Я тебя придумала - Анна Шнайдер
— Обязательно! Мыслящий человек обязан время от времени это делать.
«Тот самый Мюнхгаузен»
Несколько минут мы с Громом смотрели друг на друга, ничего не говоря. Вошла служанка с ужином, состоящим из каких-то запечённых овощей, фруктового сока и сладостей, поставила всё на стол, пожелала приятного аппетита и вышла из комнаты. А я всё смотрела на Грома, не понимая — почему его отношение ко мне переменилось? Ведь во взгляде того эльфа, который назвал меня человеческой шлюхой, не должно было быть никакого сочувствия.
А потом он подошёл и сел в кресло напротив.
— Извини, — сказал Гром. — Повелитель приказал мне попробовать вывести тебя из себя, как-то разозлить. Я вёл себя неподобающим образом, прошу прощения.
— А… зачем было меня злить? — нахмурилась я.
Гром грустно усмехнулся.
— Я понял это только сейчас. Если бы мне удалось по-настоящему разозлить тебя, а потом Повелитель рассказал бы о пророчествах Альгиуса… Как думаешь, удержалась бы ты от искушения попробовать свою силу?
— Вряд ли.
— Вот именно. И наш мир, признав в тебе демиурга, немедленно свёл бы тебя с ума. А со спятившим человеком проводить тот ритуал, что задумал Робиар, гораздо проще и больше шансов на успех.
— Слушай, Гром… А что это за ритуал? Он ведь так и не рассказал.
Я вздохнула. Вроде я сама придумывала этот мир, однако же о подобном ритуале не имею ни малейшего представления. Как-то странно получается — о чём-то я хорошо знаю, о чём-то нет. Интересно, у всех демиургов так, или я просто двоечница?
— Стал бы он тебе про него рассказывать, как же. Это запрещённый ритуал. Сначала Повелитель воздействует на твою кровь, чтобы вызвать у тебя определённые чувства к собственной персоне, а затем… В общем, чтобы отнять силу у любящей женщины, нужно всего лишь на рассвете изнасиловать её в центре пентаграммы. Только перед этим совершить жертвоприношение, чтобы заручиться поддержкой демонов Тьмы.
Меня передёрнуло. Робиар всё-таки извращенец! Ради какой-то непонятной силы он собирается, я извиняюсь, поиметь человеческую девушку, да ещё и замочить кого-то!
— Жуть какая! И кто будет жертвой?
— Думаю, кто-то из слуг, — пожал плечами Гром, — Робиару всё равно, кого из них убивать. Он бы хотел заполучить для этой цели Эмиландил, но захватить принцессу у нас не получилось.
— И хорошо, — нахмурилась я. Гром улыбнулся.
— Но я не понимаю… — продолжила я, немного помолчав. — Почему, или зачем, ты всё это мне рассказываешь? По какой-то причине твоё мнение изменилось после рассказа Робиара, так?
— Всё просто, — вздохнул Гром, и в его глазах промелькнуло какое-то непонятное выражение. А затем он протянул руку к цепочке, что висела у него на шее, и снял её. И, внимательно следя за выражением моего лица, эльф положил цепочку с каким-то странным кулоном на стол прямо передо мной.
Приглядевшись, я поняла, что это вовсе не кулон, а кольцо. Перстень-печатка с изображением льва и розы — знак императорского дома Эрамира.
— Но… что это значит? — выдохнула я, с жадностью исследователя рассматривая перстень. Имперский флаг мог быть двух видов — белый, с золотым львом и красной розой под ногами у льва (роза символизировала войну и кровь, а лев — мир и свободу); или золотой с алой полоской по низу. Первый использовался в официальных мероприятиях, а второй — на поле боя.
— Я восемь лет провёл при дворе императора Эдигора Второго, правда, тогда он был ещё принцем. Я был его наставником, учил стрелять из лука, драться на мечах, метать ножи и кинжалы. Сам Аравейн попросил Повелителя выделить принцу воина для обучения наследника, и Робиар отправил меня в Лианор. По контракту я должен был служить Эдигору до того дня, когда он станет императором.
Я с изумлением следила за изменившимся лицом Грома — сейчас передо мной сидел эльф, который вспоминал о чём-то хорошем, о чём-то таком, что давало ему силы и поддерживало в трудную минуту.
— Поначалу, до приезда в столицу, я почти ненавидел этого мальчишку. Я думал, что Эдигор такой же, как Виан с Тимиреем, но вскоре понял, что ошибался. Те восемь лет стали лучшими в моей более чем столетней жизни. Это кольцо, Линн, — Гром поднял перстень кончиками пальцев к моим глазам, — не просто знак императорского дома. Подобные кольца Эдигор давал всем, кому доверял. Он предложил мне его в день своего четырнадцатилетия. На свой страх и риск предложил, потому что для эльфа служить человеку — это позор.
— И ты принял его? — выдохнула я изумлённо.
— Линн, — эльф улыбнулся, — до того дня я четыре года общался с Эдигором каждый день, и его высочество всячески показывал, насколько он уважает меня и моё мастерство воина. Ты не представляешь, как это важно для того, кто всю жизнь от подобных властителей не ждал ничего, кроме многочисленных претензий и требований. И когда Эдигор предложил мне кольцо, я взял его, этим поклявшись служить его высочеству до своей смерти или пока он сам не отпустит меня.
Кажется, пазл сложился.
— Робиар не знает об этом?
— Не знает. Стал бы он оставлять меня при вашем разговоре, если бы знал, что я намного больше предан Эдигору, чем ему? И разве стал бы я ловить тебя в лесу, если бы знал, что ты нужна Робиару для того, чтобы уничтожить императора?
— Погоди, — я нахмурилась, — ты сказал, что служил при дворе до того дня, как Эдигор взошёл на престол! Но ведь это…
— Я покинул Лианор двенадцать лет назад, Линн, — кивнул Гром. — Что тебя так удивляет?
— Получается, что ты уже двенадцать лет не видел императора? — уточнила я.
Эльф усмехнулся.
— С чего ты взяла?
— Но как же…
— Повелитель допустил ошибку. — Гром по-прежнему ухмылялся, но глаза его были серьёзными. — Он посчитал, что
