Кровавые ягоды калины (СИ) - Порохня Нюша

— И вам не хворать. Вижу лица незнакомые. Пришлые девки.

— Мы из соседней деревни, — Танька улыбнулась ей, но старуха, даже бровью не повела, оставаясь такой же серьезной. — Можно вопрос вам задать?

— Задайте, — она нетерпеливо затопталась на месте. — Только недолго, а то у меня времени нет.

— Нам… мммм… ведьма нужна, — выдавила из себя Танька и я грешным делом подумала, что старуха сейчас или рассмеется ей в лицо, или даст палкой по башке. Но к моему удивлению, бабка пожевала нижнюю губу и сказала:

— За мной идите. Сестра я ейная.

Вот так дела! Такого удачного стечения обстоятельств мы точно не ожидали. Пристроившись позади довольно активной старушки, мы радостно переглядывались, а она резво шагала по снегу, размахивая палкой, чуть ли ни на метр вперед. Вид у нее был довольно колоритный, с такими ведьмовскими штучками, о которых часто пишут в детских книгах — одна бородавка на носу, одна на подбородке, из которой торчала толстая, седая волосина, острый зуб, приподнимающий верхнюю губу и кустистые черные брови, с редкой проседью.

— И зачем вам, моя Лукася понадобилась? — вдруг спросила она, взглянув на нас через плечо. — Неужто приворот? Или гадание на судьбу?

— Нет, — я покачала головой. — Ни то, и ни другое.

— О как! Порча что ли? — старуха зацокала языком. — Эх, бабы, бабы… Лезете вы, куда не надо, а потом плачете!

— И не порча это, — возмущенно возразила Танька. — Мы таким не балуемся!

— А что ж тогда? — бабка удивленно остановилась. — Отсушка? От водки зелье?

— Нет, — мы засмеялись, глядя, как она перебирает варианты. — Нам нужно нечто, более сложное.

— Более сложное… — проворчала старуха, разглядывая нас оценивающим взглядом.. — Чего уже придумали…

Мы завернули в проулок и уперлись в забор из покосившихся досок, за которым притаился небольшой домишко, с синими ставнями и белеными стенами. Несмотря на древний вид, домик был ухоженным с чистым двором и вполне крепкими сараюшками.

Старушка распахнула двери, и первая вошла в темноту коридора. Моих ноздрей коснулся запах трав и сладковатой ванили. Включив свет, бабка снова показалась в дверном проеме:

— Проходите. Я сейчас Лукасе скажу, что клиентки пришли.

Она скрылась за цветастыми шторками, а Танька хмыкнула:

— Клиентки… И где только услышала…

— Ну а что? Лукася эта, услуги ведь оказывает, значит, мы клиенты Бизнес мутит… — прошептала я, разглядывая небольшой чистый коридорчик. — Смотри как чистенько. Молодцы бабули.

Шторки зашевелились, и мы снова увидели нашу новую знакомую.

— Пошли. Ждет.

С непонятным трепетом мы двинулись за старушкой и, миновав большую комнату с круглым столом и часами-ходиками, оказались в маленькой кухоньке с весело горевшей печью и мурчащим котом на подоконнике. Возле печи стояла еще одна старушка в черном платке и белоснежном переднике. В ее руках была большая ложка, которой она что-то помешивала в закопченном котелке, и по комнате расплывался малиновый дух. Старуха посмотрела на нас и у меня по спине побежали мурашки страха — взгляд ее, был таким цепким и пронзительным, что становилось не по себе. В отличие от сестрицы она выглядела довольно благолепно, но я сразу поняла, что это обманчивое ощущение.

— Кисель любите? — неожиданно поинтересовалась она и я кивнула, не зная, что сказать. — Это хорошо. Садитесь за стол.

Мы боязливо уселись на выкрашенные голубым табуреты и сложили руки на коленях, будто школьницы.

Лукася налила нам по стакану киселя из желтой кастрюли и села напротив.

— И чего надобно от меня? Глаза испуганные, руки нервные, не иначе как злом пришли. Только за зло я беру много — самой потом "отмываться" тяжко.

— Мы с необычным делом. И не зло это, — сказала Танька и замолчала, видимо не зная как объяснить наши хотелки. — Скажите, а можно человека воскресить?

— Что??? — ведьма уставилась на нас, как на ненормальных. — С ума сошли что ли??? Какого еще человека???

