Лика Верх - Отряд бравой ведьмы. В поисках истины
Заказчики привели нас к заброшенному дому на краю деревни, по пути рассказывая истории, связанные с чертом.
На прошлой неделе возвращалась доярка баба Нюра после тяжелого рабочего дня домой. Коровник за деревней расположен — живет на другом конце деревни. Вечер был поздний. Чтобы не сильно страшно было, решила идти по центральной улице, мимо магазинчиков и всегда полного посетителями трактира. Миновав больше половины пути, аккурат возле улицы Чуманки, где и стоит дом доярки, начала твориться чертовщина. Как рассказала сама баба Нюра, в мгновение ока поднялась вокруг пыль столбом, ветер завыл, подхватывая ее. Неведомая сила кружила и вертела бедную женщину. Понять, что с ней происходит она не была не в силах и потеряла сознание. Очнувшись, она обнаружила себя в каком-то сарае. И ладно бы просто в сарае. Так одежды на ней не было. Сидела на сене в чем мать родила. Не пришло ей в голову ничего лучше, как завизжать, закричать, народ честной перепугать. С округи сбежались все, кто мог. Думали, убивают кого-то, черт расшалился, в сарай залетают, а там: баба Нюра нагая на сене сидит, визжит, ногами дрыгает, руками машет.
История та еще, но все равно забавно. Черти вообще существа похотливые, поэтому нагая баба на сене не новость. Странность в этом только одна — раз черт давненько объявился, то почему же столь долго ждал?
Покосившая крыша обветшавшего домика приветливо "помахала" нам отлетевшей черепицей. Стекол в оконных проемах не наблюдается, дверь скоро отвалится, а на подступах к дому куча разного хлама.
— Мы пойдем, не будем вам мешать. — Раскланялся мистер Борингер, лысый, довольно-таки приятный мужчина, желающий побыстрее ретироваться от чертового дома.
Вокруг на метров сто-двести никаких жилых помещений. Дом на отшибе и немудрено, что в нем кто-то завелся.
— Слетайте-ка на разведку. — Я посмотрела на восседающего на моем плече пернатого.
Он посмотрел на меня выпученными глазами из разряда "Как нам такое могли предложить", мотал головой и верещал:
— Не, не, не, командир. Мы на такое не подписывались.
— А если нас там съедят? — Заголосил сопровождающий Аверы.
Тоже мне, птицы. Съесть вас могут где угодно. Даже на моем плече.
— А вы летите по одному. — Выдвинула я гениальное предложение.
Синюги глазами моргают с самым возмущенным видом, мол, тебе надо, ты и лети. Зачем вообще с нами отправились? Сидели бы себе в лесу на березе, песни матерные горланили, самогонку у Патрикеевны подворовывали.
Я еще раз прошлась взглядом по брошенному жилищу. Ничего примечательного. Разве что труба скоро с крыши "съедет". Вместе с дымом.
Дым?! Интересно. Я бы даже сказала любопытно. Черти, конечно, довольно сильная раса из отряда низших, но не настолько умная, чтобы затопить печь. Они практически не ощущают холода и тепла. Температурный режим полностью атрофирован. Если он у них когда-нибудь имелся.
— Вы тоже это видите? — Тихо спросила я у друзей, наблюдающих за уплывающими в небо клубами серо-белого дыма.
Они синхронно кивнули, синюги пискнули что-то вроде "Ищите нас в трактире" и быстро ретировались. Не велика беда. Пользы от них все равно никакой.
— Есть план? — Деон перевел взгляд на меня, я пожала плечами.
— Будем импровизировать.
Авера сладостно улыбнулась в предвкушении хорошей трепки, пальцы размяла, шею… Жутко наблюдать за ней в таком расположении духа. Она похожа на маньяка-расчленителя, радующегося при виде топора и жертвы.
— Заходим тихо. — Сказала я то, что друзья знали и без меня.
Деон выглядел менее кровожадно, чем Авера, и заходить решил с тыла. Скрылся за углом дома. Мы с Аверой пошли напрямик. Я вооружилась большой палкой, напоминающей дубинку, на всякий случай. Руку сунула в сумочку с арсеналом, чтобы выхватить что-нибудь вовремя. Авера просто пускала искры между пальцами.
Феи ведь по сути своей добрейшие существа, а Авера… Не фея она. Совсем не фея.
Аккуратно просочившись внутрь, стараясь не задеть болтающуюся на одной петле дверь, замерли. Внутри пахло затхлым, спертым воздухом. Слышался звук потрескивавших поленьев в печи. Тишина. Сквозь пустые проемы для окон проливается свет, освещая комнату. Полуразвалившийся диван валяется посреди других обломков мебели. Ободранные занавески развиваются от гуляющего сквозняка, бывшая когда-то посуда свалена в углу грязной кучей. Печь старается выработать тепло, хотя это и не обязательно. На улице нынче жарко.
Черта в комнате, кстати сказать, нет. Здесь вообще никого нет. Я бы засомневалась, что здесь вообще кто-то способен коротать время, если бы не затопленная печь.
— И где наш похотливый самец? — Расстроено произнесла Авера, с ожиданием оглядываясь.
— Твой муж на улице. — Ответила я, прохаживаясь по комнате.
Авера сделала выражение лица из разряда "я ничего не слышала", бросила взгляд на одну из дыр в стене, где уже маячила голова Деона.
— Меня кто-то звал? — Воодушевленно и со смехом спросил он, свесившись вперед и осмотрев бардак. — Уау… Он явно чистоплотностью не отличается.
Авера хмыкнула, пнув из под ног пустую жестяную банку.
— Черти, милый, вообще не следят за чистотой. Грязь, мусор, крысы и тараканы — любимое место обитания. — Авера ушла к одной из куч в углу.
Подняв валявшуюся на полу палку, она кончиком подцепила что-то белое и бесформенное, демонстрируя нам.
— Смотрите-ка. — Подруга помахала палкой со свисающей находкой. — Не думаю, что черт будет носить женские трусы пятьдесят второго размера.
— Ну да, они все больше предпочитают яркие оттенки. — Пошутил Деон, даже не улыбнувшись.
Любопытно. Очень любопытно. Неужто черт у доярки трусы позаимствовал? С какой целью? Они презирают любые виды одежды, кроме естественного обличия. Разве что это не истинный черт во всем своем проявлении, а человек, с ипостасью черта? Тогда логично можно объяснить затопленную печь и трусы. Насколько мне известно, смена ипостаси у низших рас происходит иначе. У нас, например, при смене ипостаси остается наше сознание, наша память, у низших же полностью отключается разум человеческий и память. То есть при возвращении обратно, в человеческую оболочку, они не помнят, что делали и что с ними происходило.
Здесь именно тот случай. Доярка возвращалась с работы, что-то вызвало неожиданную и неконтролируемую смену ипостаси. Наутро она вернулась "в свое тело" на сеновале, не помня, что с ней происходило. Абсолютно голая. Все сходится!
А дом… Дом этот облюбовала чертова половина доярки, и затопила печь она сама… Оставив здесь свои трусы. Да и одежда здесь, скорее всего, имеется. Не может она не знать о своих превращениях.
