Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова
– Вы укройтесь одеялом с Лилиной кровати, – подсказал Луна. – Холодно.
– Не переживай, деточка, скоро всем тепло станет.
– До весны далеко. Еще даже Исход года не случился.
– Я не о солнышке. Ветер сегодня целую подводу горючих камней привез. Всем хватит.
– И где же он такое богатство откопал? – царевна знала цену редких камней, что привозились из-за моря. А тут целая телега.
«Так вот что за сундуки стояли у ворот!»
– Настоятельница говорит, из самого Тонг-Зитта прислали.
– Камни из тех самых Лабиринтов? Родины Змея?
Монахиня заулыбалась, не ожидая подвоха.
– Добря, а зачем вам Змей? Почему не отправите его домой тем же путем, которым доставили камни?
– Э-э-э… Как это «зачем»?
– Вот вы говорите, что собираете воспитанников, чтобы обучить их пользоваться своим даром.
– Ну?
– А чему вы собираетесь учить бывшего дракона? Летать без крыльев? Оборачиваться? Вы пойдете поперек воли краснокрылого бога и отмените его решение?
Сестра настоятельницы, опешив от напора Луны, замотала головой.
– Тогда для чего вам Змей? – воспитанница решительно сбросила с себя одеяло и вцепилась в руку монахини, попятившейся к двери. – Что вы скрываете? Откуда вам стало известно, что в мир явилось Зло? Мало ли по какой причине запели мавки и всплыли утопленницы? И кто рассказал вам о знаках? И самое главное, почему все эти странности происходят именно здесь, в окрестностях монастыря, а не, скажем, в царском лесу, где тоже тайных захоронений с избытком? Браконьеры и разбойники есть везде. И почему мы не слышим об оживших мертвецах в той же Эрии или Андауте? Чем отличаются наши болота от заморских? Что за место такое, ваш монастырь, где нечисть чувствует себя вольготно и лезет из каждой щели?
Добря поджала губы, не желая отвечать.
– Я не отпущу вас, пока вы не признаетесь, зачем мы вам на самом деле. Может быть, вы собираете армию?
– Ну какая из вас армия? – монахиня деланно засмеялась. – Тридцать душ-то всего… И пусти руку! Больно!
Слово «больно» для царевны было обжигающим. Она не раз его слышала, а потому, устыдившись, разжала пальцы, чем и воспользовалась Добря.
Дверь хлопнула так, что свеча потухла.
***
Лилия появилась далеко за полночь. Запалила свечу, и проснувшаяся царевна не могла не заметить, что ее соседка улыбается. А когда отправилась греметь ведрами в небольшой купальне, которая располагалась в конце коридора, так и вовсе не сдержалась – запела.
– Ты чего? – не такой ожидала Луна увидеть Лилию. Уставшей, измученной, даже напуганной, ведь не просто так погулять в лес ходили.
– Смотри, – с ладони подруги в лохань соскользнул камешек. – Горючий. Сейчас водичка тепленькой станет. И знаешь, кто подарил?
– Ветер? Так он сегодня целую подводу с горючими камнями пригнал.
И зачем сказала? Нет, чтобы вместе порадоваться! Был человек счастлив, а сейчас взгляд потух. «Неужели ревность?»
Луна ничего не стала объяснять, просто прижала Лилию к груди, погладила по голове.
– Устала? Хочешь, я тебе спинку потру?
Подруга кивнула, скинула одежду, от которой пахло дымом, полезла в лохань. Закрыла в блаженстве глаза.
Царевна взяла мочало, окунула его в нагревшуюся воду, натерла мылом, которое варилось здесь же, в монастырской лаборатории.
– С запахом душицы?
– Угу.
Лилия наклонилась, обхватила колени руками. Ее коса, скрученная в тугой узел, не мешала разглядеть спину.
– Откуда такой синяк?
– А! Мертвяк у тракта дерево повалил, а я увернуться не успела. Если бы не Ветер, хребет переломился бы.
– А он сам… не ушибся?
– Плечо вывихнул, кажись. Но Сагдай уже вправил.
– Если тебя ранят, ты не молчи, говори, – Луна провела ладонью по багровому пятну, которое заметно побледнело. После второго прохода и вовсе растаяло. – Ладно?
– Ох, хорошо! – Лилия закрыла глаза и выгнулась словно кошка, будто нарочно показывая налитую грудь – о такой царевна и мечтать не смела. – Ах, да! Вот еще! Здесь тоже болит.
Перед носом царевны появилась ладонь подруги. Была та сине-черного цвета.
– Пресвятая дева! Откуда? Рукой дерево ловила?
– Нет, пару мертвяков упокоила, – через мгновение Лилия обернулась на Луну. – Ты чего застыла?
– Ты что, горло им перерезала? – стоило вспомнить голову оборотня под ногой Мякини и ее слова «Сжечь!», как тошнота подкатила вновь.
– Ох, прости, милая! – Лилия потянулась и обняла побледневшую подругу, не обращая внимания на то, что ее рубашка намокла. – Я совсем забыла, что ты ничего не знаешь о моем даре.
– Если не хочешь, не говори…
– Как ты думаешь, почему я выбрала имя Лилия?
Вспомнив свои резоны, Луна попыталась угадать:
– В твоем саду росли лилии, и ты так назвалась, чтобы не забыть родной дом?
– Нет.
– Ты сама похожа на цветок? Вон, и волосы у тебя светлые, и кожа нежная. Так и светится…
– Не-а, – Лилия была довольна как никогда. День выдался чудесным. Любимый Ветер от нее не отходил ни на шаг и даже, можно сказать, от смерти спас, рискуя собой, подруга спину полечила, а еще всяких приятных слов наговорила. Зачем ее мучить? – Не знаю, как у вас, а в наших краях лилия – символ смерти.
Царевна тут же вспомнила, как на спор с Костюшкой Вышегородским просидела до утренней звезды в его родовом склепе. Там на каменной деве, что в печали склонила голову, как раз был надет венок из лилий. Кстати, Костюшка тогда проиграл: в царской усыпальнице не просидел и до появления луны. Должок за ним остался. Ее, царевны, желание.
– И?
– Я и есть Смерть.
Глава 12
Мочало глухо шмякнулось об пол, обильно забрызгав башмаки Луны мыльной пеной.
В установившейся тишине эхом разносилась капель из неплотно прикрытого крана.
– Что? – Лилия улыбалась.
– Ты можешь убить прикосновением? – царевна не спускала взгляда с изувеченной руки подруги.
– Не убить, упокоить, – чтобы не смущать Луну, Лилия опустила
