Райчел Мид - Разоблачение суккуба
— Что вы делаете сегодня вечером? — спросил Маттиас через несколько мгновений. — Не согласитесь ли вы… поужинать со мной? Или просто выпить? Я с удовольствием продолжил бы наш разговор о танцах.
Для суккуба я временами проявляю невероятную наивность, потому что на какие-то полсекунды я поверила ему. Я была так взволнована репетицией, меня переполнял восторг, я готова была обсуждать шоу еще и еще, поэтому мимолетная мысль, что ему только этого и надо, действительно посетила мою голову. Нет, я не намекаю на то, что его мотивы имели под собой совершенно иную основу. Он не использовал удачный повод, чтобы затащить меня в постель, но и не относился к этому как к простой встрече коллег. Короче, я ему понравилась. Я была ему в высшей степени интересна, и он хотел продолжить общение во время свидания.
Ну и прекрасно, подумала бы я в обычной ситуации… но не сейчас. Было в Маттиасе что-то такое, что мне искренне нравилось. Он был миловиден, и страсть к работе вызывала симпатию к нему. Мне импонировала его увлеченность делом. Он был полностью поглощен мыслями о шоу и отрешен от всего остального, как Сет.
В том-то и проблема. Этот парень все равно что Сет, только в образе хореографа. Провести вечер с каким-нибудь пустозвоном, который ничего для меня не значил, — это не считается изменой нашим с Сетом отношениям. Но пойти на свидание с человеком, который для меня интригующе привлекателен, как Сет… нет уж. Это неправильно, особенно если учесть очевидный интерес ко мне Маттиаса. Ситуация сложилась странная, я такого не ожидала.
— О, это было бы здорово, но у нас с друзьями уже есть планы, — сказала я ему. — Я приехала совсем ненадолго, и мы постараемся не потратить времени даром.
— Да, — лицо Маттиаса слегка помрачнело, потом он снова загорелся энтузиазмом. — Но вы ведь придете завтра на репетицию? Было бы хорошо, если бы вы еще раз повторили все шаги, прежде чем уедете из города. Сами знаете, потом будет в чем практиковаться.
— Конечно, — сказала я. — Это необходимо.
Остаток вечера прошел в невероятной кутерьме. Фоэба составила нам с Бастьеном компанию, и мы совершили ураганный тур по знаковым заведениям Вегаса, включая казино и танцевальные клубы. Мы с Фоэбой облачились в свои самые откровенные гламурные платья и заигрывали со всеми напропалую, повиснув на руках у Бастьена, который раздувался от самодовольства больше обычного, хвастливо выставляя нас «напоказ» и ловя на себе завистливые взгляды.
После нескольких часов таких забав я готова была предаться каким-нибудь более спокойным развлечениям. Фоэба и Бастьен кратко посовещались и решили: если мы поторопимся, то еще успеем на последнее представление одного известного им обоим магического шоу.
— Магического? — переспросила я, полупьяная от «буравчиков». — Разве наша жизнь не магическое шоу?
— Чертовски близко к этому, — сказал Бастьен. Он пытался оставаться галантным и предлагал мне руку, но было не вполне ясно, кто кого поддерживает. — Я слышал об этом шоу, мол, это нечто особенное. — В глазах инкуба блеснул озорной огонек.
И вот мы втроем поехали в какой-то богом забытый отель в стороне от Стрипа. В казино до сих пор стояли автоматы и продавали алкоголь, вероятно, именно это привлекало сюда большую часть посетителей. Бастьен купил билеты на «Великого Джамбини», и мы поспешили войти в маленький театральный зал, заполненный зрителями всего наполовину. Огни погасли. На разогрев выпустили какого-то посредственного комедианта, но вскоре на подмостках появился главный участник шоу. У него были волосы с проседью и ярко-фиолетовый шелковый тюрбан, а также расшитая блестками накидка, вероятно взятая напрокат в костюмерной «Искр». Актер не переставая теребил подол накидки, из чего я сделала свое первое заключение: он был пьян в стельку. Второе наблюдение последовало сразу за первым: кроме меня, Фоэбы и Бастьена, в зале присутствовал еще кто-то из бессмертных. Великий Джамбини был бесом.
Он начал представление с нескольких стандартных карточных фокусов, публика сдержанно аплодировала. Дальше пошло жонглирование. Этот номер я отметила особо, как требующий невероятной концентрации от человека настолько пьяного. Артист ни разу ничего не уронил. Думаю, остальные зрители разделяли мое мнение, потому что аплодисменты стали теплее. Вдохновленный этим, Джамбини поджег наконечники своих жонглерских булав. Аплодисменты смолкли, и некоторые зрители в первом ряду опасливо заерзали.
— Это здравая идея? — тихо обратилась я с вопросом к своим друзьям.
— Ничуть, — отозвалась Фоэба.
— Как это, нич…
Не прошло и полминуты, как Джамбини начал жонглировать… и тут же поджег свою накидку. Люди очумело раскрыли рты, закричали, а артист скинул накидку прямо на сцену. Я была удивлена, что она не успела сгореть раньше, учитывая, из какого дешевого материала она сделана. Джамбини топтал накидку ногами, пока пламя не погасло. На заднем плане сцены маячили несколько рабочих с огнетушителями, что было весьма кстати. Накидка превратилась в дымящееся черное месиво, и артист поднял ее. Снизу выпорхнул голубь и взвился ввысь, к изумлению и восторгу зрителей.
— Ах, это часть номера, — выдохнула я, находясь под впечатлением.
— Точно, — сказала Фоэба.
Джамбини протянул руку, чтобы поймать голубя, но тот ускользнул, сделал круг по залу, потом устремился вниз, к публике, и задел женщину с аккуратной французской стрижкой. Птичья лапка запуталась в волосах, голубь оказался пойманным в капкан и отчаянно бил крыльями, чтобы вырваться, а женщина подскочила и начала визжать.
— Это тоже часть шоу? — спросила я.
— Нет, — благоговейно произнесла Фоэба. — Но это следовало бы включить в представление.
Через пару секунд в зале появились рабочие сцены, им удалось схватить голубя и вытащить его из прически. Они вывели пострадавшую даму из зала, низко склонив головы и бормоча извинения. Великий Джамбини широко и изящно раскланялся, публика осталась довольна.
Он исполнил несколько фокусов с шарфами, которые прошли без сучка, без задоринки, после чего встал по центру сцены и с мрачным видом произнес:
— Для следующего фокуса мне нужен доброволец, — Джамбини перевел взгляд в нашу сторону. — Миловидный доброволец.
— Ох, он нас заметил, — со вздохом сказала Фоэба. Она подняла руку, нашлись и еще желающие среди публики. Я не шелохнулась, и она ткнула меня локтем. Пришлось мне тоже вызваться.
Изобразив, что с пристрастием осмотрел всех добровольцев, Джамбини прошествовал к нашему столику и протянул руку ко мне. Бастьен и Фоэба присвистнули и издали одобрительные возгласы, побуждая меня подняться. Мне не очень-то хотелось всходить на костер или быть атакованной птицами, но желаниям публики трудно противиться. Я взяла руку Джамбини и послушно пошла с ним на сцену. Нас сопровождал гром оваций.
