Город Отверженных - Маркелов Сергей Юрьевич "Марцелли"

Именно здесь у большого засохшего дуба, к которому сама Судьба снова вернула его, Сажен в конец потеряв всяческое желание бежать – рухнул на колени.

С силой сжимая свои скрюченные пальцы в кулаки, он принялся ударять ими о ствол дерева, в надежде болью телесной, заглушить душевную. Но с усилением одной, вторая – не отставала и всё набирала обороты. Казалось, объединившись в некий Тандем – они желали раз и навсегда сломить Волю паренька. Сделать из него отличного Слугу, всегда покорного им, такого безмолвного, лишенного чувств и эмоций. Но для этого им жизненно необходимо было вначале спалить весь внутренний Мир Сажена дотла, а уже после, на пепелище Души, возводить свой Град Отчаяния и Забвения.

- Сколь часто повторять удары - хоть мал топор, но дуб могучий срубит, - спустя неопределенное время послышалось позади бедняги философское замечание.

Чей хозяин не замедлил выйти из чащи и приблизиться к юноше, который был так разбит, что уже не боялся встретить здесь свою Смерть от рук незнакомца.

- Ты по-прежнему винишь себя во всем?! – продолжил нравоучение незнакомец, заметив, как руки паренька были в кровь разбиты, а пальцы вновь сломаны в нескольких местах. – Напрасно…

- Да кто ты такой, чтобы говорить мне – что напрасно, а что нет?! По моей вине, вот уже в который раз, девушке, которую я люблю, придется невыносимо страдать, - проскрипел юноша, не оборачиваясь.

Продолжая сидеть на коленях возле дуба, с дрожащими от боли руками, он меньше всего сейчас думал о своем благополучии. Раз за разом вспоминая как опрометчиво повел себя сегодня, он желал лишь одного – провалиться на этом месте.

- Это всё я… Я не справился тогда… Когда у меня был шанс выкупить её – не смог… И вот теперь, мои действия привели к еще большей катастрофе…

- Напрасно ты считаешь, что все Беды этого Мира происходят только по твоей вине… Ведь я был в числе тех, кому было приказано остановить тебя в тот день… Кроме того – я лично сломал тебе пару пальцев, в назидание за непослушание Королю…

- А-а-а, так ты Хлыст – грозный кнут самого Ситраса… А, я всё гадал - кому мне попросить удавить меня прямо здесь и сейчас… Отлично ты пришел как раз вовремя… - прорычал паренек в сторону Палача, сверкая в ночи глазами полными решимости.

- Твое желание спасти Сиру, выкупить её из неволи – благородно, спору нет… Но тогда вы оба были лишь детьми, не способными позаботиться о себе…

- Так ты пришел излить мне душу?! Заверить нас, что все беды и насилие, постигшие бедную девочку – было делом праведным?! – захрипел Сажен.

Не в силах даже думать о подобном, он срывается с места и кидается на мерзавца, готовый голыми руками выбить из него дух.

- Глупец! – с легкостью заломил ему руку угрюмый мужик, и ударив ногой в живот, отшвырнул в сторону. – Прежде чем кидаться, сломя голову на того, кто сильнее– подумал бы…

- Что тут думать?! Что ты, что Король – вы все одни мерам мазаны! Всегда и везде будете думать только о собственном благополучии! До остальных вам нет дела! Пусть то забитые, брошенные дети, не способные постоять за себя, или искалеченные старцы – мы для Вас лишь расходный материал. Попользуетесь и выбросите в сырую канаву, доживать свои дни…

- Захлопни пасть! – даже такой терпеливый, умудренный летами мужчина, каким считал себя Архен, не смог более слушать подобного потока жестокой правды из уст обычного юнца.

Нависнув над поверженным на землю пареньком, Архен принялся надрывно хрипеть:

- Да, я совершал поступки и пострашнее, чем избиение ребятни, ломание конечностей и прочего… И я вовсе не горжусь этим… Ведь когда-то и я был отцом… Но с приходом Чумы – всё изменилось… Я не смог уберечь единственное Дитя от неминуемой гибели… Возможно, именно поэтому, когда Король издал Указ о «Всеобщей повинности», я решил для себя, что вот он – шанс уберечь детей от гибели…

- Ха-ха-ха, - не смог устоять Сажен, чтобы не разразиться злобным смехом. – Никогда еще не слышал более нелепых и безумных оправданий своих зверств… Может еще скажешь, что оказаться под Королем для Ребенка, куда лучше, чем голодная смерть?! А изо дня в день, из года в год - терпеть все его издевательства и унижения – Великая Честь?! Ты хоть раз ставил себя на место тех, кого обрек на невыносимые страдания?! По лицу вижу, что нет! Так что засунь свои запоздалые раскаяния себе в задницу и убирайся прочь!

Слова паренька, с большей долей горькой правды, окатили Архена с ног до головы. Возможно, только сейчас, в одну из минут своей слабости, он засомневался в своих деяниях. Но лишь на мгновение - ибо вера этого чёрствого сухаря в правильности выбранного Пути, не ведала границ.

- Глупец, ты ничего не понимаешь… - хотел было отмахнуться от него мужик и удалиться восвояси, но Сажен был слишком заведен, чтобы вот так всё оставить.

- Нет, это ты здесь ничего не понимаешь! Зарывшись с головой в Омут Лжи, окутавшись покрывалом Невежества, прикрыв глаза и уши Маской Невозмутимости и Хладнокровия – не ты ли самый страшный Враг самому себе?! В Душе, пусть хоть самую малость, но ты осознаешь, что я прав. Но твоя слепая гордость, жажда выслужиться перед своим Господином, даже в ущерб своей Совести – делает из тебя раба обстоятельств. Да ты не лучше уличной потаскухи, с одной лишь разницей – она пошла на всё это не по собственной воле…

Не в силах более слушать столь дерзких и одновременно, источающих ядовитую Правду слов, Архен, сжав кулак, со всей силы отвесил юноше удар по лицу. Затем еще один и еще, пока в конец не потерял контроль.

А когда очнулся - стоял над распростёртым на земле забитым почти до смерти пареньком. Не осознавая, почему он, вот так потерял контроль над собой, хотя всегда отличался сдержанностью, его взгляд устремился на руки. По самые локти они были в крови и ничто не могло этого исправить.

Окоченев на месте, с выпученными от ужаса глазами, Хлыст устремил свой взор на юношу. Как никогда мужчина осознал, насколько желание заглушить душевную боль от потери сына, сломило его и обратило в Чудовище, пострашнее самого Короля…

А с наступлением сумерек, вдали от чащи Проклятого леса, в Доме, давно ставшей для неё темницей души и тела, готовилась к «казни» юная девушка. Вот уже не первый час, она стояла босиком на холодном полу, в одной ночной сорочке, не доходившей и до колен.

Морозный ветер, проникающий сюда сквозь металлические решетки окон, через которые невозможно было отсюда сбежать, похотливо играл подолом её платья. Срывая с лица стеклянные слезинки, он грубо касался щек, теребил волосы и всячески старался унизить и без того бедное Создание.

Находясь в полном одиночестве посреди большого зала, где из мебели была лишь одна тахта, девушка боялась обернуться. Ей уже давным-давно опротивел сей холодный, мрачный, бездушный интерьер. А кровать, что находилась в дальнем углу – и вовсе стала для неё подобием пыточной. Её руки и тело уже привыкли к кожаным ремням и прочим орудиям удовлетворения самых низменных желаний Короля. Но вот кровоточащее Сердце и измученная издевательствами Душа – никогда не могли свыкнуться с Реальностью.

Всякий раз, когда её вызывали в покои Тирана, она, заранее выходя из дома выпивала особый отвар трав, который хоть немного, но позволял бедной девушке отречься от всего, что с ней вытворял Ситрас. Но почему-то именно сегодня, она позабыла его выпить. От осознания, что окажется в руках своего мучителя совершенно беспомощной, у неё кровь в жилах стыла.