— Люди эти, могут как раз настоящее зло остановить! — быстро заговорила Танька. — Беда будет, если оно выберется из мира мертвых!

Лукася не сводила с нас хмурого взгляда и перебирала в руках длинную ленту с узелками.

— Вот чую, что вы с болью своей пришли, с переживаниями, а в толк взять не могу, что от меня хотите, — сказала она и перевела взгляд с меня на Таньку. — Призвать могу человека, а вот из мертвых поднять — нет у меня такой силы. Да и вообще, есть ли она у кого-то? Пейте киселек-то.

Мы с Танькой взялись за кисель, а она снова вернулась к своему котелку.

— Пусть призовет тогда! — горячо прошептала мне на ухо подруга. — Может они, как и Лида, живые! Может, в мире этом находятся, да не знают, что оборотни опять в нашей деревне кучкуются!

— Серьезно? — я скептически взглянула на нее. — Вот сейчас ты фигню городишь!

— Пусть призовёт! — прошипела Танька и я пожала плечами, понимая, что взывать к разуму моей чересчур активной подруги, бесполезно.

Глава 16

— Что думаете, сидите? — ведьма сняла свое варево с печи и повернулась к нам. — Домой пойдете, или еще чего решили?

— Призовите тех, кто нам нужен! — воскликнула Танька и испуганно вцепилась в стол. — Мы вам заплатим!

— Так вы мертвых хотели, или не так? — старуха прищурилась. — Если сейчас я мертвых призывать буду, кто знает, что случиться может!

— А если вы их не призовете, то тогда точно всем кирдык будет! — парировала Танька и, чтобы поддержать ее, я сказала:

— Вы понимаете, здесь зло появилось, пострашней, чем мёртвые, которые на ваш призыв придут.

— А рассказать мне все, от начала до конца — не хотите? — Лукася хмурилась, и было видно, что она сомневается.

— Мы бы с удовольствием, вот только не хотим, чтобы раньше времени кто-то пострадал, — выдала Танька, глядя на ведьму жалобными глазами. — Ну, пожалуйста…

— Что ж, хорошо, — неожиданно согласилась ведьма. — Я призову. Только запомните, если явившиеся на мой зов, чего захотят, отказать вы им не можете. А если откажете — все прахом пойдет.

— В каком смысле, "чего захотят"? — это условие меня немного напрягло.

— А вот так вот, — старуха сложила руки на животе и повела бровями. — Побочный эффект. Призывать я буду по вашему желанию, значит, с вас и спрос.

— Да и черт с ним! — Танька горела желанием вернуть колдунов и была готова на все. — Исполним мы их просьбы!

— Погоди, погоди! — я все же не спешила соглашаться на заведомую авантюру. — А если мы что-то не исполним из того, что они захотят?

— Тогда, станут все наперекор вам делать, — объяснила Лукася. — На противное. Нужны ли они будут в таком случае? Вы же для дела серьёзного, их призвать хотите, а повернется всё в другую сторону — взвоете. Это я вам точно говорю.

— Да что они от нас захотеть могут? — Танька раздражённо заерзала на табурете. — Нормальные люди ведь! Призывайте!

— Хорошо, — вздохнула ведьма и полезла в ящик старинного буфета. — Я предупредила, а вам решать. Только, что выйдет из этого, одному дьяволу известно.

От ее слов мне стало не по себе, я взглянула на Таньку, но та старательно отворачивалась, и мне стало понятно — от этой затеи подругу никто не отговорит. Даже я.

А Лукася уже разложила на столе странные вещи и принялась стучать пестиком в деревянной ступке, размельчая какую-то траву. Я окинула взглядом все, что лежало передо мной, и увидела несколько сушеных летучих мышей, такую же жабу с высунутым языком, плесневелые ягоды в стеклянной баночке и желтоватый рог с обломанным концом.

Ведьма поставила на стол, большую, с закопченными стенками кастрюлю и, высыпав туда траву, подожгла ее. По комнате поплыл едкий дым, раздражая слизистые, и мы закашлялись.

— Ничего, терпите, — усмехнулась Лукася и, выдернув у жабы язык, швырнула его к траве. — Сами это затеяли…

В кастрюлю полетели когти летучей мыши, ягоды, целый рог и под конец, прошептав какое-то заклинание, ведьма плюнула на все это дело и в кастрюле громко зашипело.