Дж. Уорд - Зависть
— Ты всегда можешь изменить свои привычки.
— Знаешь, я ведь бросал на какое-то время. Сигареты, не кофеин.
— И что заставило тебя снова начать курить?
— Трепка тому фотографу.
Воооот как, значит, у него все-таки были эмоции.
— Твоя работа изобилует стрессом.
— Ты когда-нибудь курила?
— Нет, да я и не пью, по сути. Не большая поклонница пороков.
Хотя, она могла бы ею стать, если речь шла о шоппинге.
И это была последняя ее мысль о чем-либо, не касающемся работы. Когда они подошли к стойке обслуживания клиентов, Рэйли забыла обо всех отвлечениях, голова вернулась в игру, когда она представила, как дочь миссис Бартен приходит в этот магазин, чтобы помочь своей матери… только затем, чтобы рутинная поездка за продуктами обернулась настоящим кошмаром.
Может, по вине Кронера.
Готовясь показать свой значок менеджеру, ей было крайне приятно представить, как Век или даже тот крутой агент Херон выбивают из парня все дерьмо. Но не такое правосудие будет совершено над серийным убийцей. И Рэйли не обманывала себя: никто не удивится, если Сисси окажется в списке жертв Кронера, и именно из-за этой возможности Век заинтересовался делом.
Но Рэйли играла по правилам. Всегда играла, и всегда будет.
Первый знак, что бедная девушка стала одной из жертв маньяка? Они передадут дело Де ла Крузу, и она привлечет внимание Века к чему-нибудь еще.
Даже если это его убьет.
***Когда Век в следующий раз посмотрел на часы, было четыре тридцать. Менеджер разговаривал медленно, и на просмотр цифровых записей с камер безопасности также ушло какое-то время; более того, нужно было поговорить с упаковщиком и двумя сборщиками тележек. Никакой новой информации, но, черт, они с Рэйли хорошо работали вместе.
Она точно знала, когда начать разговор и как успокоить людей — как в случае с миссис Бартен… а значит, они больше говорили. Тем временем, он исследовал обстановку, оценивал все, о чем люди молчали, но показывали на своих лицах.
Выйдя из-за стойки обслуживания клиентов, он пожал менеджеру руку, и Рэйли сделала то же самое.
— Спасибо, что уделили нам время, — сказала она парню. — Мы действительно это ценим.
— Сомневаюсь, что мы вообще чем-то вам помогли. — Мужчина посадил квадратные очки чуть выше на нос. — Сейчас или тогда, раньше. Я ужасно себя чувствую из-за всего этого.
— Вот моя визитка, — сказала София, протягивая ее. — Звоните в любое время… я доступна двадцать четыре часа семь дней в неделю. И, правда, вы были открыты и честны… это все, что вы можете сделать.
Век также протянул свою визитку, и потом они с Рэйли направились к выходу.
— Поужинай со мной, — вдруг произнес он. В конце концов, вторая попытка разделить пищу должна пройти успешнее первой. При условии, что он не станет снова вести себя как оправдывающийся мудак…
В ответ она лишь сбавила темп и долго не отвечала. А потом:
— Эм…
Не самый хороший знак, поэтому он сдобрил приглашение твердой рациональностью:
— Нам нужно просмотреть файл вместе в свете проведенных четырех интервью. Вполне можно и поесть заодно… и я знаю, что ты уже умираешь с голоду.
Боже, вы только послушайте. Спокойно, обыденно. Идеально.
Он остановился у огромной витрины, заполненной пакетами с начос и банками сальсы, и холодильника, забитого сыром.
— Я приготовлю для тебя. Мексиканская кухня… я в этом мастер.
Читать примерно так: он ничего не знал о какой-то там фиесте, но учитывая такой расклад, с этой едой у него было больше возможностей, чем с какой-нибудь другой. Еда на вынос — единственный его опыт, связанный с кухней. Но, в самом деле, если он выкинет это? Возьмет коробку Тако-для-чайников в отделе с «Ортега»[64]? Как он мог так напортачить?
— Возможно, нам лучше придерживаться профессиональных отношений, — уклонилась она.
— Это не свидание, обещаю. Ты слишком хороша для этого, а я не столь удачлив.
Когда ее брови взлетели до небес, он оставил комментарий, как он есть. Это была правда, известная им обоим.
— Так что скажете, офицер? Пряности будут лишь в сальсе.
Этим он заработал от Рэйли истинную улыбку.
— Я люблю мексиканскую кухню.
— Тогда я твой человек.
Секунду они просто смотрели друг на друга. А потом она произнесла медленно и осторожно:
— Ладно, но где?
— У меня.
Пройдя мимо нее, Век взял тележку и смел полку с начос. Кстати о манне небесной. Все ингредиенты были выстроены в ряд, поэтому выбирать не приходилось. Но это было лишь преамбулой, и он направился к болтающемуся знаку с надписью «Мексиканская еда».
— Вы пялитесь на меня, офицер? — спросил он, почувствовав на себе ее взгляд.
— Я просто… удивлена, вот и все.
— Насчет чего?
Остановив тележку перед полками с ярко желтыми коробками, он ждал ее ответа.
— Тако или энчилада? — Когда она не ответила ни на один из вопросов, Век потянулся к еде-в-коробке. — Значит, тако.
Век оглянулся на секунду. Салат-латук. Сыр… он посмотрел в тележку и решил, что нужно взять еще. Томаты.
Так, точно.
— Где тут овощной отдел?
— Прямо и налево. Но тебе понадобится говяжий фарш.
— Да, верно.
Прилавок с мясом и полуфабрикатами стоял дальше в задней части магазина, и когда они прошли мимо лотков с фаршем, Век взял поддон четырехпроцентной постной органики — поскольку она, скорее всего, была приверженцем натуральной пищи. Когда они добрались до отдела зелени и бахчовых, то в корзину пошли помидоры и листья латука в пакете.
— Рэйли, поговори со мной, — тихо произнес он.
— Просто ты… ты не производишь впечатление мужчины, которому нужна удача с женщинами.
— Ты бы удивилась. — Когда Век подвел их к ряду касс, пройдя мимо закусок и салата, он чувствовал себя так, словно должен объясниться. — Слушай, мой отец приобрел широкую известность, благодаря своим преступлениям, и люди льнут ко мне из-за этой славы. Женщины, которые не такие, как ты. У них либо татуировки на глупых местах, пирсинги повсюду и пережженные, перекрашенные волосы, либо они — Барби, которые хотят «спасти» кого-то или желают безопасной прогулки на дикую сторону. Еще есть те, которые кажутся нормальными, но потом оказывается, что у них в сумочках лежат фотографии моего отца и письма, которые они хотят передать ему через меня… это охренеть как бесит, если честно. Давно понял, что никому не могу доверять, но хорошая новость в том, что я больше ничему не удивляюсь.
Он развернул тележку и начал выкладывать на ленту продукты, которые протягивала ему Рэйли.
