан хотел сказать, что в этом шатре тяжело работать не придется, но эльфийка вскинула голову и заговорила неожиданно решительным тоном.
— Жрец сказал, что ты хорошо обходишься со служанками. Ты сможешь обучить меня целительству, рассказать о травяных отварах, винах и благовониях. Я готова помогать с подсчетом золотых монет. А еще в твоем шатре часто бывают гости, и я смогу развлекать их беседой.
На этом запас смелости Онелии истощился, и она спрятала лицо в ладонях. Эрфиан поборол в себе желание встать, подойти к ней и погладить по волосам. Он еще не знал эту маленькую красавицу, но мысленно поблагодарил Нориэля за такой подарок. Служанка ему не помешает, а ученица — тем более. Не каждая девушка могла решиться на то, чтобы обратиться с просьбой к Жрецу.
— Пожалуйста, не злись, — тихо произнесла Онелия. — Я говорю правду.
— Ты не дала мне ни одного повода для злости, дитя. Напротив, я рад, что ты искренна. Я должен отдохнуть. До вечера ты свободна, можешь осваиваться в шатре. Посмотри, где я храню еду, воду и вино. На закате придет советник Деон, я хочу побеседовать с ним наедине, и к этому времени ужин должен быть готов. Деон любит инжир, финики и синее вино. Меня устроят виноград и свежий сыр. Вина я не пью.
— Хорошо, — кивнула девушка.
Эрфиан встал, и Онелия поднялась следом.
— Провожу тебя на твою половину шатра.
Откинув тяжелый полог, эльфийка замерла в немом удивлении. Кантара, любительница дорогих тканей и красивых вещей, обставила уголок в соответствии со своими вкусами: шелковые подушки, сложенные аккуратными горками на пушистом ковре, вазы и плошки из нефрита и янтаря, на невысоком столике — часть шкатулок с украшениями, красками для губ, глаз и щек, оставленных служанкой в подарок последовательнице, а за столиком — настоящая драгоценность, зеркало из храмового серебра. Оставила Кантара и сундук, в котором хранила одежду, а в нем — несколько платьев.
— Ах, — обрела дар речи Онелия. — И
