Черное зеркало, белый алтарь - Галина Дмитриевна Гончарова
Спать. А обо всем остальном подумаю завтра.
Катя плюс Лоелан… Что же с тобой случилось, девушка Катя?
– Оказывается, у нее мозги есть?
– Глупости это. Нет там ничего, просто их всех учили. Обезьяну учить начни – она то же самое повторит.
– Корделиус в восторге. Говорит, умница. Хорошо во всем разбирается, объясняет понятно…
– Дядя, она знает математику. Но у них в мире все ее знают. А вот этикет, к примеру, ей незнаком. И двигается она ужасно, руками размахивает, как кухарка.
– Все равно, Аделас, внимательнее. И Далии скажи, чтобы она была поближе к девчонке. Понял?
– Да, дядя. Я поговорю с ней.
– А я поговорю еще кое с кем. Пусть твоя толстушка сближается с Далией. Пусть начнет ей доверять.
Аделас пожал плечами:
– Ладно…
– И ты начинай ухаживать. Цветы, конфеты, пирожные… что там полагается?
– Да, дядя, – в этот раз голос был уже откровенно унылым.
– Я бы и сам, но ты помнишь про мои обстоятельства?
Тэр Аделас помнил. Выбора у него не было.
– Я все сделаю, дядя, – вздох был откровенно трагическим.
– Вот-вот. Сделай, дружок. Это для семьи надо, для рода. Ты же хочешь наследство? Чтобы тебе с супругой не пришлось ютиться в крохотном домишке в провинции, чтобы вы могли устроиться в столице…
– Я все понимаю, дядя.
– И Далия поймет. Она девочка умная. Но ты с ней поговори еще раз. Все же бабы…
Тэр Аделас покивал. Вздохнул и отправился к себе. Надо было еще подготовить задания на завтра. И пирожные заказать – из лучшей кондитерской.
Сколько ж сложностей с этими бабами! Но все окупится! Еще не раз окупится. Стоит и пострадать годик-другой.
Глава 4
Утро началось со стука в дверь.
– Я открою, – решила Далия.
И правильно. Я поползла в ванную, тихо завидуя. Вот родится же такое совершенство, только с кровати встала, а волосы как после расчески, личико свеженькое, улыбка…
Зато я выгляжу так, словно по мне танк проехался. Волосы взъерошены, моська помятая… Кого там черти принесли?
Из ванной я выползла не слишком довольная жизнью, но тэр Аделас с пирожными меня порадовал. Самой не покупать, это хорошо.
Далия улыбалась и выглядела вполне счастливой.
– Ната, тэр Аделас предлагает проводить нас в столовую.
– Пусть провожает, – пожала я плечами. – Только пирожные в шкаф суньте, а то еще испортятся. Я, может, вечером съем. Спасибо, тэр, вы меня балуете.
– Наташенька, а можете вы обращаться ко мне просто по имени?
Уже второй? Эпидемия? Его ректор, что ли, обчихал?
У них спрос на тех, кому за сто? Не лет, килограммов?
– Хорошо, Аделас. И вы ко мне тоже, ладно?
– Да, конечно.
Засветился так, словно прожектор скушал. Нет, что-то тут неладно.
Аделас вышел за порог, оставив нас собираться, и я поглядела на Далию:
– Что случилось?
Далия потерла лоб кончиком пальца. Осторожно, чтобы не образовалось даже микроскопических морщинок.
– Ната, ты не понимаешь. В нашем мире, если мужчина хочет ухаживать за девушкой, он начинает с того, что заявляет свои намерения.
– Это как?
– Вот как тэр Аделас. Вы называете друг друга просто по именам, вы ходите куда-то вместе…
– Детский сад, штаны на лямках.
– Что, прости?
– Нет-нет, все очень мило. А что потом?
– Потом одобрение семьями. Тэр Аделас должен познакомить тебя со своими родными, а ты его со своими.
– Это вряд ли.
– Ну… тебя наверняка одобрят, ты же иномирянка.
Мою семью Далия тактично обошла молчанием. Хотя Аделаса мои родители могли бы и одобрить. Симпатичный, неглупый и с перспективами – чего еще надо?
Я тоже не знаю, но Аделас мне даже не слишком нравится. Не бывает так, чтобы принцы влюблялись в бегемотов. Не бывает!
В лучшем случае в лягушек, и то бедолаги на них вкалывали в три смены.
Хочется, конечно. И внутри подзуживает тонкий голосок. Что я – хуже других? Что я – недостойна?
У меня прекрасная душа! Я умная! А что толстая и не особенно красивая… вот! Уже началось. Туська, давай хоть себе не врать. Ты не красотка. Ты – бегемот.
И если кто-то чего-то…
Поверь, это не просто так. Тебе и Стасик в любви объяснялся. Каждый раз, как задачки решить нужно было. Но тут же не в задачках дело? А в чем?
– После одобрения семьями следует помолвка. Это несколько месяцев… иногда до года. А потом и свадьба, – порадовала Далия.
– Ясно. Непонятно только, зачем я ему нужна.
– Ната, ты что?!
– Далия, – я даже раздражения скрывать не стала. – Ты себя в зеркало видела? А теперь поставь рядом меня. Ты мне будешь рассказывать, что в меня можно влюбиться за пару дней? Серьезно?
Девушка даже не смутилась:
– Ты иномирянка. Ты просто не понимаешь, но это важно.
– Чем?
– Маги часто роднились между собой. Новая кровь очень нужна. А хорошая кровь – тем более.
– Может, у меня плохая?
– Ты же проходила обследование? Тебе сказали что-то… такое?
– Что у меня ожирение.
– Ну да. Но это же другое! А так ты наверняка здорова и можешь рожать детей.
– Понятно…
Горечь мне скрыть не удалось. Все то же, все там же… Далия посмотрела на меня с удивлением:
– Ната, а что в этом такого? Браки заключаются для усиления рода и для его продолжения. В твоем случае – оба варианта. Ты должна родить сильных детей. Надо, конечно, сделать прогноз на вас с Аделасом, но тем не менее что в этом плохого? А еще за тобой не стоит влиятельный род.
– И никакого приданого.
– Лоринские и так очень богаты. А вот отсутствие интриг – большой плюс. Ты же понимаешь, каждый человек предан своему роду…
– Это в вашем мире, – грустно сказала я. – Это – у вас.
– А разве можно иначе?
Побывала б ты в нашем мире, узнала бы. Если б от ужаса не померла.
Я отогнала грустные мысли усилием воли и улыбнулась:
– Пусть тэр Аделас провожает нас на завтрак. Мне не жалко.
Сволочи они, с этими племенными идеями! Просто сволочи.
Кстати, а может, им про Гитлера рассказать? Как он истинных арийцев пробовал выводить?
Или лучше не прививать идеи подонка и мрази в другом мире?
Вот не помню, как это у него называлось, но процент уродов там был весьма высок. Не моральных, а именно что физических уродств. Пришлось свернуть программу. Точно, расскажу при случае.
