Александра Турлякова - Рифейские горы
А Тирон насторожился при виде незнакомого человека, прижался спиной к ногам матери, глядел исподлобья, плотно сжав губы. Личико серьёзное, взгляд вниматель-ный, но не напуганный.
— Он уже ходит? — удивился Кэйдар. Он чувствовал странную скованность в при-сутствии этой женщины, как-то странно терялся под её спокойным взглядом. Пони-мал, что должен был вести себя как-то иначе, говорить не о всей этой ерунде с воль-ной, он же столько раз в уме рисовал эту встречу, столько раз думал об этой минуте. И не шёл дальше того, что просто обнимет её — нет, их обоих! — и не отпустит никуда на свете. Никуда и на за что!
— Ещё в июне пошёл…
Кэйдар осторожно на корточки опустился перед ребёнком, неловко как-то задев локтем кресло, ловя равновесие, коленом упёрся в пол.
— Большой стал, правда? — Снизу глянул на Ириду с незнакомой улыбкой, точно хо-тел, чтоб разделили его радость. — Подрос-то как!
Тирон никогда не любил повышенного внимания к себе, но сейчас лишь помор-щился как от щекотки, когда Кэйдар пальцами коснулся его щеки.
— Вас не обижали здесь? — Кэйдар снова поднял глаза на Ириду. — Альвита та же или моя сестра?
— Госпоже Айне своих дел хватает, — просто ответила Ирида, чуть поводя плечами. — А госпожа Альвита, она сейчас редко когда от себя выходит. После того, как Отец… — не договорила, закусила губы, вспоминая неожиданно всю ярость управительницы, обрушившуюся на плечи после смерти Воплощённого. Вот тогда да, тогда было трудно. А сейчас, когда столько времени прошло…
Кэйдар снова поднялся, рукой нащупав кресло, сел осторожно, точно боялся про-махнуться. Странно как-то выглядели все его движения со стороны.
— Мы не смогли раньше… — произнёс, локтями упираясь в колени, пряча лицо в ла-донях. — И так почти всё пешком и пешком… Вайдары проводили нас до постов на границе с иданскими землями, а там никто не поверил, что мы… что перед ними Наследник… Нас гнали в цепях, как пленных, до самого Каракаса… Относились, как к вайдарам…
Кэйдар знал, что никому и никогда больше про это не расскажет, что многое из пережитого он попросту не сможет рассказать, и забыть тоже никогда не сможет.
— Вас многие ждать перестали. Полгода уж прошло, как корабли вернулись… Кто хочешь, смирится…
— И ты? — Кэйдар отнял руки от лица, глянул пристально немигающими глазами, но почему-то не точно Ириде в лицо, а чуть в сторону.
— Что — я? — переспросила Ирида, удерживая поскучневшего Тирона за плечи.
— Ты — ждала?
Ирида не ответила, опустила глаза, принялась поправлять одежду на ребёнке. А малыш на за что не хотел стоять спокойно. Он увидел на столе золотую баночку с остатками высохшей туши, тянулся к ней, недовольно покряхтывая.
Кэйдар не дождался ответа, заговорил сам, мучительно-медленно подбирая нуж-ные слова:
— А я так хотел вернуться… Уверен был, что ты будешь где-то здесь… Может, не в самом Дворце… Что ты не уйдёшь из-за Тавиния…
— Тирона… — поправила Ирида, удерживая сына на месте ласково, но крепко.
— Ну, Тирона, пускай, какая разница? — неожиданно легко согласился Кэйдар, под-нимаясь на ноги, шагнул Ириде навстречу, а она не подалась назад, не отступила, встретила лишь удивлённым взглядом.
— Я скучал по тебе, Ирида… Скучал, понимаешь!.. По твоему лицу… по тебе са-мой… Во сне столько раз вас обоих видел… Не думал, что ещё увидеть смогу вот так, — Взглядом окинул, снова заглянув в лицо, повторил:- Я скучал по тебе… Так хотел увидеть… Ирида, помнишь, ты сбежала тогда?..
Она отвела глаза. Почему-то трудно было видеть эти его неподвижные глаза. Уже и отвыкла от его такого пристального взгляда. Забыла, какие они у него пронзитель-ные, огромные… Хотя, такие же глаза и у твоего сына… Но сейчас они ещё больше кажутся из-за худобы. И ещё этот застарелый синяк под левым глазом.
— У вас седина на висках, — сказала неожиданно, и Кэйдар отшатнулся, голову отки-нул, как от удара в подбородок. Заходил по комнате, пальцами зарывшись в отрос-шие волосы.
— Ты не знаешь ничего, Ирида… Совсем ничего не знаешь… И никто ничего не знает… — В кресло сел, как рухнул, будто разом ноги ослабели. — Из нас никто не должен был вернуться… Нас всех… Всех, понимаешь!.. — Глянул на Ириду снизу и снова отвёл взгляд. — Все должны были погибнуть… Мы все!
Он хотел ещё что-то добавить, но промолчал, задумался, будто вспоминал что-то, что-то из пережитого.
Ирида не знала, что сказать, тоже молчала, глядя на Кэйдара.
Ждала ли она? Увы! Она, пожалуй, единственная из всех женщин этого дома всё знала с самого начала, поэтому не ждала никого. Мараг Айвар поделился с ней свои-ми планами. Видимо, он сделал то, что хотел, раз уж вернуться смогли лишь двое. Или всё-таки что-то пошло не так? Кэйдар-то вернулся…
Проще, наверное, расспросить его самого, чем вот так гадать. Но не хотелось при-знаваться в том, что промолчала когда-то, стольких людей подвела, пусть даже и аэлов… И Айвар, он тоже не спасся. Его жалко. И ещё госпожу Айну, нашу общую госпожу, она так и не дождалась.
А о ней, о любви её преступной столько сплетен среди прислуги ходило. Что ещё сейчас начнётся после возвращения господина Лидаса?
А у тебя самой, как видно, всё будет по-прежнему. Твой господин вернулся и опять будет следить за каждым твоим шагом. Сам возьмётся за воспитание…
Только я не наложница больше, я простая прачка, и меня ждёт работа, её за меня никто не сделает.
— Господин, мне нужно идти… — напомнила, подхватывая Тирона на руки.
— Постой! — Кэйдар руки вытянул, как слепой, наощупь попытался поймать её ло-коть. — Куда ты пойдёшь?
— Госпожа Альвита будет сердиться… — начала Ирида, глядя Кэйдару прямо в глаза. Он так близко остановился от неё, что можно было зрачки различить в тёмно-карей радужке глаз. Почему не требует, как раньше, смотреть в пол?
— Не будет. Теперь никто не посмеет тебя тронуть, — твёрдо, со знакомой уверенно-стью заявил Кэйдар. — Я ещё и про вольную напомню… Чтоб не смели поперёк моего решения… Ты ведь не уйдёшь от меня, правда? — спросил неожиданно, заглядывая Ириде в лицо с незнакомой несмелой улыбкой. — Ты не оставишь меня… особенно сейчас?..
— Сейчас? — переспросила Ирида растерянно. Она ничего не понимала. Притисну-тый Тирон напомнил о себе коротким вскриком, но расплакаться не успел — Кэйдар вдруг перехватил его, прижал к себе, к своей грязной рубахе, поцеловал осторожно в кудрявую макушку.
— Маленький ты мой… Какой ты ещё маленький.
Мальчик испугался объятий чужого ему человека, тем более, мужчины, скривился — вот-вот и расплачется, но Ирида вмешалась:
