Синтия Иден - Женись или умри
Но ее предательство было бессмысленным. Почему? Ну почему его сестра пошла против охотников, против него? И ради чего, ради этого животного?
Потому что он трахает ее.
Ион так сильно сжал челюсти, что это причиняло боль.
«Я убью того волка».
− Я могу... я могу вернуть ее нам, - голос Иона дрогнул, но сталь, прозвучавшая в нем, не оставляла возможности усомниться в его словах.
Если бы он только смог увидеть ее и поговорить...
− Охотники знают, что она больше не заслуживает доверия.
Лайл аккуратно обогнул стол, направляясь к нему медленными, размеренными шагами. В его взгляде сквозила осторожность. Он всегда так чертовски осторожен.
− Мы сражаемся в этом мире не на жизнь, а на смерть, и если ты не можешь доверять тому, кто, как предполагается, должен прикрывать тебе спину... - Лайл грустно покачал головой. − Тогда что толку в таком напарнике?
«Никакого. Он бесполезен».
Но ведь Кайла не бесполезна. Для него она все. Ион с трудом сохранял голос спокойным. Столько всего произошло, и многое из этого он до сих пор не мог понять.
− Зачем... зачем ты выключил камеру наблюдения?
Это ведь было не по протоколу и даже близко не стояло. А учитывая, что там была Кайла...
− Потому что с тебя хватит боли, - Лайл поднял руку и сжал его плечо. − Я не хотел, чтобы ты видел как низко пала твоя сестра. Не хотел, чтобы другие охотники видели, какой испорченной она стала. Они считали ее своим другом, но правда в том, что Кайла работала с Гейджем Райдером. Она планировала...
Он усилил хватку на его плече и, оборвав свою речь, склонил голову и покачал ею. Ион нахмурился и отбросил прочь эту утешающую руку.
− И что же она планировала?
− Она собиралась продать всех нас своему волку, рассказать, где расположен наш центр. Знаешь ли ты почему, все члены стаи Гейджа Райдера неожиданно исчезли из города? - Лайл поморщился, и мимические морщинки на его лице стали заметнее. - Они намеревались напасть на нас, и Кайла собиралась помочь им прикончить каждого охотника, работающего здесь, - он выдержал паузу, прежде чем продолжить, − включая и тебя.
«Чушь собачья».
Кайла никогда бы не предала его. Как бы там ни было и чтобы не произошло в их жизни, в это дерьмо он уж точно не поверит. Кайла не навредила бы ему, не обернулась бы против него...
«В отличие от того, как поступил я».
Он все еще видел перед собой то выражение, что прочел в ее глазах, когда она осознала, что он выстрелил в нее... предательство.
Она была его единственной семьей. Когда он лежал в госпитале, подсоединенный к тем бесконечно пищащим аппаратам, одурманенный лекарствами, на грани жизни и смерти, Кайла была там каждый божий день. Израненная и перевязанная, она не выпускала его руки и не отходила от него ни на минуту.
− Все будет хорошо, Ион, я обещаю... - раздавался юный голос Кайлы.
Голос, который он до сих пор слышал по ночам, когда воспоминания о боли и смерти накрывали его с головой.
Ион прочистил горло и хриплым голосом спросил:
− Что теперь с ней будет?
Лайл повернулся и направился к двери.
− Ну, Ион. Ты действительно думаешь, что я смогу убить человека? Ее?
«Да».
Потому что Лайл мог быть самым безжалостным ублюдком из всех, кого он когда-либо видел. И когда его босс вышел из комнаты, Ион понял... никогда больше все не будет как прежде.
«Мне жаль, Кайла».
* * *
− Он вернется раньше, - сказала Кайла, застегнув пуговицу на брюках и поправив майку. − Лайл не предоставит нам целый час ни в коем случае. Он вернется обратно...
− Сейчас, - вставил Гейдж, так как расслышал шаги в коридоре.
У ее босса была тяжелая поступь, и он двигался вперед слишком нетерпеливо, торопливо преодолевая коридор в своем рвении вернуться обратно.
«Потому что ты хочешь увидеть, как мы истечем кровью».
Кайла повернулась к нему. Ее губы были все еще влажными от его поцелуев, но на ее лице не отражалось ничего, кроме железной решимости. Она была храброй.
− Как только он откроет клетку, наступит время действовать.
До тех пор, пока их не вырубят транквилизатором или же не подстрелят, да, это действительно был план. Не самый лучший, но хоть такой, тем более, что он был единственным на данный момент.
Кайла натянула цепь, обмотав ею кулак.
− Они думают, что это сможет нас удержать.
«Потому что серебро очень дерьмово сказывается на моем виде».
− Но ты можешь терпеть боль.
«Да, я могу».
− Так что серебро - это не слабость. Это наше преимущество, - она подняла цепь и встретилась с ним взглядом. − Это наше оружие.
«Черт возьми, да, это так».
Потому что Лайл, возможно, не так хорошо справляется с болью, как он. Ублюдок не был альфой, что бы он сам там себе не напридумывал.
Гейдж улыбнулся ей.
− Кто-нибудь говорил тебе... как ты прекрасна, когда планируешь убийство? - в его голосе сквозило уважение.
Ее губы, как ему показалось, приподнялись, но лишь чуть-чуть.
− Только ты.
Заскрежетал металл, когда дверь комнаты, в которой их удерживали, открылась. Лайл шел к ним с самодовольным оскалом на губах, а когда вдохнул воздух, рассмеялся.
− Я так и знал, что ты используешь последний шанс, чтобы трахнуть ее.
Гейдж знал, что парень уловил запах секса на Кайле. Человек не смог бы этого почувствовать, но нюх перевертыша... запросто.
Плечи Кайлы напряглись.
− Ты ошибаешься. Я - та, которой нужен был шанс, чтобы трахнуть его, - язвительный ответ Кайлы поубавил веселье Лайла, и его ухмылка слегка померкла.
«Умница».
Однако затем Лайл вытащил пистолет из набедренной кобуры.
- В нем вовсе не транквилизатор, Кайла, дорогая моя. И ты знаешь, что я один из лучших стрелков. В конце концов, я учил тебя, не так ли?
Кайла опустила руку и выпустила цепь, от чего та провисла между ней и Гейджем.
− Значит вот, как мы поступим, - Лайл подходил все ближе к клетке. − Я открою клетку и ты, Кайла, выйдешь. Я освобожу тебя, и если ты или твой волк попытаются наброситься на меня... - он поднял пистолет и направил его на неё, - ты получишь пулю в голову. Прямо между этих красивых золотых глазок. А Гейдж потом сможет выть на твое холодное мертвое тело. Все ясно?
Ярость и страх охватили Гейджа. Он боялся, что парень может выкинуть какое-то дерьмо типа этого...
− Так значит, ты выпустишь меня отсюда. А что потом? - потребовала Кайла, и Гейдж чуял лишь праведный гнев, мощными потоками исходивший от нее, абсолютно никакого страха. − Позволишь мне свободно вальсировать из этого места?
